Нравится, когда ты танцуешь (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна
Машина останавливается на светофоре, я дергаю ручку, но дверь заблокирована.
Хочется выругаться матом, но я сдерживаюсь. Его глаза сужаются, он кладет руку на соседнее сидение и оборачивается ко мне, ухмыляясь.
- Такого приказа не было.
- Ты ему завидуешь, верно? – кривляюсь в ответ, изображая его же выражение лица.
Он громко смеется, этот звук заставляет меня задохнуться.
- Не верю, что во время приватного танца, чтобы получить деньги в карман, вы не отсасываете. Клуб требует астрономический процент, а так все тебе.
Он подмигивает, и я не сдерживаюсь, внутри пульсирует ненависть и злость, по телу прокатывает шаровая молния, душа разрывается на части, кидаюсь на него с кулаками, но он отклоняется, возвращаясь к рулю.
- Закрой свой рот! – визжу, что есть силы.
- Но танцуешь ты красиво, я видел, не даром, что черная жемчужина клуба.
- Моему парню нравится.
- Он не видел.
Наши глаза встречаются. Его слова входят иголкой под кожу, раня до самого сердца. Мне больно от того, что он говорит.
- Не мели языком! Он сказал, что видел!
Почему-то меня это дико злит. Мысль о том, что Сергей обманул и не видел моего танца, невероятно обижает. Даже слезы на глазах наворачиваются, хочется кричать: «Не правда, ты врешь!». Но это будет слишком по-детски, страшно представить реакцию водителя. На самом деле это не имеет большого значения. Но он видел! Я уверена!
- Ты наивная и глупая. Вытри крошки со рта и постарайся понравится папочке, от этого зависит твое будущее. И помни, - он делает паузу, от которой меня подташнивает, - что на стриптизершах не женятся.
Глава 8. Самый счастливый день в моей жизни.
Но Олег ошибся, Сергей сделал мне предложение, как только узнал о беременности. Он ликовал, называя нас с малышом своей семьей. Большой медведь обладал вспыльчивым характером, но радоваться умел от души. Сергей кружил меня по комнате, взахлеб рассказывая о свадьбе.
Выходить замуж так быстро – полное безрассудство, но честно говоря, в тот момент я считала, что ребеночек – это знак свыше. Раз появился он, значит, я на верном пути. Кроме того, боялась, что не смогу поднять малыша сама, особенно сейчас, когда лишилась работы, ведь беременная стриптизерша – картина на любителя.
Итак, мы поженились. Свадьба прошла с королевским размахом в исторической дворянской усадьбе. Великолепная кухня купечества, воссозданная по рецептам старых поваренных книг. Загородная площадка в сосновом бору с белоснежными драпированными шатрами. Уникальный пейзаж. Этот день вполне можно было считать самым счастливым днем в жизни любой нормальной женщины.
Сергей не разрешил мне позвать подружек из клуба, аргументировав это тем, что на их лицах написано, чем именно они зарабатывают на жизнь. В каком-то смысле он был прав, и я согласилась. Теперь, когда в моем животе рос малыш, я полностью от него завесила.
В шикарном кремовом платье обшитом жемчугом, с великолепной прической и дорогущим дизайнерским букетом в руке, я оказалась в зале, битком набитом незнакомыми или едва знакомыми людьми.
Все они считали меня студенткой, но на этот раз я подготовилась, даже выбрала себе специальность, чтобы не попасть впросак.
Счастья не чувствовала, было какое-то странное ощущение, что я делаю что-то не то, слегка подташнивало, иногда кружилась голова.
Я уже успела побывать у врача и даже сделать УЗИ, мне сообщили, что с плодом все в порядке. Это было хорошей новостью.
На свадьбе нас заставляли целоваться и танцевать, без перерыва говорить в микрофон, как мы счастливы.
И вот, наконец, все закончилось. Я лежу без сил, собираясь с духом, чтобы снять платье и избавиться от шпилек в голове. Все, что мне удалось - это скинуть туфли.
Чувствую, как коленки касается рука. Вздрагиваю, с трудом приподымаясь на локтях, смотрю на свой пышный подол, который шевелится. Понимаю, что Сергей залез ко мне под юбку, желая продолжения банкета.
Мы делали это совсем недавно, не уверена, что нашему малышу необходимо много секса на первых месяцах беременности. Сильные пальцы скользят по капрону чулок, ощущаю мощь горячих рук. По правде говоря, мне приятно, хочется, чтобы он продолжал ласки, массировал мои кружевные, купленные специально для свадьбы трусики, погружал в меня пальцы, доводя до экстаза и исступления, вводил внутрь свой огромный, сочащийся смазкой инструмент, но я так устала, что не представляю, как буду шевелиться, к тому же немного подташнивает.
