Джилли Купер - Имоджин
— Я тоже пойду, — сказала Ивонн, которой от присутствия Ларри все еще было явно не по себе.
Ларри снял рубашку и брюки, под которыми на нем оказались черные плавки. У него было мускулистое, хорошо сложенное и уже сильно загорелое тело. Как уже сообщила Трейси, крем для загара сделал его ноги полосатыми. Он засмеялся, перехватив удивленный взгляд Имоджин.
— Страшно трудно смазывать волосатые ноги, — сказал он, садясь рядом с ней. — Ты знаешь, Матт получил от тебя великолепный сюжет, а ты сама, конечно, произвела сильное впечатление на Браганци и герцогиню. Они все утро расточали похвалы в твой адрес. У тебя уши не обгорали?
— Нет, зато обгорели мои шары, — вмешалась Трейси, повернувшись на живот и взяв у Имоджин книгу.
Ларри поглядел на море и увидел Кейбл и Ники, которые доплыли до мостков, взобрались на них и теперь явно о чем-то спорили.
— Кейбл донимает этого симпатичного теннисиста, — тягуче проговорил он. — Надо полагать, это самая последняя ее добыча.
— О, они немного флиртовали, — сказал Джеймс. — Привлекательная девушка, только немного вздорная. Представь себе, я один из счастливцев, — сознался он, пуская соломинкой пузыри в своем стакане. — Старушка Ивонн ни разу не взглянула на другого мужчину.
— Я тоже один из счастливцев, — протянул Гилмор. — Ни один мужчина ни разу не взглянул на старушку Бэмби.
Это неправда, подумала Имоджин: и Матт, и Кейбл говорили, что она очень привлекательна. Ларри осушил стакан Кейбл и спросил:
— Кто намерен повторить? Ты что пьешь, Джеймс?
— Водку с ананасовым соком. Я уже к ним привык. Только, ради Бога, не говори Ивонн.
— А что тебе, Трейси?
— Пока ничего, — сказала та, слизывая свое мороженое и увлеченно читая взятого у Имоджин Скотта Фитцджеральда. Взглянув на обложку, она добавила. — Она недурно пишет. У нее есть какие-нибудь другие книги?
— Я проголодался, — сказал Ники, когда к обеденному времени пляж опустел. — Надо найти хороший прохладный ресторан и чего-нибудь поесть.
— И чего-нибудь выпить, — добавил Ларри.
По дороге они заглянули в гостиницу, где Кейбл нашла записку для Матта.
— Ура! — сказала она. — Это от Блейкер-Харрисов. Сегодня у них большая вечеринка. Мы все приглашены.
— Публика будет хорошая? — спросила Ивонн.
— Отличная, — заверила ее Кейбл. — Сливки общества.
— Господи, — пожаловался Ларри, — меня просто отравляет светская жизнь. Утром герцогиня, вечером Блейкер-Харрисы.
— Кто что будет? — спросил Джеймс, когда они сидели в небольшом ресторане, обвешенном рыбацкими сетями, с видом на море, — я обеими руками за салат нисуаз.
— Мне авокадо, — сказала Трейси.
— Мне побольше водки, — сказал Ларри. Он снова решил напиться, подумала Имоджин.
Мимо них пронесся официант с блюдом розовых лангустов для углового стола, и она, вспомнив, как ела их с Маттом в Сен-Тропезе, вдруг почувствовала приступ тоски. Уже в сотый раз она подумала, а как у него там дела с Браганци. Он появился, когда они уже пили кофе. Кейбл и Ивонн обсуждали, что им надеть вечером. Ники бросал скромные взгляды на Трейси, при этом рассказывая Джеймсу про турнир в Форест Хилле. Ларри заказывал вторую бутылку. В этот момент Имоджин увидела его стоящим в дверях и наблюдающим за ними.
Всякий раз, когда его вижу, тоскливо подумала она, ничего не могу с собой поделать. Хочется бежать к нему, как собачонка, вилять хвостом и прыгать на него.
— Матт, — закричал Ларри. — Бон жур мэн суёр. Кеске се происходит в замке Браганци?
Матт подвинул стул и сел между ним и Кейбл.
— Боже, что за история, — сказал он. — Дело настолько опасное, что меня дрожь пробирает.
— Тогда выпей — и страхи уйдут, — предложил Ларри.
Матт покачал головой.
— Мне лучше побыть трезвым. Потребуется все, что есть в голове. Я выпью кофе. Как ты, дорогая? — спросил он Кейбл и, не дав ей времени ответить, повернулся к Имоджин, — Они оба шлют тебе привет. Они дали мне гостинец для тебя, но я его оставил там. Заберу его сегодня вечером, когда принесу ему на просмотр рукопись, — то есть, если она вообще будет у меня готова.
— Тебе лучше заняться этим сразу после обеда, — сказала Кейбл. — Сегодня Блейкер-Харрисы устраивают вечеринку.
— Ну и что, обойдутся без меня, — сказал Матт.
— Это просто смешно, — выпалила Кейбл. — Это же не займет у тебя много времени. Ты ведь не роман пишешь.
— Почти. Я только что разговаривал с редакцией. Они отдают под это полосу на первой странице. За пару часов это не слепишь.
— У Блейкер-Харрисов будет много девушек, — насмешливо сказала Кейбл. — К ним собирается Род Стюарт.
— Ну так чего же тебе еще надо? — допив чашку кофе, он тут же поднялся. — Мне надо начинать. Ты нашла мне машинку?
— Нет, — сказала Кейбл.
— Господи, — вздохнул Матт.
— Я пыталась, но у меня утром было много дел, — оправдывалась она.
— Не сомневаюсь, что одно из них было мужского пола.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Кейбл в некотором замешательстве.
— Тебе следовало бы прибираться у себя после твоих друзей-джентльменов. Один из них утром оставил на постели вот это, — сказал Матт и уронил на колени Кейбл золотой медальон Ники.
После ужасной паузы Кейбл произнесла:
— О, это вешь Ники. У него в номере не работал кран горячей воды, и он воспользовался нашим душем. Может быть, ты переговоришь с мадам, ты ведь у нее в друзьях ходишь.
Матт задумчиво посмотрел на Ники, потом засмеялся.
— Я полагаю, небольшой холодный душ пошел бы тебе на пользу, Ники.
После этого он удалился.
Опять наступило долгое молчание.
— Я сегодня собираюсь к парикмахеру, — сказала Ивонн.
— И я тоже, — подхватила Кейбл.
Ники обратился к Трейси:
— Ты бы не хотела прокатиться на водном велосипеде?
Ларри посмотрел в окно на знойную дымку, колеблющуюся над дорогой из городка:
— Похоже, собирается снег. Мне нужна еще одна двойная порция водки.
Имоджин с Ларри и Джеймсом вернулись на пляж, и они научили ее играть в покер, но вскоре жара и тяжелый обед пересилили Джеймса, и он поковылял в гостиницу поспать. Ларри поднял свою камеру.
— Давай пройдемся по берегу. Я бы хотел сделать с тебя несколько снимков.
— О, пожалуйста, не надо, — пробормотала Имоджин, — я не очень хорошо получаюсь на снимках.
— Перестань, — сказал Ларри. — Я из тех, кто делает хорошие снимки.
Он все делал так спокойно и мягко, так ненавязчиво, хвалил ее так преувеличенно, что вскоре она успокоилась и принимала любые позы, какие он ей предлагал: на скалах, на мелководье, на волнорезе.
— Тебе кто-нибудь говорил, как ты хороша собой? — спросил он.
