Вещь (СИ) - Любовь Ладан
— Алекс, ну я же все-таки девочка! Зачем мне все это? — попыталась возмутиться она.
— Малявка, именно потому, что ты девочка! Тебе надо уметь защищать себя, я не всегда буду рядом! Я б научил тебя драться, но это точно не твое. Ты скорее себе что-то сломаешь, чем противнику. У тебя один выход — бежать! А убежать на своих далеко ты не сможешь, потому все что на колесах — это твое единственное спасение! За это лето я научу тебя водить, собирать, разбирать, заводить без ключа и угонять любой транспорт! Вылазь и найди нужный ключ! — скомандовал Алекс.
Через пару минут в руках Алекса был нужный инструмент. Алекс был терпеливым учителем, а Маша — прилежной ученицей.
Волков буквально выкупил Машу у директора детдома на все лето, дав взятку. Официально Маша оставалась в учреждении, а по факту — жила с ним в небольшом дачном домике. Алекс бы забрал ее из детдома, но по закону ему не могли доверить опеку над ней, потому что разница в возрасте между опекуном и опекаемым ребенком должна была быть более 16 лет, а у них она составляла всего 4. По легенде для всех окружающих они были двоюродными братом и сестрой, но на самом деле никакого родства между ними не было.
Семьи Волковых и Люмановых просто жили по соседству, и Маша с раннего детства знала Алекса. Умный, взрослый Алекс всегда восхищал Машу, и ей было интересно проводить с ним время. Правда, Машу очень пугал его отец, поэтому она никогда не соглашалась заходить в дом Волковых, всегда ждала Алекса на улице. Она знала, что старший Волков был главой преступной группировки, и про него рассказывали страшные вещи: о расправах над людьми, о закопанных трупах в лесополосе, о пытках. Для Алекса же Маша была тем самым светлым лучиком в темном царстве, в котором он жил. Она была смышленой и бесстрашной девочкой, так отличающейся от нарядных и избалованных девочек — кукол, которых он знал.
Глава 3. Не друг
В 8:45 Давыдов вышел из машины на парковке у ресторана. Он пытался завязать галстук, но все безуспешно. В принципе никогда это самостоятельно у него не получалось, и не надо было и начинать. Бросив так и незавязанный галстук на шее, он стал постукивать пальцами по крыше машины в нервном напряжении. Роман Олегович ждал Машу. Тишину утра разрезал грубый шум мотора и на парковку въехал Harley, за рулём которого сидел высокий статный парень, а за его спиной Маша. Парень напоминал греческого бога: светловолосый, с проработанными мышцами на незакрытых одеждой бицепсах и лодыжках. Идеальное лицо было абсолютно непроницаемым, никаких эмоций. Давыдов знал парня и не мог скрыть своего раздражения от того, что Маша с ним:
— Только не говори, Маша, что ты ночевала у него?
Маша не успела ответить, она спрыгнула с мотоцикла и направилась к Давыдову, а парень ответил за нее:
— Да! Она ночевала у меня в доме! И да! На ней моя футболка!
— Роман Олегович, Вы же знаете, что он мой друг детства! Алекс просто хочет Вас позлить, — уговаривала Маша на полпути между парнем и Давыдовым.
— Я никогда не относился к тебе как другу! — резко со злостью выпалил блондин.
Маша остановилась, обернулась на него. Выражение лица Красновой было растерянным.
— Ну что? Что ты так смотришь? Если б я относился к тебе как другу, п*здец тебе наступил ещё тогда, когда ты расх*рачила зеркала на моем Порше!
— Ты заслужил! — по-прежнему растерянно возразила Маша.
— Серьезно? Значит так! Игра в детство закончилась сегодня ночью, когда ты угнала Harley. С сегодняшнего дня — ты моя девушка. Я приеду в 20.00 к подъезду твоего дома. И если ты не выйдешь, то узнаешь что было бы с другом, который решил угнать мой байк! — Алекс говорил это, продолжая сидеть на мотоцикле.
Маша сделала несколько шагов назад, и остановилась в метре от Волкова.
— Она никогда не будет твоей девушкой! Маша не может связать свою жизнь ни с кем у кого фамилия Волков! — лицо Давыдова исказила ярость.
— Прекратите включать тут заботливого папочку. Когда она чуть с ума не сошла от горя после смерти родителей, моя рубашка пропиталась её слезами! Когда Машу избили до полусмерти в детдоме, то я ее окровавленную нёс в больницу! Где все это время были Вы? — Алекс с ненавистью смотрел на Давыдова, — То то же! Маша — моя! Я сегодня заявляю на нее права и забираю свое!
— Прекрати говорить так, будто я не имею права голоса! — возмутилась девушка.
Волков протянул к ней руку, схватив ее за запястье, дёрнул на себя. Он жадно впился ей в губы. Маша не ожидала этого, округлила глаза и замычала. Алекса же это не смущало. Вдруг Маша вскрикнула и отпрянула от парня. На нижней губе выступила кровь и тонкой струйкой полилась по подбородку, капли падали на грудь и на футболке стали расползаться багровые пятна. Давыдов бросился к нему. Но Маша, раскинув руки, стала между ними:
— Нет! Не смейте оба! Я не хочу, чтоб вы подрались из-за меня. Алекс, прошу, уезжай, — она с мольбой посмотрела на него.
— Сладкая! Я знал, что ты сладкая Маша! — облизывая губы и улыбаясь, произнес Алекс, — В 20.00 я жду тебя внизу! Поняла? — с угрозой произнес он, повернув ключ зажигания Harley.
— Посмотрим! — невозмутимо ответила Маша, хотя на самом деле коленки подрагивали от напряжения.
— Посмотрим?! Посмотрим?! — взревел Волков, — Ты играть со мной надумала? Маша, не беси меня! Ты знаешь, на что я способен, когда я в неадеквате. До вечера! — байк сорвался с места, и спина Волкова исчезла за поворотом парковки.
