Наталья Калинина - Седьмой мост
На этом его сон опять сменился, но на этот раз уже не кошмаром. Илье снилось, будто он, как и наяву, спит на разложенном диване на съемной квартире. И вдруг кто-то тихонько опускается рядом и, едва касаясь, гладит его по обнаженному плечу. «Варя?» – с облегчением думает он, вспоминая предыдущий кошмар, но, открыв глаза, видит в полумраке другую девушку с длинными распущенными по плечам волосами. Лица ее он не может разглядеть. Незнакомка сидит рядом и рассматривает его, чуть склонив голову набок. Он видит, что она покусывает губы, будто сдерживая слезы, но не сводит с него пристального взгляда. Илья чуть приподнимается, хочет спросить у девушки, кто она и как сюда попала, но та, угадав его желание, прикладывает палец к губам, призывая к молчанию. А потом вдруг наклоняется к нему и касается своими губами его. И он, поначалу удивленный и ошеломленный ее смелостью, вдруг отвечает на этот неожиданный поцелуй. Губы у нее мягкие, но настойчивые, терпко-сладкие, как спелая вишня. Он ее целует, не касаясь руками, ее же ладони мягко скользят по его вискам, замирают на скулах, поглаживают подбородок, вновь, как и раньше, касаются его плеч. И он, увлекаемый ее ласками, приподнимается, чтобы обнять ее. Но девушка внезапно отшатывается от него и сильно толкает его в грудь. Илья падает обратно на подушки, а незнакомка вскакивает на ноги. Ее длинные волосы взлетают от резкого движения и вновь опадают волнами на грудь и плечи. В какой-то момент она поворачивается так, что падающий в окно свет от луны освещает ее, и Илья узнает ее. «Диана?» – удивленно и недоверчиво спрашивает он. Но она уже убегает. И на этом Илья наконец-то просыпается.
– Диана… – повторяет он по инерции, все еще ощущая на губах вишневый привкус поцелуя. – Приснится же такое…
Он встал, чтобы выпить воды, но заметил, что дверь в комнату девушки приоткрыта. Странно, она всегда закрывала свою дверь с упорством целомудренной монашки, будто всерьез опасаясь, что Илья ночью посмеет покуситься на ее честь.
– Диана? – заглянул он в темный проем. – Ты спишь?
Ответа не последовало. Это означало, что девушка спала, однако Илья каким-то шестым чувством угадал, что что-то не так.
– Диана? – позвал он уже громче, намеренно стараясь разбудить. Ну и пусть она рассердится, главное, чтобы откликнулась. Приснившиеся кошмары вдруг так ясно ожили в его памяти и напитали душу одиночеством, что ему нестерпимо захотелось услышать чей-то голос. Пусть Диана и рассердится на него. Главное, чтобы она отозвалась.
– Дрыхнешь, как медведь в спячке, – ворчливо и с некоторой обидой пробормотал он. – А еще несколько дней назад говорила, что спишь очень чутко.
Делать нечего, не вламываться же к ней в комнату, не зажигать же свет! Илья, не одеваясь, прямо так, как и был, в нижнем белье и босиком, вышел в коридор, прошел на кухню, напился воды прямо из-под крана. На обратном пути вдруг споткнулся обо что-то, больно ушибив палец. Зашипев от боли, Илья потянулся к выключателю, и когда в коридоре зажегся свет, увидел, что наткнулся на собственную кроссовку, брошенную посреди коридора. Странно, кроссовки он вроде поставил вместе и аккуратно, рядом с Дианиными. Машинально переведя взгляд туда, где должны были стоять кроссовки девушки, он обнаружил, что их нет. И это значило, что…
Илья бросился в комнату, зажег свет, торопливо натянул джинсы и толкнул дверь в комнату девушки.
– Диана, ты здесь? – громко спросил он, нащупывая на стене клавишу выключателя. Неясное предчувствие уже отравило душу тревогой. А когда из непокрытой абажуром лампочки, болтающейся под потолком на кривом шнуре, брызнул свет, он убедился в том, что спальня пуста. Диана исчезла.
Илья выругался сквозь зубы от страха за девушку и бросился к своей футболке, оставленной на стуле вместе с носками. Торопливо одевшись, вылетел в коридор, внимательно оглядел выходящие туда же двери ванной, туалета и кухни – не просачивается ли где в щель желтый свет? Может, Диана лишь вышла в туалет, как он недавно – на кухню за водой? «Ага, и для этого ей понадобилось обуваться в уличные кроссовки», – ехидно отозвался внутренний голос. Илья вытащил из кармана мобильный и потыкал в кнопки, набирая телефон девушки.
Длинные гудки, долгие и тягучие, как разогретая карамель. Только сладости в них совершенно не было, напротив, каждый звонок отзывался в наэлектризованной тревогой душе острым беспокойством.
Илья бросил взгляд на гвоздик, на котором должна была висеть связка ключей, выделенная хозяйкой им с Дианой, но, как он и предчувствовал, ключей на месте не оказалось.
– Куда же тебя понесло? – пробормотал он, лихорадочно прикидывая, куда могла уйти девушка. Ничего в голову не приходило. Торопливо забряцав дверной цепочкой и замком (благо, изнутри квартиру можно было отпереть и без ключа), он наконец открыл дверь и сбежал по лестнице на улицу.
Во дворе он закрутился, озираясь в тусклом свете дворовых фонарей.
– Дианка, дурочка, куда же тебя понесло? – в отчаянии пробормотал он. Как же он не услышал, как она уходила? И почему она ему ничего не сказала? – Не дай бог, к мосту потопала! Только вернись, я с тебя три шкуры спущу! – выругался он, паникуя. А память услужливо подложила «нужную» картинку: мертвое лицо погибшей Лены. Что, если и с Дианой случится несчастье? – Черт бы тебя побрал, – совсем уж не к месту выругался он. И вновь набрал ее номер на мобильном. И опять получил в ответ тягучую тишину.
Илья крутился во дворе, не зная, куда бежать. К машине? Но куда ехать? Диана могла отправиться куда угодно. Где ее искать? Илья даже при большом желании не мог припомнить, давно ли он пережил такое сильное волнение, смешанное со страхом, как сейчас. И переживал ли вообще? Даже за Варвару не волновался так, но Варя и не выкидывала ничего подобного – не пропадала ночью из квартиры.
– Диана! – заорал он, не думая о том, что перебудит весь дом. – Диана!
Он метался по двору, будто по клетке. Выскочил на дорогу, пробежал сначала в один конец, остановился, отправился в противоположную сторону.
– Диана!
Он позвонил Алевтине, надеясь, что Диана ушла к подруге. Но трубка ответила такими же длинными гудками: Аля, видимо, отключила на ночь звонок. Мобильный Евгения и вовсе механическим голосом сообщил о недоступности абонента. Опять разрядился?
– Черт, ну что ж вы все дрыхнете? – простонал Илья.
Картины одна ужасней другой рисовались в его воображении. Не простит он себе, не простит, если с девушкой что-то случится. Не простит хотя бы потому, что проспал ее уход.
И в тот момент, когда Шахов уже решил бежать к дому Евгения и Алевтины, чтобы сообщить им об исчезновении Дианы, он увидел ее – целую и невредимую.
