Я подарю тебе ребёнка (СИ) - Малиновская Маша

— А почему вы не хотите провести обследование в своей клинике?

Потому что она сама этого не хочет. Наверное, и мне стоит перестать лезть куда не просят. Но меня дико раздражает, когда вот так вот росчерком ставят жирный крест на женщине. Для подобного диагноза нужны веские основания, понятные. А в случае Вики мне всё очень непонятно. Но она захлопнулась, смирившись.

Даже если сейчас она в социальном плане не готова стать матерью, то должна хотя бы знать, что может.

Когда уже сажусь в машину, снова капает эсэмэс. Смотрю через быстрый просмотр, не открывая, вдруг что-то срочное. А то если несрочное прочитаешь и сразу не ответишь, у пациенток начинается паника «вдруг это кошмар, а он молчит». Особенно беременных.

Но с удивлением обнаруживаю, что сообщение от Вики.

«Администратор в клинике сказала, что ближайшая запись у тебя только через две недели. Боюсь, что за этот срок я передумаю и не решусь».

4

Вика

Прикрываю глаза и откидываюсь затылком на подголовник. Хочется начать сигналить, как те придурки сзади, только пробка от этого не продвинется.

За что я не люблю город, так это пробки. Всем везде надо. Я такая же, так что сетовать нет смысла. Но сама себе-то я высказаться могу.

Быстрее бы выехать за черту города, там уже можно и разогнаться. Ехать почти пять часов. Первый семинар назначен на четыре, так что должна ещё успеть отдохнуть немного и привести себя в порядок. Хорошо, что мероприятия будут проходить прямо в отеле, и по самому городу не нужно будет колесить ещё. А потом завтра с самого утра и до трёх будут занятия с перерывами на кофе-брейк и обед. Вечером буду дома.

Придурки в машине сзади снова сигналят, и я ужасно раздражаюсь. Хочется показать им средний палец.

Да уж, Вика, кажется, кому-то пора пить магний. Как минимум, а там и посерьёзнее скоро что-нибудь понадобится.

С такими пробками выбраться из города получается только через час. Кажется, отдохнуть мне придётся недолго перед семинаром. Ну что ж, гелевые патчи под глаза в помощь.

Отель мне нравится. Без лишней помпезности, хотя и дорогой. Всё по минимуму. Я люблю такой стиль, когда не чувствуешь себя на приёме у английской королевы.

Собственно, я всё успеваю. И в порядок себя привести, и перекусить, заказав обед в номер, и даже немного отдохнуть, полежав пятнадцать минут и полистав фотки со встречи с Риткой.

Без десяти минут четыре я уже в конференц-зале. Другие слушатели тоже подтягиваются, болтают между собой, занимая места. Тут представители разных фармкомпаний и производителей медоборудования.

— Приветик, — рядом усаживается улыбчивая блондинка лет тридцати. — Я Олеся из «Альфасинтфарм», а вы?

— Я тоже, — улыбаюсь и указываю пальцем на свой бэйдж. — Только Вика.

— О! Южный офис, самый продвинутый! Круто! А я из Рязани. Мы тоже активно сейчас набираем развитие.

— Да, в курсе. У вас отличная команда.

До начала выступления коуча мы знакомимся ближе и болтаем. В общем и целом, конечно, ведь корпоративные границы информации никто не отменял.

Когда же в зал заходит преподаватель, все замолкают и приготавливаются слушать и внимать. Сегодня выступает один из лучших международных бизнес-тренеров в нашей сфере. Не какой-то инфоцыган из Инстаграмма. Продвиженец высокого уровня.

Выступление и общее знакомство длится около двух часов. Нам дают задание до завтра и отпускают. Мы с Олесей доезжаем вместе на лифте до нашего этажа, но там расходимся. Оно бы и хотелось пройтись вечерними улицами, город посмотреть, но мы приехали сюда работать. Поэтому отправляемся по своим номерам.

С кейсами заданий я сижу почти до десяти, с перерывом на ужин, не выходя из номера. Увлекаюсь, хоть под конец и устаю.

Утром рассаживаемся в зале на те же места, что и вчера. Сегодня уже планируется более интенсивная работа. Разбираем выполненные кейсы, определяем типичные ошибки. Работаем в парах. Мы с Олесей отлично ладим, понимая друг друга в рабочем плане. Надо будет обменяться контактами и взаимодействовать дальше, всё равно же одна компания.

Ближе к часу объявляют кофе-брейк, народ спускается в кафетерий.

