Инесса Клюшина - Танцуя в огне (СИ)
Скорее всего, заказов от Рустама больше не будет.
Всем неважно, горе у артистов, не горе. Они обслуживают праздник. Деньги получены. Выступай — или найди себе достойную замену.
«Кроме папы у меня никого нет. Осталась бы на выступление, а вдруг с ним… Потеряю драгоценные часы, минуты. Если он умрет там, в больнице? Не вернется оттуда, как мама с инфарктом?»
Гуля не великая артистка, чтобы танцевать даже тогда, когда в ее семье беда.
Она сидела, дергаясь и строя предположения одно другого хуже, в кабине изо всех сил ревущего камаза, мечтая как можно быстрее оказаться в городе и узнать, что с отцом.
Водитель изредка поглядывал на нее, хмурил брови.
— Отец-то в какой больнице?
— В центральной.
— Довезу. Мне по пути.
— Спасибо, — с благодарностью сказала Гуля, еле сдерживая слезы.
Водитель нахмурился еще больше. Гуля опять вытащила телефон: придется звонить Рустаму, предупреждать о том, что она не приедет. Подобрать нужные слова, чтобы извиниться…
Гуле давно не было одновременно настолько неудобно и противно.
Глава 20
Третьесортные фаер-танцовщики «Фаер скай» гремели по всем праздничным агентствам со стрип-номером Аси и еще одной девушки. Не одна — две обнаженные девушки… Гуле оставалось только, пожав плечами и сделав снисходительно-презрительный вид перед своими девочками, подвинуться на рынке артистов. Новинка имела успех: количество клиентов у «Леди фаер» сократилось.
Заказы от Рустама они тоже потеряли. Гуля честно купила Паше мартини, но соболезнования по поводу потери ведущего (тот очень разозлился на Гулю, так как зрители попались разбирающиеся в фаере) выслушивать отказалась.
«Паша, мне отца следовало бросить одного, что ли? По фигу, что там Рустам говорит! Я не смогла бы выступить физически, переживала, что у меня дома творится! Не мои проблемы, что Рустам такой тупой и не понимает ничего!»
Рустам, остыв, с ней через недельку связался, поговорил, даже извинившись. Но доверие было потеряно безвозвратно.
Гуля пока смирилась с тем, что она не выведет свой коллектив в лидеры — другого пути не было. И продолжила заниматься тем, что делала.
Лето шло полным ходом; были всякие заказы. Они танцевали на территории богатых особняков, перед недорогими кафешками, на футбольных площадках во дворах под окнами любимых, чьи мужья решили сделать своим ненаглядным подобные роскошные подарки. Однажды даже переправлялись на другой берег реки, чтобы выступить на острове, где отмечался юбилей состоятельного мужчины…
Зато нигде Гуля не испытывала чувства стыда ни перед одним из зрителей. Жить с чистой совестью — вот главное в жизни, поняла она. Нужно просто наслаждаться тем, что делаешь. А еще — не забывать в погоне за своими мечтами о тех, кто рядом.
Отца в реабилитационном центре навещала каждый день. Сначала, правда, он полежал в обычной больнице со сломанными ребрами и сильным сотрясением мозга, а потом Гуля сразу перевела его на реабилитацию, лишившись части отложенных на мечту денег — и ничуть не пожалев об этом. Деньги всегда можно заработать, без мечты можно прожить, и очень долго, только близких не вернуть. Гуля слишком хорошо усвоила этот урок однажды и, не дрогнув, заплатила требуемую сумму за лечение отца от алкогольной зависимости, на которое тот с трудом, но согласился.
Она наконец встретилась с дядей Расимом, сумела с ним уважительно поговорить и забрать свои документы. Дядя Расим даже заплатил ей за полмесяца работы и позвал обратно. Гуля, покачав головой, ушла под шумок: дяде Расиму позвонили. Он расцвел, назвал собеседника «лапушка» и замахал Гуле, мол, подожди! Гуля, скрывая грустную понимающую улыбку, помахала дяде Расиму и отправилась восвояси.
Она не стала искать работу. Сидела дома, раздумывала, как обновить программу, занималась сайтом и рекламой шоу.
Антона старалась забыть, даже больше — выкинуть из головы прошлое, не думать и не анализировать то, что было. Прошлое исполнилось и исчезло, к нему не было возврата. От некоторых ведущих, с которыми успевала поболтать перед выступлениями, она слышала новости об Антоне, и каждый раз сердце сжималось с неописуемой болью, Гуле не хватало воздуха…Постепенно она свыклась и с этим, и имя «Антон» перестало вызывать настолько сильные эмоции. Было обидно, больно, плохо, но, в общем, терпимо.
Он не звонил ей, не писал. Как и она ему. Их коллективы больше не пересеклись на заказах ни разу. Антошка тоже был гордым, Гуля понимала.
После случая с отцом ей до смерти захотелось его увидеть. Гуля посмотрела в интеренете на сайте танцевального центра Антона расписание занятий «Фристайла». Ближайшее танцевальное занятие по модерну, который преподавал в своем центре Антон, было в шесть вечера, в понедельник.
Гуля не собиралась идти на само занятие. Но просто пройти будто по делам, мимо, случайно заглянуть в окно… Может, оно не будет завешено жалюзи, ведь Антон не любит включать кондиционер не занятиях.
В половине седьмого в понедельник Гуля прошла мимо заветных окон. Как она и думала, Тошка открыл окно, чтобы его ученики дышали свежим вечерним воздухом, а не простужались под прохладными воздушными струями кондиционеров. И, конечно, в классе громко играла музыка: ее Гуля услышала еще на подходе к танцевальному центру. Биты отбивали ритм, играла знакомая мелодия — в стиле Антошки:
Ровно дыши, капитан моей распущенной души,В этом городе так странно звучитБезвоздушная тревога.
Гуля встала на цыпочки, заглянула в полуоткрытое окно.
Жить не спеши, не сдавайся, не меняй на гроши.Разгорится и погаснет в ночи безвоздушная тревога.[1]
В танцевальном зале, стоя лицом к зеркалам, за Антоном повторяли движения танца человек пятнадцать. Парни и девушки двигались, не отрывая взгляд от преподавателя. Антон был в тренировочных штанах и синей майке с надписью «Фристайл» на спине, босиком, с вечными напульсниками и повязкой на голове. Сердце застучало, Гуля еще сильнее приподнялась на полупальцах, чтобы лучше его разглядеть, не заботясь даже о том, что в зеркале ее могут увидеть.
В первой линии Гуля заметила Иру. В обтягивающих черных лосинах, которые подчеркивали стройные ноги Иры, и в легкомысленной розовой кофточке, задуманной вечно спадать с одного плеча, она с легкостью повторяла комбинации, придуманные Антоном.
Гуля тут же отошла от окна, подавившись внезапным всхлипом. Изо всех сил прикрывая себе рот, постояла среди растущего кустарника вне видимости окон центра.
