Филипп. Я (не) умею любить - Екатерина Аверина
Спускаемся всей компанией вниз на танцпол. Девчонки пластично вливаются в ритм. Парни подхватывают. Я больше наблюдаю. Такое странное ощущение, будто со стороны… Они смеются, радуются моему возвращению. Алиса кружится под музыку, и ее короткое платье снова приподнимается выше. Координация подводит. Девочка врезается в меня и замирает.
– Ой… Извини. А ты чего не танцуешь? – хлопает длинными ресницами и кусает губы.
Жестокая.
– Не хочется. Устал после самолета, наверное. Наверху вас подожду.
– Стой, – Лиса дотрагивается до моей руки.
Отдергиваю, убираю в карман.
– А со мной потанцуешь?
Кому-то все еще достаточно пары коктейлей, чтобы опьянеть и начать делать смелые глупости.
– Нет, Лис. Иди, вон… – киваю на Марка. – К нему.
Ухожу, потому что слишком велик соблазн. Я переболел? Смешно, блядь! Очень!
Поднимаюсь к нашему столику, забираю недопитую бутылку виски и сваливаю из клуба, пока никто не видит. Рано вернулся. Не все еще сдохло внутри меня. Надо было сначала добить. Придется делать это здесь.
Глотнув из горла, жду такси. Его нет слишком долго, а алкоголь бьет в голову слишком быстро на полупустой желудок. Сползаю по стене вниз на корточки. Рисую сигаретой на бетоне и топлю в виски то, что трепыхается в груди при мыслях о коротком платье и запахе ванили.
Подъезжает долгожданное такси. Пошатываясь, поднимаюсь, иду к машине. Меня грубо тормозит чья-то сильная рука.
– Эй! Руки! – скидываю ее, разворачиваюсь.
Лекс.
Муж сестры ловит меня за шкирку, чтобы стоял ровнее. Отсылает таксиста и ведет к своей машине. Молча сажает на переднее сиденье, пристегивает, садится за руль.
– Соня где? – спрашиваю у него.
– Я вернусь за ней позже, – холодно отвечает он и выруливает с парковки.
– Куда мы едем?
Дорога за окном смазывается. Бошка кружится, меня дико мутит.
– Домой.
– Тормози, – прошу его.
Лекс останавливается. Открываю дверцу, свешиваюсь из нее, освобождая желудок.
– Бля, – сплевываю. – Даже нажраться по-человечески не вышло.
– В бардачке есть вода и салфетки. Я думал, ты будешь рад увидеться с сестрой и друзьями после двух лет отсутствия, а ты свалил.
– Я рад, – усмехаюсь, прополоскав рот. – Просто настроение поганое.
– Отец? – отчасти правильно понимает Лекс.
– Как всегда. Давай не будем о нем, – прошу.
– Знаешь, – он кружит по городу, не спеша везти меня домой. – Я когда сам стал отцом, во многом понял Дмитрия Александровича. И когда он Соню так оберегал, и когда тебя. Меня тоже иногда кроет на теме безопасности сына.
– Меня не надо опекать, Лекс! Меня можно было просто услышать! Он не стал. Никогда, блядь! Никогда не слышит никого, кроме себя! – Бью ладонями по панели дорогой тачки. – Как щенка просто выкинул на чертов остров, чтобы под ногами не мешался.
– Здесь было опасно! – рявкает на меня Лекс.
– Здесь была моя сестра, – охрип и заткнулся.
Мы молчим несколько минут.
– В моей жизни есть всего три женщины, которых я люблю. Он сначала не дал мне быть рядом с одной, когда я был ей нужен. Потом запретил быть с другой. Осталась только мать, но даже с ней я первый год виделся раз в неделю по видеосвязи. Ему плевать на мое мнение, Лекс. Срать на мои чувства. Это просто стало взаимным.
– Переночуешь у нас сегодня? – предлагает он.
– Бухой к ребенку? Нет. Завтра заеду.
Глава 6
Алиса
– А где Филипп? – спрашиваю у вернувшегося Лекса.
– Дома. Дайте парню время. Адаптируется пару дней, и все будет нормально.
Он спокойно садится к обеспокоенной Соне, что-то шепчет ей на ухо, целует в висок и заказывает для себя кофе. Подруга ободряюще подмигивает мне. Улыбаемся друг другу, но, в отличие от ребят, мое настроение скатилось ниже плинтуса.
Еще и отец звонил. Так стыдно. Он никак не хочет признать, что я уже выросла, и можно хотя бы немного отпустить контроль. Иногда мне кажется, что даже когда я выйду замуж, именно папа будет проверять, одела ли я в мороз шапку и выпила ли витамины. Мне, конечно, с одной стороны, это приятно. Большая семья, любовь, забота, но очень хочется чуть больше воздуха и личного пространства. У моих младших близнецов, брата и сестры, этой роскоши гораздо больше, чем у меня.
– О чем задумалась? – улыбается Марк. Еще один защитник моей невинности!
Они с Филом со школы от нас с Софией всех парней отгоняют. В итоге, они просто перестали к нам подкатывать. Связываться с Дрейком и Шевцовым никому не хочется. С ними всем интереснее дружить, чем ссориться. Элита.
– Как думаешь, – комкаю в кулачке подол короткого платья, которое я тщательно выбирала для сегодняшнего вечера. – Филипп теперь будет сам по себе?
– Кто его отпустит? – смеется друг. – Он же свой, практически семья. А мы своих что? – подмигивает мне.
– Не бросаем?
– Именно так. Не грузись, мелкая.
Закатываю глаза. И он туда же!
– Лекс прав. Пусть после перелета оклемается, после возвращения обвыкнется малость. Да и с отцом там все сложно, ты же знаешь. Это давит на него не по-детски.
– Вот здесь я его как раз очень хорошо понимаю. – Марк кивает, мы вместе смеемся.
Заказываем еще по коктейлю с Соней, выпиваем практически залпом и идем танцевать. Ритмичная музыка разгоняет кровь, кружит голову. Я не сразу улавливаю тот момент, когда по моему вибрирующему в такт телу плавно скользят большие ладони. Разворачиваюсь и врезаюсь взглядом в стальные глаза. А там такое творится… Дух захватывает. Вдохи застревают в горле.
– Ты вернулся или у меня пьяный глюк? – нервно хихикаю, чувствуя, как жжет кожу под платьем в тех местах, где сейчас лежат его крепкие руки.
– Вернулся!!! – сбоку визжит Соня.
– Проветриться надо было, – отвечает сестре. – Лекс, – зовет голубоглазого родственника. – Спасибо.
– Рад, что ты передумал и дороги пустые, – смеется он. – Мы уже
