Луиза Харвуд - Шесть причин, чтобы остаться девственницей
Кэтлин высунула голову из-под подушки и приоткрыла один глаз.
«Я знаю, что ты дома, а также я желаю знать… — Холли осеклась, — если только… — в ее голосе послышалась тревога. — О, Кэтлин, нет! Только не это! Скажи, что я ошиблась».
Внутри у Кэтлин все оборвалось, она открыла второй глаз и в панике уставилась на телефон.
— Ты ведь не… не уехала ночевать к Леону?
«Нет. Я развлекалась иным способом — целовалась с Оливером».
Кэтлин выползла из постели и потащилась на кухню, надеясь там переждать атаку Холли. Но даже сквозь закрытую дверь до нее долетали сердитые вопли подруги.
«Или ты делаешь вид, что спишь? — Холли изменила тактику. — Не-ет, этот номер не пройдет. Если ты, словно трухлявое бревно, лежишь в постели и слушаешь, как я тут надрываюсь — ля, ля, ля-я-я, — запела Холли дурным голосом, — я все равно не дам тебе покоя. Сними трубку! Пожалуйста, иначе буду звонить каждые пять минут. Эй, просыпайся!!!»
Иногда она бывает просто невыносима. Кэтлин боролась с искушением схватить трубку и поделиться с Холли этим наблюдением. Ладно, скоро в автоответчике кончится пленка, и Холли, наконец, заткнется. Кэтлин нужно время, чтобы собраться с мыслями и подготовиться к отчету о первом, безнадежно провалившемся этапе операции.
Тем временем Холли перестала петь и заговорила серьезным голосом:
«Я понимаю: случилось нечто непредвиденное. Появился еще один персонаж, который может разрушить все наши замыслы и создать массу проблем».
Кэтлин вздрогнула и распахнула дверь в коридор. «Как она узнала? Эмили не видела, когда мы с Оливером… Да и вообще — мы не делали ничего плохого».
Тем временем на другом конце провода Холли разразилась такой грозной тирадой, что автоответчик испуганно крякнул:
«Рейчел мне все рассказала. Сэм Финч, верно? Откуда, черт побери, он взялся! — Холли тараторила, с каждой фразой все больше ускоряя темп, пока не начала захлебываться словами. — Эмили заявила, что кое-кого встретила в Корнуолле! И Рейчел ужасно беспокоится. Правда, потом Эмили все превратила в шутку и клялась, что между ними ничего нет. Но Рейчел показалось, что даже в самой интонации Эмили, когда она говорила о Сэме, было нечто особенное. А еще, нет, ты только представь — он подарил ей розу! Но мало того, Сэм не покупал эту злосчастную розу, он ее вырастил, нет, еще круче — он вывел новый сорт розы и преподнес цветок Эмили. О-о, проклятье! Кэтлин, перезвони мне». Холли сердито фыркнула и бросила трубку.
Кэтлин в задумчивости открыла ящик буфета, взяла чайную ложку и полезла в холодильник. На верхней полке стояла вазочка с шоколадным муссом — угощение предназначалось гостям, но после бесконечных недоразумений и беготни, которую они устроили в ее крохотной квартирке, спасаясь друг от друга то в кухне, то ванной, Кэтлин совершенно забыла о десерте. Она поставила на поднос вазочку с муссом, сварила кофе, отрезала пару кусочков французского батона и потащила завтрак обратно в спальню.
«Мы не делали ничего плохого, — словно заклинание повторяла Кэтлин. — Подумаешь, поцеловались разок. Большое дело!» Однако ни Холли, ни Джо-Джо ей не поверят. То есть они не поверят, что все ограничилось одним поцелуем. Еще бы, зная привычки и обычную манеру поведения Кэтлин. И мамочки-неседки тут же всполошатся: ах, как бы бедняжка Эмили не попала в лапы развратному негодяю — и, прикрывая ее своими крыльями, отступят на прежние позиции. Им не составит труда убедить пугливую девушку, что Оливер не тот мужчина, который ей нужен.
Годится Оливер на роль принца или нет — а после событий вчерашнего вечера Кэтлин готова была признать, что скорее не годится, — это не имеет никакого значения. Важно другое: всеми силами постараться свести их, прежде чем Эмили прозреет и в ужасе от него убежит. А кроме того, Кэтлин была абсолютно уверена, что со временем и у Оливера откроются глаза — он увидит в ней не только нежную подругу, но и соблазнительную девушку, за которой вполне можно приударить. Были же у них какие-то романтические отношения восемь лет назад, так что мешает возобновить их теперь? Ну, пожалуй, репутация Эмили несколько путает карты. Оливеру мерещится неземная чистота и невинность, за которой он не в состоянии разглядеть истинную Эмили — обыкновенную женщину, ничем особенно не отличающуюся от всех остальных.
И снова вернувшись к своей дилемме — промолчать или все же сказать подругам о поцелуе, — Кэтлин решила, что и говорить особенно не о чем. Это и поцелуем-то не назовешь, Оливер едва прикоснулся к ее губам, и, уж конечно, со стороны Кэтлин не было ни малейшего намека на провокацию, да и удовольствия она практически никакого не получила. Кэтлин по-прежнему остается доброй феей из волшебной сказки, которая неустанно печется о счастье бедной крестницы. Ах да, за феей числится маленький грешок: многоопытная дама сама положила глаз на Прекрасного Принца, ну так это было мимолетное увлечение, не более того.
Хотя трудно, конечно, отрицать очевидное: Кэтлин не устояла перед соблазном. Ей всегда нравились томные красавцы вроде Оливера. Но потом, когда Леон вошел в комнату в самый неудачный момент, она по-настоящему испугалась. До сих пор Кэтлин терзал страх, что она может потерять Леона.
Кэтлин легла поперек кровати, подтянула к себе стоящий на полу телефон и набрала номер любовника.
— Ты одна? — спросил Леон, сделав ударение на последнем слове.
— Естественно, я одна. Все, что ты вчера видел, или вообразил, что видел, абсолютно ничего не значит. Для меня важны лишь две вещи — твоя любовь и доверие.
— Я верю тебе. Но как бы там ни было, Оливер мне не понравился. Зачем ты его пригласила?
— Ну, были причины, — уклончиво ответила Кэтлин. — Так просто не объяснишь.
— Понятно. Но смотри, чтобы он держался подальше от Эмили.
— Это потому, что ты сам положил на нее глаз?
— Не угадала, — сладким голосом протянул Леон. — Я смотрел только на тебя, а за Эмили просто приглядывал.
— А мне показалось, ты к ней откровенно клеился.
— Но и мне не показалось, что ты отталкивала Оливера, когда он полез к тебе с поцелуями.
— Я-то как раз отталкивала. Это он пристал ко мне, а я сопротивлялась.
— Ладно, так и будем считать.
— Тогда почему ты ушел?
— Ушел, потому что разозлился.
— Леон, послушай…
— Но мог бы вернуться, прямо сейчас, если ты не против.
Именно эти слова Кэтлин и хотела услышать, ради этого она и позвонила Леону.
Кэтлин представила, как он одиноко сидит на кухне, прихлебывает остывший кофе и рассеянно листает «Файнэншл таймс». Бедолага с утра пораньше вырядился в полосатую рубашку от Томаса Пинка, натянул свои лучшие джинсы, подпоясался кожаным ремнем с блестящей пряжкой и замер у телефона.
