Черный Лебедь для Злого Босса (СИ) - Мелоди Ева
— Иван? — с удивлением произносит Горан, отвлекшись от выпытывания моего имени. — Что произошло?
Оборачиваюсь и вижу, как шаткой походкой к нам направляется секретарь Василеску. Вот черт!
— Я же говорю, журналисты, — незаметно подмигиваю Ивану, слабо надеясь, что он поддержит мою версию. Есть шанс, что громиле-секретарю не захочется признаваться хозяину, что его побила девушка.
— А… да, журналисты. Но я с ними разобрался, — говорит Иван, кидая на меня обжигающе яростный взгляд.
— Он такой молодец! — изображаю восторг, — Та-ак уделал их, одной левой!
Еще один взгляд полный ненависти. Прямо обещание скорой смерти горит в глазах Ваняши, но меня уже несет, не остановиться.
— Я бы на вашем месте, премию за такую доблесть выписала!
Боже, ну что я такое несу? Самой себе охота по морде дать…
Горан смотрит недоверчиво, то на меня, то на слугу. Потом, наконец, отпускает мою руку, я ее тут же прижимаю к себе и потираю — явно синяк останется.
— Они там хоть живы? Пойдем посмотрим, — неугомонный Василеску рвется в бой.
— Не надо! — восклицаю прежде, чем успеваю подумать, что творю.
— Не стоит, босс, они ушли, — неожиданно поддерживает меня Иван.
— Да? Ну тогда и ты иди. Отвези мою гостью домой, — холодно приказывает Горан.
— Да, сейчас… Мне б рубашку переодеть… Да и брюки…
— Да ничего, все прекрасно, никаких следов драки, — подхожу к Ивану, который отшатывается от меня, и начинаю отряхивать его штанины. Закончив, выпрямляюсь и вижу, что оба мужчины вытаращились на меня, как два барана на новые ворота.
— Что? — восклицаю обиженно. — Разве это не входит в мои обязанности?
— Вообще-то нет, — цедит сквозь зубы Горан. — Так, Иван, ты давай быстро за машиной, вези Тину домой. Она… торопится. А ты — зыркает на меня до того злобно, что в комочек сжаться хочется. — Быстро за мной!
Но видимо решив не ждать моего безоговорочного послушания, больно хватает за руку, чуть пониже подмышки, при этом, между нами максимально большое расстояние, словно я заразная… и тащит меня в дом.
— Мне не нравится такое обращение! — выпаливаю, глядя ему в глаза, когда затаскивает в свой кабинет.
Все эти дни я считала что Настя преувеличила, босс казался мне душкой — тихим и незаметным затворником. Но вот пожалуйста — самодур во всей красе.
— Что вы себе позволяете? У меня теперь… подмышка болит!
— А у меня стойкое ощущение, что болит у тебя под юбкой! — рявкает Горан.
— Что? Да как вы смеете?!
— Слушай, пигалица, хоть ты и пришла сюда вроде как по блату, и Насте я благодарен и даже обязан и не хочу с управляющей ругаться… но если хоть раз еще застану в кустах со своим секретарем — вылетишь отсюда, как пробка из бутылки! Поняла?
— Что? Вы с ума сошли? Решили, что я… С этим гоблином? — аж дыхание спирает от обиды и глаза щиплет. Так меня еще не унижали!
— А что тогда было между вами в кустах? Спортивный спаринг? — ехидно спрашивает босс.
Он даже не подозревает насколько близок к истине! Идиот! Как он может думать что я… с Иваном!! Нет, так меня еще не оскорбляли! Никогда!
— Ни с кем я не обжималась, что за глупые обвинения? — почти кричу в лицо Горана обиженно. — Если у вас котелок только в одном направлении варит — ваши проблемы!
— Ты совсем офигела? Как ты смеешь со мной так разговаривать? Если у тебя есть объяснение получше — так давай. Выслушаю.
— Я не прикасалась к вашему секретарю, ясно? Не надо меня обвинять в том, чего не было!
Неожиданно Горан хватает меня и прижимает к стене. От него веет яростью. У меня перехватывает дыхание, поджилки трясутся. Я на грани обморока… и в то же время возбуждения. Осознав это, впадаю в панику, начинаю трястись мелкой дрожью.
— Да что блин с тобой такое?
— Я скажу вам правду! Т-только отпустите.
Горан убирает руки, и я лепечу с облегчением:
— Я за вами следила, простите. То есть, не за вами — за Тиной. Боюсь, если она узнает, что я тут работаю…
— Ты знакома с Тиной? — удивленно спрашивает босс.
