Невеста для Зверя (СИ) - Волгина Марианна

И здесь – вполне цивилизованная страна. С светскими законами. И с соблюдением прав человека.

Мы въезжаем в город, и я с любопытством смотрю по сторонам, стараясь припомнить хотя бы что-то из далекого детства, когда гоняла с Рустамом на велосипеде здесь.

Но, к сожалению, вообще ничего не вспоминается, город сильно изменился за десять лет.

В центре, мимо которого мы проезжаем сейчас, стоят современные высотные здания, длинные башни из стекла и бетона, везде очень чисто, гладкие хорошие дороги, светофоры, дорогие блестящие машины. Сейчас уже очень жарко, марево дрожит над асфальтом, и народа на улицах немного. Но те, что ходят, выглядят вполне по-европейски.

Похоже, всеобщая урбанизация пришла и сюда.

Это хорошо?

Наверно, хорошо.

Мы проезжаем центр. Погружаемся в одну из улочек старого города.

И вот здесь все по-прежнему.

Узкие каменные тротуары, дувалы, мостовые, мощеные круглыми камнями, высокие каменные заборы, за которыми и проходит вся жизнь семей, обитающих тут, в зеленых внутренних двориках.

Когда подъезжаем к бабушкиному дому, я уже все узнаю. И колодец в конце улицы, и дальний сад, откуда мы таскали абрикосы.

Неожиданностью становятся новые большие ворота, открывающиеся автоматически.

Это забавное сочетание прогресса и традиций умиляет, и я улыбаюсь, уже радуясь встрече с родными.

Мы заезжаем во двор, и тут я понимаю, что он необычно большой. Раньше здесь с трудом помещалась одна машина, а сейчас спокойно разместится три, или даже четыре. Причем, именно такого размера, как машина Рустама.

Брат выходит первым, подает мне руку, и я спрыгиваю на камни двора.

– Ай, Наира, девочка моя, – незнакомая женщина, в которой я с трудом узнаю свою тетку Аишу, мать Рустама, обнимает меня, сразу же обволакивая душным терпким ароматом масел и специй, – какая красивая стала, какая ягодка, ах!

Меня тискают, поворачивают, целуют, кажется, все женщины, что есть в доме. Еще одна моя тетка, мои сестры, какие-то дальние родственницы, имен которых я не помню, под ногами вертятся дети, галдят и прыгают.

В целом, все это напоминает нападение цыганского табора на доверчивого туриста, настолько обескураживает и даже чуть-чуть страшит.

– Где она? Дайте мне посмотреть на мою девочку! – строгий голос бабушки Ани, мгновенно перекрывает гомон, и все расступаются.

Я вижу бабушку и понимаю, что она совершенно не изменилась! Такая же худенькая, в скромном платке и домашнем платье. Это – как возвращение в далекое детство, бьет по голове, и я, почему-то не сдержав слезы, протягиваю к ней руки.

Бабушка обнимает меня, причитает, как она рада, и какая я красивая, и как похожа на своего отца, ее единственного сына, и еще много-много всего говорит, а я слушаю ее и почему-то чувствую себя дома. Больше дома, чем в отцовском доме.

Наверно, правильно, что я сюда приехала. Родители знали, что мне нужно на самом деле.

Мы заходим в дом, меня тут же разувают, забирают сумку, провожают умываться с дороги и сажают за стол.

Вообще, обращаются, как с дорогой гостьей.

И это так приятно и непривычно, что голова кругом идет.

Запахи вокруг родные, потому что так же пахнет и в нашем доме: специями и травами. Интерьеры – тоже знакомые. Диваны, ковры, низкие столики, подушки… Много всего, на чем цепляется глаз.

Ощущение дома не проходит. Меня заботливо кормят, расспрашивают про папу, маму, учебу, дружно восхищаются моей красотой, успехами в учебе и прочим, прочим, прочим…

Мы сидим в женской половине дома, Рустам, доставив меня домой, куда-то уезжает, я даже не замечаю его отсутствия.

В итоге, когда проходит примерно час, бабушка спохватывается, что мне надо отдыхать, и меня так же, с гомоном и напутствиями, провожают в отведенную мне комнату.

Там еще несколько раз спрашивают, не надо ли мне чего, не голодная ли я, не хочу ли попить, яблочка, винограда, чая, и, наконец, оставляют одну.

