Наталья Калинина - Малиновый запах надежды
– Я не вовремя тебе звоню? У тебя голос рассеянный. Ты занята?
– Как тебе сказать... В данную минуту я стою под окнами того кафе, в котором ты сделал мне предложение, и наблюдаю за одной из официанток. Предполагаю, что это она подкидывала мне записки.
– Что ты говоришь! Расскажи!
– Потом, Лелик. Впрочем, и рассказывать пока нечего. Мне нужно войти в кафе и разговорить эту девицу, а моя решимость куда-то подевалась. Даже не знаю, как начать разговор... Да и удобно ли в кафе?
– Хочешь, я тебе помогу?
– Как?
– Я бы попросил моих людей подкараулить ее возле кафе и привезти в мой офис...
– Что за бандитские методы, Леонид, – похищать человека! – перебила я его, смеясь. – Еще предложи выжать информацию силовыми методами. Нет, Лелик, я уж как-нибудь сама. Лучше скажи, что у тебя за просьба.
– Мне нужен твой совет. У Нины скоро день рождения. Я приглашен...
«Еще бы!» – весело фыркнула я про себя.
– Я хочу выбрать ей подарок, но такой, чтобы не опростоволоситься. Сама понимаешь, дочь банкира... Я купил бы какое-нибудь ювелирное украшение, что-нибудь такое изящное, со вкусом, но мне нужен женский совет. Могла бы ты съездить со мной в ювелирный?
В этот момент официантка, прощаясь с расплатившимся посетителем, улыбнулась. В улыбке некрасиво оголились десны и крупные зубы, и мне вспомнилась фраза Тима: «Людка, когда улыбается, на лошадь похожа».
– Людка! Это она!
Одноклассница Тима, влюбленная в него еще со школы, которую я однажды встретила в подъезде Юлиного дома. Я с удивлением всматривалась в эту оплывшую, будто парафиновая свеча, тетку, выглядевшую хорошо за сорок. Неужели она ровесница Тима? Ей никак нельзя дать тридцать один год!
– Прости, Мартышка?..
– Я не тебе, Леня. О чем ты меня попросил? Съездить с тобой в ювелирный и выбрать подарок Нине? Без проблем, среди недели – вся твоя. Но сейчас мне нужно идти. Пока!
С глухо бьющимся сердцем я вошла в кафе и села за тот самый столик возле окна, который еще минуту назад занимал другой клиент. Я успела заметить, что Людмила ушла в глубь помещения, и села к залу спиной, так, чтобы она не сразу меня узнала.
В ожидании, когда она ко мне подойдет, я достала из сумочки фотографию Тима и его часы, которые носила с собой. Выложила все это на стол и прикрыла раскрытой картой меню.
– Выбрали уже? – услышала я над ухом через некоторое время, и волнение плеснулось на мои щеки кипятком румянца.
– Да, – сказала я, не поднимая на официантку взгляда. И взяла в руки карту меню, открывая часы и фотографию. По тихому оханью я поняла, что цель достигнута. Я наконец-то подняла глаза на растерявшуюся женщину и весело поздоровалась:
– Привет, Люда! Тебя ведь, кажется, Людмилой зовут, да?
– Чего тебе надо? – недружелюбно отозвалась она, не спуская взгляда с фотографии и часов.
– Кофе, – ответила я то, что она совсем в этот момент не ожидала услышать. – Капучино. Только корицу не добавляй, пожалуйста. Не люблю корицу!
Людмила метнула на меня злой взгляд и, поджав губы, ретировалась выполнять заказ. Возле стойки она что-то сказала второй официантке, кивнула на столики с другими посетителями и вернулась ко мне, неся на подносе чашку с кофе.
Корицу она, конечно же, положила. Щедро, что называется, от души.
– Спасибо, Люда, – я проигнорировала ее мелкую пакость, будто и не заметила. – А не присядешь ко мне? Хотелось бы выпить кофе в компании старой знакомой, с которой мы не виделись... Сколько же лет мы не виделись, Люда?
