Сбежавшая невеста миллиардера - Юлия Бузакина
– Есть только отчим, который давит на тебя с браком по принуждению?
– Еще как давит. А жених, мало того, что имеет трех жен в Стамбуле, так еще вдруг решил, что должен убедиться до свадьбы в моей непорочности, – помрачнела я.
– Это как – трех жен? Он что, многоженец?
– Что значит убедиться в твоей непорочности? Справка от доктора?
– Если бы… он будет завтра вечером ждать меня в гостинице, чтобы попробовать все прелести «товара» на вкус.
– Товар – это ты, что ли? – возмущенно приподняла рыжую бровь Лена.
– Я, – угрюмо уставилась в бокал с шампанским.
– Но это возмутительно! Ты уже совершеннолетняя и не обязана выполнять приказы отчима! – взвилась Маша.
– Ты ее отчима видела? – хмыкнула Леночка. – Он же бандит! Такой ни перед чем не остановится! А его свора охранников? Они любого на месте уничтожат!
– Может, надо найти бабушку? Фамилия-то у тебя по матери осталась.
– Где ее найти-то? Она ни разу не приехала меня навестить. Значит, я никому, кроме отчима, не нужна.
– А сбежать из дома никак нельзя? – опустошив второй бокал шампанского, высказала смелое предположение блондинка Таня.
– Сбежать? – с интересом приподняла бровь я.
– Ну, да. Попробовать найти родственников по маме. Вдруг они просто не знают о том, что ты жива?
– Я об этом подумаю… наверное, – хмуро уставилась в бокал с шампанским я.
Глава 3. Сбежавшая невеста
Это было самое неожиданное решение в жизни послушной девочки Ани. Субботним утром я твердо решила сбежать. Где-то в Крыму, под Ялтой, действительно жила моя бабушка по материнской линии. Я никогда ее не видела, но воспоминания из детства – шум волн, мамин счастливый смех, крики чаек – указывали на то, что я не всегда была падчерицей господина Кубышкина. У меня даже фамилия не Кубышкина, а Чернышева. Со всеми вытекающими последствиями. Но все, что у меня осталось от Чернышевых – это выцветшая фотография у какого-то старинного забора. На фотографии стояли мама и еще совсем молодая бабушка. И подпись: «Ялта, 1993 год. У мамы дома».
Фотографию я случайно обнаружила у отчима в документах и с тех пор тщательно прятала у себя в спальне.
Моей маме на фото было всего восемнадцать, и мы с ней поразительно похожи – длинные русые волосы, озорные смешинки в зеленых глазах, красивая, едва умещающаяся в вырез на платье грудь…
Почему родственники мамы ни разу не дали о себе знать?! Почему меня просто вычеркнули из жизни загадочные Чернышевы, бросив на растерзание жестокому отчиму?!
Я смотрела на свое отражение в роскошном зеркале, и к горлу подкатывался ком.
«Почему же ты не приехала за мной, бабушка? Разве так поступают после смерти родной дочери? Бросают внучку с жестоким и бесчувственным человеком, которого интересуют лишь деньги?»
Решение сбежать в Крым и попытаться найти родную бабушку ударило в сознание, как майский гром, и я уже не могла думать о чем-либо другом.
Я обязана найти Чернышевых, прежде чем меня отдадут в гарем к турецкому миллиардеру. Я хочу посмотреть бабушке в глаза и задать ей тот самый вопрос – почему?!
Да. Я сяду в машину вечером. Но я не поеду в «Интурист». Я сбегу из дома. А перед этим ограблю своего отчима.
В первый момент я испугалась собственной дерзости. Что будет, если я воплощу свой план в действительность? Мысли бурлили в голове с безумной скоростью, так же, как и неслись вперед стрелки декоративных настенных часов в форме золотого диска.
Я достала из ящика прикроватной тумбы свой детский фотоальбом и отыскала ту выцветшую фотографию у старинного забора. Всматривалась в нее снова и снова, пытаясь отыскать хоть какой-то ориентир на местности, который сможет мне помочь. Нет, только бабушка, мама и забор. Но не совсем обычный забор. Старинный, с коваными узорами. А вдруг в Ялте таких заборов – пруд пруди? Можно будет попробовать отыскать бабушку по фамилии. А что, если ее уже давно нет в живых? Что, если она тоже умерла, как и моя мама?
«Надо хотя бы попытаться. Не может такого быть, чтобы со стороны мамы у меня не осталось родственников», – вытаскивая из шкафа дорожную сумку, продолжала размышлять я. Сбросила туда самые нужные вещи – белье, парочку сарафанов, джинсовые шорты, майки и еще какие-то шмотки. Бережно вложила выцветшую фотографию в паспорт и всунула его в боковой отдел сумки.
Все еще не веря в свою затею, я набрала джакузи в роскошной ванной комнате и забралась в воду. Горячие струи расслабляли, дарили наслаждение, и вместе с ними замедлялось течение мыслей в моей голове. Я точно знала, где отчим прячет деньги. В спальне, в нижнем ящике комода, который закрывается на ключ. Ключ мой приемный родитель носит в кармане своего любимого шелкового халата синего цвета. Примерно в шесть часов вечера бутылка виски пустеет, а вместе с ней меркнет сознание моего батюшки. Видеонаблюдение выключается с помощью рычага в щитке на первом этаже. Можно будет вырубить его в рабочем кабинете и в спальне (в зависимости от того, где сон застанет отчима), осторожно перегрузить денежки в сумку и ехать… стоп, куда ехать?
«Позвоню Лене. Она же звала, – тут же решила я. – Вместе что-нибудь придумаем».
В дверь моей спальни постучали.
– Никого нет дома! – громко проговорила я.
– Это косметолог. Услуги шугаринга и стилиста.
– Какой… косметолог? – опешила я.
– Господин Шахин прислал нас вам в подарок вместе с бельем, платьем и туфлями, которые он хочет видеть на вас этим вечером.
– Но я принимаю ванну!
– Отлично! Мы идем к вам!
Двери ванной комнаты беспардонно распахнулись, и перед моими глазами предстали две девицы в белых халатах с чемоданчиками в руках. Блондинка и брюнетка заискивающе улыбались и рассматривали мое тело так, будто они совсем не девицы, а самые настоящие похотливые самцы.
«Лесбиянки?!» – с ужасом прикрыла ладонями обнаженную грудь я.
– Господин сказал, что вы