Я растерянно оглядываюсь, приходя в себя, словно в эпицентре урагана побывала, сажусь на кровать.

Ох, что это было?

Такая встреча… Что-то не помню я в прошлый раз такого. Хотя, я была маленькая совсем. Может, внимания не обратила?

Неожиданно наваливается усталость, хочется прилечь.

Я забрасываю ноги на кровать и опираюсь локтем на подушку.

Сейчас выдохну, приду в себя, а затем надо будет позвонить маме… Она знает. Что я прилетела и меня встретили, но все же надо еще раз. Рассказать, как меня приняли в доме папиной мамы.

И потом надо Лауре позвонить…

С этими мыслями я проваливаюсь в глубокий сон, из которого меня поднимает на поверхность тихий шепот и легкое прикосновение к лицу…

Алия

Я испуганно вскидываюсь на кровати и открываю рот, чтоб закричать, но прохладная ладошка торопливо падает мне на губы.

– Тихо! Тихо, сестра, ты что?

Я моргаю, рывком избавляюсь от тонких пальчиков, закрывающих мне рот, и приглядываюсь.

В полутьме рядом со мной – девушка. Темноволосая, с распущенными локонами, блестящими в свете луны глазами и белой нежной кожей. Она смотрится очень-очень юной. Еще, практически, ребенок совсем.

– Наира, я – Алия, ты не помнишь меня совсем? – тихо смеется она и включает ночник.

Мягкий свет заливает комнату, но не бьет в глаза. И я могу рассмотреть гостью.

Если в темноте она мне казалась красавицей, то теперь я вижу, что ошиблась.

Она – не просто красавица. Она, как сказал один поэт, нежная пэри, тонкая, с пышными, распущенными косами, огромными глазами горной лани, розовыми пухлыми губками и темными, изящно изогнутыми бровями.

Сама нежность и невинность.

Удивительно.

И это Алия? Та самая малышка, со встрепанными черными кудряшками, что постоянно плакала, когда я уезжала на велике с ее старшим братом, а ее не брала с собой?

Невероятное преображение!

– Не узнала…

Алии не было на улице, когда меня встречали родственники, и затем, за столом тоже. Тетка, кажется, что-то упоминала о том, что ее дочь учится, и как раз на занятиях.

Май, экзамены… Да-да. У них здесь немного другая система образования.

А еще Алия – уже невеста. И скоро выйдет замуж. Так сказал ее брат.

Я улыбаюсь, тянусь обнять ее, и Алия с радостью подается мне навстречу, обхватывая тонкими руками и порывисто прижимаясь.

– Я и не думала, что ты приедешь все же! Удивительно, что родителям удалось тебя уговорить!

– Почему?

Я не понимаю ее слов. Что такого в том, что я приехала?

Навестить родных, что тут может быть удивительного?

– Ну… Я думала, что в Европе все немного по-другому…

– Так и есть…

Алия смотрит на меня непонимающе, хлопает длиннющими ресницами, прикусывает губку. Потом улыбается:

– Ладно, давай чаю попьем! Хочешь чаю? Или поесть?

О нет… Опять есть? Да я тут превращусь в колобка!

– Нет, спасибо… Я только от стола.

– Да какое «только»? Ты спишь уже три часа! Мы несколько раз заглядывали! А потом мама сказала тебя не беспокоить! Но я решилась, ты уж прости. Так хотелось с тобой поболтать. Так редко теперь удается поговорить с человеком… Не отсюда. Расскажи, как там, в Европе?

Я пожимаю плечами, все еще сонная и не понимающая, каких именно рассказов ждет от меня сестра.

Но она начинает задавать уточняющие вопросы, я на них отвечаю, и постепенно мы втягиваемся в веселую болтовню, как это обычно бывает между молодыми девушками.

Я рассказываю про университет, про свою учебу, как мне там нравится, какие там нравы, как одеваются девушки и парни, потом открываю свою скудную страницу в соцсети, которую завела в обход мамы и папы, показываю несколько фотографий города, закат, который удалось заснять с одной из крыш, острые шпили старого района, фонтаны и разноцветные здания.

Это – словно окно в другой мир, я сама туда погружаюсь с удовольствием и вижу, как Алия смотрит, широко раскрыв огромные карие глаза.