– Зачем ты сюда пришла? – сквозь зубы спросила она, продолжая нависать надо мной огромной бесформенной фигурой.
– Как зачем? Кофе выпить! Вкусно! Надеюсь, яду ты сюда не подлила? А за подарки тебе спасибо. Я их себе оставлю, не возражаешь? На память.
И я под ее напряженным взглядом убрала часы и фотографию обратно в сумочку. Людмила, уж было протянувшая руку, чтобы сгрести вещи с моего стола, сжала толстые пальцы в кулак.
– «На память»! – ядовито передразнила она. – Не ври! Не думаешь ты больше о Тимохе! Замуж, вон, собираешься! И не простого мужичка себе отхватила, а такого, крутого. На машинке дорогой, да? Принцесса ты наша! По кафе ходишь, пирожные кушаешь, с богатеньким амуры крутишь!
– Это мое дело, с кем «амуры крутить», – холодно бросила я.
И Людмила, сузив бесцветные глаза, с презрением выплюнула:
– Шалава! Тимке небось в вечной любви клялась, да? Грош цена твоей «любви» в таком случае! А тут как раз богатенький подвернулся...
– Завидуешь? – Я насмешливо посмотрела на Людкино простоватое лицо, пылающее сейчас, как огонь.
– Очень надо, – дернула она плечом и, резко наклонившись ко мне, зашипела: – Я, дрянь, никогда не забуду, что из-за тебя погиб Тимоха! Это ведь ты его погубила, ты! Что, уже не помнишь? Зря, конечно, тебя в «дурке» уколами залечили до того, что тебе память местами отшибло. Надо было все оставить так, как есть, чтобы ты помнила, жила и мучилась виной. Ну, ничего, я тебе напомню.
– Напомнишь, – согласилась я, из последних сил стараясь выглядеть спокойной. – Только, если, конечно, не захлебнешься ненавистью и не отравишься собственным ядом. А записки в следующий раз шли более информативные. А то складывается впечатление, будто у тебя проблемы с выражением мыслей. Вот взяла бы и написала мне подробное письмо, мол, так и так, Саша, голова дырявая, забыла ты какие-то вещи, так я тебе сейчас их напомню. И дальше – по списочку... И ты ради того, чтобы подкинуть мне эти глупости, специально с работы отпрашивалась и тащилась в противоположный конец Москвы? Я польщена, Люда, таким вниманием к моей персоне.
– Еще чего! Стала бы я ради тебя работой жертвовать! Племянника просила. Учти, он несовершеннолетний! Если вздумаешь в милицию заявить...
– Много чести! – фыркнула я. – Скажи только своему племяннику, чтобы страничку с Тимкиной фотографией с «Одноклассников» убрал. Ведь это он ее завел? Специально для того, чтобы мне сообщения от имени Тима писать? Так вот, мне будет достаточно и ваших записок в почтовый ящик. Персонально адресованных. Сайт же – публичное место. Мне плевать, что ты пишешь про меня и мне. А вот Тима не тронь!
– «Тима не тронь!» – ехидно передразнила Людка. – Тебе ли говорить! Не любила ты его, раз забыла так быстро! А вот я, представь себе, не забыла! Я любила его и люблю! Как же я тебя ненавижу! Я все о тебе знала, следила за каждым твоим шагом, пока ты в Москву не укатила! Умыла руки, так сказать. Натворила дел и сбежала! Забыла и о Юльке, и о Тимке, уехала жизнь новую налаживать! Принцесса! Ну почему он, почему не ты?
Забывшись, она уже почти перешла на крик. Я, не мигая, смотрела на нее. И в моей душе поднималась удушливая волна гадливости. Мне до такой степени захотелось вцепиться Людке в выбеленные кудри, что я, дабы удержаться, с силой сжала пальцы в кулаки. Ногти больно впились в ладони, и это немного отрезвило меня. На нас уже оглядывались посетители. Краем глаза я заметила, что из служебного помещения вышла женщина в костюме и направилась к нам.
