Всегда твой выбор - Лида Винград
– Ложись, я достану второе одеяло.
Марк открыл шкаф и действительно вытащил второе одеяло. Я стянула с себя спортивные штаны и, со скоростью ракеты, стартовавшей в космос, легла на кровать. Следом за мной, но совершенно никуда не торопясь, лёг Марк. Я в футболке, он в пижамных штанах. Каждый под своим одеялом. Смешно. Мы повернулись друг к другу. Мне не хотелось спать. Столько эмоций, какие могли быть сновидения.
– Марк, я заметила три гитары, но чёрную сегодня никто не брал. Она чья?
– Это гитара Сержа, он редко играет с нами вместе. Обычно он берёт её, когда никого нет рядом. Он любит сочинять песни, но практически никому не показывает своё творчество. Мы дружим много лет, и я удостоился услышать его только два раза, один из которых я нагло подслушивал.
– Вы очень красиво играете и поёте. Я сегодня как будто побывала на концерте, – поделилась впечатлениями.
Марк улыбнулся.
– Ты тоже удивила всех. Занималась вокалом?
– Нет, я только в танцевальную студию ходила. А петь, не знаю, мне кажется, я посредственно пою.
– Тебе кажется, —прошептал. – Скажи, может надо свет оставить на ночь?
Я поёжилась. Сейчас была включена лампочка над кроватью, но она очень ярко светила. Я посмотрела на стол и увидела, что там стояла небольшая настольная лампа. Марк проследил за моим взглядом.
– Давай попробуем.
Встал, включил лампу и выключил прикроватный свет.
– Ну как? – спросил он.
– Идеально, спасибо.
Было действительно хорошо. Лампа светила слабо, освещая комнату, но при этом её свет не раздражал глаза.
– Извини, что приходится заморачиваться так со мной. – В который раз я испытала дискомфорт из-за того, что за последние сутки доставляю столько забот.
– Ты теперь в секте, мы тут все замороченные, так что не переживай.
Он шутя подмигнул мне, я засмеялась. И в этот момент мне захотелось поделиться с ним переживаниями.
– Только не смейся, я постараюсь объяснить.
Марк посмотрел на меня серьёзно и моргнул, показывая, что готов слушать.
– Я не могу находиться одна ночью. Наступает темнота, и, если не включить свет, мне могут привидится очень страшные видения, иногда это настолько невыносимо, что мне кажется я могу сойти с ума. Это длится уже не один год. Я знаю, с какой ночи это началось, но я никому не могу об этом рассказать. Для меня это очень личное. Могу сказать только, что это был жуткий, страшный день, который навсегда оставил шрамы в моём сердце. И эти шрамы до сих пор кровоточат. В общаге я жила с Таней и ночью из общего коридора была видна полоска света и ещё фонарь светил ярко как раз под окном моей комнаты, поэтому всё было отлично. А когда я обрадовалась, что она съехала, то не учла, что ночевать придётся одной. Как бы мне ни хотелось, чтобы мне кого-то подселяли, придётся идти к коменданту общежития и просить о новой соседке. Ещё иногда я боюсь закрытых пространств, например, я не езжу в лифте, а ещё я до ужаса мерзко чувствую себя в общаговской душевой. Там так неуютно. Когда только приехала летом на подготовительные курсы и побывала в душевой в первый раз, там никого не было. Это сейчас общага полная и попробуй ещё попасть без очереди, а тогда я пришла туда одна. Потом услышала какой-то слабый шорох. Я даже голову не домыла, так с шампунем и выскочила оттуда, потом домывала в тазике в своей комнате. Думаешь, я сумасшедшая? – Смотрела вперёд себя. Как я так с ним разговорилась.
– Я думаю, это здорово, что ты осознаёшь, где начинаются твои страхи. Это как первый шаг к пониманию себя. О событии или случае, после которого ты начала испытывать такое, можно попробовать кому-то рассказать, возможно, станет легче. Я почему-то убеждён, что всё произошедшее тебе представляется слишком мрачным, скорее всего, другой человек оценит события иначе и ты, услышав его реакцию на твой рассказ, поймёшь, что всё не так уж и страшно. Знаешь, в девять лет, я ужасно боялся летать на самолёте. Мне представлялось, как самолёт падает. Я доводил родителей до белого каления, они ничего не могли со мной поделать, пока в одном из перелётов со мной рядом не сел бывший пилот. В момент взлёта у меня, как обычно, началась паника, и мама меня успокаивала всеми известными ей способами. Мой сосед увидел это и начал со мной разговаривать. Рассказал, что ранее он часто был за штурвалом этих железных птиц, объяснил их строение, как и что происходит во время взлёта и посадки. Он так увлекательно рассказывал про полёт, про ощущение высоты, что я не заметил, как мы приземлились. С тех пор я не боюсь летать. Уверен, тебе обязательно нужно рассказать о твоём случае. – Он говорил тихо, спокойно, уверенно, не смеялся над моими проблемами.
– Возможно, однажды я смогу поделиться этим, но пока не готова, – задумчиво ответила, перевернулась на спину, вытащила руки из-под одеяла и положила вдоль тела. Разглядывала потолок, как будто там была нарисована картина.
Марк накрыл мою руку своей.
– Нужно попробовать посмотреть на то, что было в прошлом под другим углом, тогда возможно всё закончится.
– Не уверена что там есть другой угол, но спасибо за совет. Я постараюсь поразмышлять над этим.
– А насчёт новой соседки ты даже не думай, не нужна она тебе. У тебя в общежитии есть хорошие друзья, Валик и Пашка, они смогут по очереди оставаться с тобой на ночь. А если ты не против, то можешь запросто оставаться тут, хотя бы по выходным. Я всегда рад гостям.
Мы опять развернулись лицом друг к другу. Взгляды встретились. Моё сердце застучало быстрее. Волнение от его слов расползалось по всему телу.
– Марк, ты мне очень нравишься, даже слишком, но тебе не кажется, что всё двигается с огромной скоростью? В последнее время события в моей жизни летят чересчур стремительно. У меня складывается впечатление, что я попала в ускоренную перемотку. Если наше сближение будет идти так быстро, то, боюсь, мы упустим что-то важное между нами. А после вчерашнего мне… мне нужно разобраться в себе.
– Жизнь слишком короткая, чтобы оттягивать приятные моменты. Ты мне не просто нравишься, Юля. И я готов дать тебе время сориентироваться, всё равно и так долго ждал. Но исчезать из твоей жизни не собираюсь, так что пока ты мне прямо не скажешь, что у меня нет никаких шансов, я не отступлю.
Я смотрела на него, а