— Занимай столик, — говорю Олесе. — Тебе какой кофе взять?

— Я буду чай, — улыбается девушка.

Через пару минут ставлю на небольшой столик у окна две чашки и блюдце с круассанами. Сажусь и с наслаждением делаю глоток.

Олеся косится на мою чашку и с кисловатым лицом помешивает ложечкой свой чай.

— Так скучаю за кофе, — грустно говорит она и делает небольшой глоток чая без особого энтузиазма. — Особенно любила крепкий, горький.

— Решила отказаться? — поднимаю брови. Я так себя бы не смогла ограничить. Только не от кофе.

— Пришлось, — улыбается и опускает глаза вниз.

До меня доходит только спустя несколько секунд.

— Оу, поняла. Какой срок, если не секрет?

— Двенадцать недель, — снова улыбается и даже голос понижает, продолжая с предыханием. — Такая долгожданная, мы уже и отчаялись, а тут вот.

Когда Олеся говорит, у неё как-то особенно светятся глаза, и даже голос совсем другой.

— Свекровь говорит, надо скрывать и никому не говорить, чтобы не сглазили, а я вот удержаться не могу.

— Оно и понятно. Радость же, — говорю нейтрально, тщательно контролируя собственные интонации, а у самой першить за грудиной начинает. Странно, я ведь с этим справилась давно.

— А у тебя есть дети? — спрашивает Олеся без какой-либо задней мысли.

Но ведь откуда человеку знать? Она от души интересуется.

— Нет.

— Ну ничего, всё ещё впереди.

— Угу.

— Ой, время! — вскидывается Олеся. — Заболтались. Идём?

Мы убираем чашки на поднос и торопимся обратно в зал.

Дальше мне приходится силой возвращать своё внимание на занятие, потому что оно расползается и плывёт, словно в тумане. В груди свербит, отвлекая. Я понимаю, что это зависть. Отравляющая и токсичная.

Мне хочется оградить Олесю от себя. Некая суеверность во мне присутствует. Поэтому я отгораживаюсь эмоционально и стараюсь сосредоточиться на лекторе.

Конечно, с Олесей прощаемся достаточно тепло, насколько это уместно в рамках этой встречи.

В машине по дороге домой включаю музыку громче, как только оказываюсь за чертой города. Но грудь сдавливает неясная тоска. Хочется услышать родной голос.

Набираю маме, кусая губы в ожидании ответа. Мама долго не берёт, и я уже начинаю волноваться, когда она всё же отвечает. Голос бодрый.

— Привет, Викуля! Ты уже приехала? Я думала, будешь ближе к ночи.

— Я в дороге, просто соскучилась.

— Ой, осторожнее там, на телефон поди отвлекаешься.

— Я с гарнитурой, мам. Как ты?

— Да как! Весело тут у меня. Вот Галя приехала с внучей, чаи гоняем. Анютке уже почти четыре. Балаболит — слышать надо! Ой, Викуся, детки — так хорошо.

В точку, мам. В яблочко.

— Ладно, мам. У меня тут развязка сложная, — вру, стараясь, чтобы она не услышала, что мой голос внезапно сел.

— Пока, Викуся, осторожно там. Напиши, как доедешь!

Я отключаюсь, снова погружаясь в молчание и шум мотора. Даже музыку сейчас включать не хочется.

Тётя Галя, мамина сестра, однажды сказала: «Красивая ты у нас, Виктория, жаль, что пустоцвет»

Вот так вот. Пустоцвет.

Вроде бы и отпустила это, а иногда накатывает. Зернов разворошил, а я теперь слёзы губами ловлю.

Резко съезжаю на обочину и достаю телефон. Трубку берут уже на третьем гудке.

— Клиника «Импульс-мед», оператор Елена, слушаю.

— Добрый день, — говорю на одном выдохе. — Мне нужно записаться к Зернову Захару Леонидовичу. Чем скорее, тем лучше.

— Секунду, — я жду, пока оператор посмотрит расписание приёма. — К сожалению, ближайшая запись через две недели. Вам удобно будет?

— Нет, не нужно. Спасибо.

Я прерываю звонок и прикрываю глаза. Смысл этого всего, Вика? Зачем? Новая боль?

Но я всё же достаю визитку, что дал мне Захар в пятницу, пару секунд верчу в пальцах. Я просто попробую. Сдам анализы без надежд и ожиданий. Вдруг Зернов действительно светило? Ну или просто очень амбициозен, а я просто случай в практике.