Игра окончена - Аля Кьют
- Ты же звал.
- Странный ты, Сергей Саныч.
- Ага, очень. Но до тебя мне все равно далеко. Вроде не пацан уже, а попойка в духе первого курса.
- У меня детская травма, - продолжает кривляться Белов. – Я много учился и пропустил все веселье.
- И вот так нагоняешь?
- Ага.
Теперь и я смеюсь, потому что это и правда занятно. Даже немного завидно. Я тоже учился как сумасшедший. Был буквально одержим юриспруденцией и, в принципе, до сих пор не могу остыть к любимому делу. Может, мне тоже надо? Устроить алкогольный детокс, хорошенько оторваться, пока предки в отпуске.
Тут же понимаю, что это совсем не привлекает. Вот договориться о встрече на вечеринке с девицей, которую толком не знаю – это заводит. Связать ее и трахнуть как следует...
Трясу головой, чтобы не думать о ней снова, потому что у меня снова начинает вставать. Горячая все же Амина. Не зря я рискнул. Но пора и честь знать.
Леша все же провожает меня до машины, хотя я отказался. Он, кажется, чувствует себя виноватым.
- Прости, что не встретил, не развлекал.
- Я сам развлекся, - уверяю его, и это чистая правда.
Думаю, сказать про спальню и простыни, которые нужно поменять, но отказываюсь от этой идеи. Леша сам все знает. Не дитя. Завтра терем его родителей вычистят до блеска сотрудники клининга. И белье уж точно поменяют в гостевой.
- У меня приятель напился и в отрубе. Пока я его из туалета вытащил… - делится Белов подробностями вечеринки.
- Избавь меня от этой душещипательной истории, - прошу я, садясь в машину.
- Слушай, Серег, а подружка твоя приезжала?
- Да, она еще в доме. Думаю, тоже скоро уедет. Такси ей закажи, ладно?
- Без проблем.
- До понедельника, - говорю я и завожу мотор.
Леша, отходя в сторону, почти сразу возвращается в дом, чтобы продолжить гулянку. Я улыбаюсь всю дорогу. Как ни крути, а есть что-то классное в таких попойках. Отвязанное и беспощадно молодое. Я чувствую себя снова студентом, улыбаясь в темноту ночной дороги. А потом снова и снова вспоминаю податливую и покорную Амину. Ее стоны и вздохи, крики, которые она не успевает заглушить, за которые я не смею ее наказывать.
У меня снова стоит, и теперь я не пытаюсь отвлечься от возбуждения. Хочу ее еще раз. Нужно будет назначить встречу через неделю. Или раньше. Давно такого не было. Надо же.
Оставляя машину в боксе, я поднимаюсь в квартиру, хотя всеми мыслями я еще в спальне с моей девочкой. Хочу еще раз почувствовать, как она кончает. Такая тесная, горячая, влажная. Но мне светит сейчас только синтетическое удовольствие, устроенное собственной рукой. Но и это поможет. Хоть ненадолго.
К черту неделю ожидания. Завтра же мы встретимся снова. Я придумал эти правила, я же их и отменю. Скидывая по пути одежду, я спешу в душ. Горячая вода бьет мне по спине. Я упираюсь одной рукой в стенку, второй обхватываю член. На нем засохла ее смазка. Я опускаю глаза и не верю.
Вашу мать! Это не смазка, а кровь.
Почему?
Как?
Разве это возможно?
Я не мог затрахать ее до крови. Секс был достаточно жестким, но у меня член, а не опасная бритва!
Единственное более или менее вменяемое объяснение – месячные.
Амина совсем головой поехала? Мы это не обговаривали, но разве такое нужно упоминать? Это вроде бы очевидно.
Я вспоминаю ее письма и не верю. Но кровь на члене более чем убедительна.
Есть еще один вариант.
Она была невинна.
Предыдущие встречи мы только играли, без проникновения. Об этом ей тоже стоило упомянуть заранее.
Женщины – коварные стервы.
Черт знает что, но понимание, что я мог лишить ее невинности, заводит меня еще сильнее. Я вожу рукой по члену, стирая следы крови самой горячей партнерши, что у меня была. Теперь многое становится ясно. Ее неуверенность, отсутствие инициативы и просьб. Слишком тихая и на все готовая.
Я должен был догадаться?
Нет.
Она хотела?
Очевидно.
Ей понравилось?
Без сомнения.
Прокручивая в голове все нюансы нашей близости, я двигаю ладонью и нарочно оттягиваю разрядку. Оргазм все равно догоняет меня, и я кончаю, вспоминая, какой тесной она была.
Девочка точно должна будет объясниться со мной. И мы повторим. Возможно, не раз.
Я ложусь спать, запрещая себе придумывать, какими будут эти повторения. Стараясь не зацикливаться на мысли, что раньше меня Амина так не возбуждала. И вела она себя иначе? Неужели дело именно в первом опыте?
Утром меня будит сигнал мобильного. Я открываю один глаз, чтобы отключить звук почты, но это мессенджер, Амина. Ее сообщение вмиг заставляет проснуться. Я сажусь на кровати, тру глаза, ощущая странные вибрации. Волнение? Как будто мне опять семнадцать, и я сам гребаный девственник, на которого мельком посмотрела симпатичная одноклассница.
Сережа, прости, вчера не смогла приехать. Буквально перед выходом стало плохо. Хотела предупредить, но перед глазами все плыло. Надеюсь, ты не злишься. Целую.
Остаток воскресенья я мечусь по дому, как тигр в клетке. Сто раз собираюсь позвонить Лешке, но скидываю звонок, не дождавшись гудков. Что я у него спрошу? Хей, приятель, кто из твоих гостей девственница? Я тут трахнул одну нечаянно.Пытаюсь вспомнить, что на ней было надето. Кажется, платье. Кажется, красное. Не рассмотрел в темноте. Точно был тонкий шарф.
Как это все совпало, черт подери? Я велел Амине приходить в платье и чтобы шарфик был на шее. Она знала, для чего мне понадобится этот аксессуар, а вот та дурочка вряд ли. Почему она не сопротивлялась? Вроде была не пьяная? Я бы заметил.Проклятье.Нет, звонить Белову не стал. Может,