— К сожалению, — выдаю со всхлипом.
— И чем ты ей насолила? Украла столовое серебро? — поднимает правую бровь, изгибая ее столь идеальной дугой, что смотрю зачарованно, мечтая нарисовать это совершенство линии на бумаге.
— Ну? Долго молчать то будем? Может полицию вызвать?
— Ничего не крала! Да что вы сразу так плохо думаете то, аж тошно! Я не прислуга, ясно? Я рисовала у нее! Я художница…
— Да ты что? А я Папа Римский.
— Могу ваш портрет набросать если не верите! В красной сутане или что там папы носят… если изволите, — бурчу обиженно.
Ну и дура же я. Предложила и аж руки зачесались. Вот что со мной делает воздержание от кистей и красок… Аж ломка начинается и всех подряд рисовать готова. Даже этого… Дракулу, который бесит все сильнее. Сколько же он еще будет унижать меня всевозможными инсинуациями?
— Ну допустим, я тебе поверил, — все еще хмуро сморит Василеску. — И что дальше? При чем тут Тина?
— Она заказала фреску… и моя работа ей не понравилась…
— Хочешь сказать ботинки Ван Гога твоя работа? — изумленно спрашивает Горан, а я удивляюсь не меньше. Он видел мое творение? Почему это так волнует меня?
— Да, — отвечаю смущенно. — Это моя работа. Спросите у Насти, если не верите. Ей я тоже нарисовала. Венеру…
— А чего ж ты молчала о своих талантах? Я тут специалиста выписал, а ты под боком. Реставрировать тоже умеешь?
— Я стеснялась… Настя пригласила в горничные, в них была нехватка… А реставрировать… умею конечно, но диплома нет… К вам вон специалист приехал.
— Это правда, — хмурится Горан. — И такой, зараза, обидчивый… Я ему замечание сделал, так он чуть обратно в свою Бельгию не свалил. Нет, в его вотчину лезть не будем. Но что ты за художница — на всякий случай проверим. Тина тебя последними словами крыла, этого не отнять… И ты права — лучше ей на глаза не попадаться. Но и следить за ней не стоит.
— Как вы собираетесь проверять меня? — спрашиваю взволнованно. — Вы точно не вызовете полицию? Я… мне нельзя работать в вашей стране, понимаете? Я не хочу неприятностей. Я просто помогаю Насте. Могу уволиться хоть сейчас!
— Никуда я тебя не отпущу. Работай, никакой полиции. Но придется потрудиться.
— Я и так тружусь!
— Я не об этом. Жду тебя завтра в полдень в моем кабинете.
— Что? Что вы себе позволяете? Я не такая, ни за что! — кричу возмущенно.
— Не знаю, о чем ты сейчас подумала, но явно о грязном, — морщится Горан. — Дура, мне твое целомудрие не уперлось, оставь себе! Я хочу, чтобы ты мне таланты свои продемонстрировала. Художественные. Нарисуешь мой портрет.
Глава 4
Ох, ну и в переплет я угодила!
Ночью не могу уснуть, думая, как завтра буду рисовать этого красивого мужчину. И держать при этом покер фейс, не показывая своего восхищения. Правда восхищение исключительно дарами божьими, а не личностью. Грубый допрос и ноющая подмышка сильно подорвали мою симпатию к боссу! К тому же сегодня Горан уволил одну женщину из обслуги, и садовника. Без объяснения причин. Но судя по тому что парочка уезжала вместе — вполне возможно, что у них случился служебный роман и именно он послужил причиной…
Тоже мне, поборник нравственности!
Но я зря переживала — утром босс укатил из замка, причем надолго, ходили слухи что на неделю. Но всем велено было не расслабляться и работать, тем более что секретарь Иван остался. На меня зыркал до того злобно, помимо воли руки тряслись, хотя я отвечала ему не менее острыми взглядами.
За отсутствием Дракулы — так мы с горничными звали между собой Горана, все потихонечку приходило в спокойное русло. Да, я в курсе что Дракула жил в Румынии, но знаете, пофиг. Дракула он и в Африке Дракула! Холодный, злой и неприступный. Я кино, между прочим, смотрела. С Бандерасом, и посвежее, с Люком Эвансом. Так что представление имею. Как и о вампиризме, как научном явлении, когда не в прямом смысле кровь сосут, а энергетику. И это явно камень в огород Василеску! Хоть бы подольше его бы не было, так хорошо и спокойно в замке, и дышится свободнее, и теплее атмосфера. Мы даже по бокальчику вина после ужина принимаем в теплой компании горничных, завели традицию.