Мягко отодвигаюсь, но его настроение резко меняется, цепкие пальцы сжимают мои ноги, придавливая к кровати. Я удивлена, не понимаю, что происходит.
- Ты моя жена!
- Я знаю и это замечательно, но я немного устала и неважно себя чувствую.
Сергей выпил. Это заметно по его блестящим, красноватым глазам. Он очень сильно сжимает мои ноги, кажется, будто сейчас хрустнут кости.
Я уже говорила, что новоиспечённый муж не терпит возражений, он вспыльчив и несдержан, но это что-то новое, ибо обычно я уступаю, а сейчас боюсь, что меня вырвет прямо во время процесса .
Но Сергей намерен получить свое, меня это пугает.
- Ты моя жена и должна делать то, что я хочу.
Мне удается вывернуться, плачу, не понимая, что творится, но он прижимает меня к стене, начиная душить двумя руками.
Подобного ужаса я не испытывала никогда в жизни. Все, что я вижу - это цветы, вылетающие из прически. Мне страшно, не хватает кислорода, кажется, что он уже сломал шею, я чувствую невыносимую боль в этой области, голова, как будто больше не моя, и уже не двигается. Перед глазами черная пелена.
Мужское лицо перекошено злостью, оно пошло багряными пятнами. Я цепляюсь за его руки, пытаясь отодрать их от моей шеи, однако силы не равны, я болтаю ногами, но он очень крепкий. В нем столько ярости, что белки глаз наливаются кровью.
- Ты считаешь себя самой красивой? Я купил тебя, и ты будешь делать, то, что я скажу.
В какой-то момент он отпускает меня, сползаю вниз по стене. Я плачу, мне настолько страшно, что я дрожу, стуча зубами. Сижу на полу, боясь вздохнуть, не смею пошевелить ногой или рукой. Сама себе напоминаю пластиковую куклу, которую усадили на пол с широко-расставленными ногами. Другой позы она не знает.
Отсутствует чувствительность в мягком нёбе, носоглотке, гортани и трахее. Я все еще в сознании, пробую что-то сказать, но речь какая-то странная, будто у меня забит нос, звуки произносятся иначе, голос изменился. И глотать… Я не могу глотать.
Мне никогда не было так страшно, даже когда я работала стриптизершей, пачками наблюдая криминальных авторитетов. Там у меня был выбор, держаться от них подальше или нет.
Сергей чуть в стороне, ходит по комнате, ставя руки на пояс, пьет воду, успокаивается. Я и не знала, что разлюбить кого-то можно так быстро, как будто по щелчку пальцев. Внутри теперь только ужас, приправленный инстинктом самосохранения.
- Прости меня, я погорячился, - он выдыхает через ноздри, словно бык на арене. - Мы ведь вместе, да, малышка? Мы вместе?
Так его боюсь, что киваю головой. Почему-то решаю, что заслужила это. Я стриптизерша - грязная девка, которая за деньги снимает трусы перед мужиками, подошла к нему сама и он заплатил за мое увольнение. Женщина, чью профессию вслух назвать стыдно.
По щекам текут слезы, праздничный макияж превращается в чёрно-белое месиво, всё ещё неподвижно сижу на полу, потому что мне кажется, что если встану, то он убьет, а спасти меня некому.
Глава 9. Она как ремень из крокодиловой кожи.
Слишком много злости. Мне трудно контролировать себя рядом с ней. Это сложно объяснить, но она постоянно меня заводит. Причем в разных смыслах этого слова. Раздражает с первой секунды, но я вынужден притворяться. Ника - стриптизерша, поверить не могу, она как дорогая сумка или ремень из крокодиловой кожи. Ее покупаешь и дальше делаешь с ней все, что захочешь. Она глупая и пустая, я в этом уверен, красивая картинка с намазанными губами. Сочная, словно спелая груша. Мне нравится ее тело, оно совершенно. Носик, глаза, сиськи, все настолько идеально, что даже не верится. Мать-природа постаралась от души. Ее кожа блестящая, она пахнет ванилью, я проверял. Верхняя и нижняя губы одинаково пухлые, мне это нравится, в этом есть что-то славянское, у восточных женщин нижняя обычно крупнее. Маленькая коричневая родинка в уголке. Смотреть на нее приятно, одно удовольствие, чистое, животное, неконтролируемое, мой друг в штанах моментально твердеет. А эти длинные густые волосы? Скорее всего – это не натуральный цвет, но я дурею от сочетания белокурых прядей и темно-карих глаз. А еще ноги, не тощие и вогнутые, а стройные, но при этом плотные.Хочу накрыть ее телом, почти каждую секунду. Вонзиться в глубины, вырывая крики и вздохи. Запустить руки в волосы, трогать навязчивое декольте. Оно всегда перед моим лицом - форменное издевательство.
