Капкан (ЛП) - Раш Одри

— Нашел твоего сводного брата и его бывшую мертвыми в мотеле на Кинг-стрит.

Я не могу перестать задыхаться. Я знаю, как это выглядит, все вокруг меня продолжают умирать, и я единственная все еще жива.

Кэш тоже это спланировал? Он хотел, чтобы я была подозреваемой?

— Убийство — самоубийство. — говорит Питер. — Но Броуди никогда не производил на меня впечатление убийцы. Может быть, именно поэтому он покончил с собой. Или, может быть, произошло что-то еще.

Я моргаю. Питер предполагает, что это было не убийство — самоубийство? Он намекает, что я имею какое-то отношение к его смерти? И я действительно имею к этому какое-то отношение. Кэш убил моего сводного брата, чтобы защитить меня. Но я должна это скрыть.

— Но ты видел, как он причинял мне боль. — заикаюсь я.

Питер сдерживает смех.

— Я также видел, как ты надрала ему задницу. Но все это может быть совпадением. Не уверен.

Он наклоняется вперед.

— Но Уинстон вовлечен в это. Я чувствую это.

На улице сигналит машина, и смех заливает комнату, как разбивающиеся волны, заставляя реальный мир казаться далеким.

Уинстон связан. Он связан, потому что сейчас он мертв, лежит под половицами. Он не убийца, но человек, убивший Дина — тот же человек, который убил Уинстона.

— Нам придется проверить все подвалы в Ки-Уэсте. — говорит он. — Даже здесь. Мы просто ждем разрешения.

Я сглатываю.

— Ты думаешь, ты что-то найдешь?

— Люди будут разыгрывать драму ради своих пятнадцати минут славы. Но когда мы найдем что-то настоящее, мы узнаем.

Он сильно хлопает по столу.

— Не волнуйся, Ремеди. Мы поймаем убийцу.

— Но что, если он исчезнет до этого?

— Он этого не сделает.

Мое сердце учащенно бьется. Куда денется Кэш? Что он будет делать?

— Но у Уинстона нет никакого мотива. — возражаю я.

Кроме меня. И это даже не имеет смысла.

— Зачем ему делать что-то подобное?

— Ему не нужна причина. — говорит он. — Люди запутались. Они делают что-то, потому что им это нравится. Спроси себя об этом, Ремми. Когда у человека нет души, что помешает ему уничтожать все на своем пути?

Я хихикаю, проводя руками по волосам, но внутри я знаю, что он что-то замышляет. Потому что, если Кэш на самом деле убил всех этих людей, у него, вероятно, нет никаких причин.

Он убил их, потому что хотел этого. Потому что он всегда делает то, что хочет. Это почти придает моральную праведность тому, что я сделала со своим отчимом, а похищение Кэшом моего отчима — подарком.

Но все остальные? Убийство Дина? Убийство Уинстона? Как я должна морализировать их смерти?

— Ты так говоришь, как будто убийство — обычное дело в Ки-Уэсте. — хмурюсь я.

— Ты пытаешься преуменьшить значение этих смертей? — спрашивает он, прищурив глаза. — Убийства теперь обычное дело, Ремми. Разве ты не понимаешь?

Мою кожу обдает жаром, волосы на теле встают дыбом от этого скрытого обвинения в его словах. Что я могу сказать, чтобы сбить его со следа? И почему я хочу защитить Кэша?

— Я могу помочь тебе. — говорит Питер.

Он придвигается ближе ко мне, держа меня за руку, как будто хочет утешить, но мой желудок сжимается, делая меня слабой.

— Уинстон не так силен, как он думает. Даже у таких мужчин, как он, есть слабости.

Я вырываюсь из его хватки. Я не уверена, почему мы все еще говорим об этом.

— Я думаю, тебе следует уйти. — говорю я.

Он потирает руки.

— Я мало что могу сделать, чтобы помочь тебе. — предупреждает он. — Но если ты поможешь мне прямо сейчас, я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедиться в твоей безопасности.

В безопасности. Все, чего я когда-либо хотела — это безопасность. Но Питер не дал мне этого. Ни полиция. Ни Дин. Единственный человек, который обеспечил мне такую безопасность — это Кэш.

Я следую за Питером к входной двери.

— Береги себя. — говорит он. — Я здесь ради тебя, хорошо?

Я киваю, не в силах заставить себя произнести больше ни слова. Я закрываю входную дверь, затем выдыхаю, но не испытываю от этого облегчения. Тем не менее, у меня все еще есть инстинкт, что Питер защитит меня сейчас.

Но если это означает защиту от «Тени», смогу ли я когда-нибудь почувствовать себя самой собой без Кэша?

Мой телефон гудит от сообщения Кэша.

«Сегодня вечером.»

Я закрываю сообщение игнорируя его. Я едва могу дышать, поэтому звоню Дженне, хотя знаю, что Кэш, вероятно, каким-то образом прослушивает мои телефонные звонки. Я просто не буду вдаваться в подробности.

Дженна: «Привет, леди»

Я: «У тебя есть минутка?

Дженна: «Конечно.»

Шум на заднем плане стихает, она идет в другую комнату.

Дженна: «В чем дело?»

Я: «Скажем, что ты сделала что-то плохое.»

Дженна: «На сколько плохое?»

Я: «Убийство — это плохо?»

Она смеется.

Дженна: «Поняла. Продолжай.»

Я: «И ты…»

Я бью себя в грудь. Мне неприятно это говорить, но это правда.

Я: «И ты влюблена в кого-то, кто совершает гораздо больше плохих поступков, чем ты. И вдобавок ко всему этому у тебя есть шанс сдать этого человека полиции.»

Дженна: «Твой вопрос состоит в том, должна ли ты поступить правильно или защищать свою любовь?»

Я прикрываю лицо ладонями. Она всегда раскрывает меня.

Я: «Что мне делать? Я чувствую, что схожу с ума.»

Дженна: «Как ты думаешь, что тебе следует сделать?»

Я усмехаюсь.

Я: «Поступить правильно.»

Дженна: «А что ты хочешь сделать?»

Я делаю глубокий вдох.

Я: «Поступить неправильно.»

Она вздыхает, в ее голосе звучит тоска, и я жалею, что не могу рассказать ей все. Как так получается, что, находясь с Кэшем, я чувствую себя в безопасности, умиротворенной и более независимой, чем когда-либо в своей жизни?

Почему меня привлекает его постоянная опасность? Если он заберет у меня Дженну, я никогда его не прощу.

Дженна: «Ты знаешь, я не осуждаю.»

Дженна: «Случаются неприятные вещи. Но тебе решать делать так, как ты считаешь нужным. Жизнь несправедлива, и у нас не бывает второго шанса, понимаешь?»

Все это звучит правдоподобно, во всем этом нет ничего справедливого. Моя мать постоянно доверяла не тем мужчинам. Уинстон напал на Дженну, обращаясь с ней так, как будто она не заслуживала элементарной порядочности. Мой сводный брат заставил меня замолчать. И мой отчим, человек, которому я должна была доверять, насиловал меня годами.

Эти убийства? В конце концов, они не кажутся такими уж разными. Это другое преступление. Другой выбор. И я тоже убила. Я такая же, как Кэш.

Но Дин не причинил мне боли, как мой сводный брат или отчим. Единственная вина Дина в том, что он был слишком мил, чтобы мы могли быть совместимы. И теперь он мертв. С другой стороны, Кэш? У Кэша больше недостатков, чем у всех, кого я знаю вместе взятых, и все же я доверяю ему.

Я знаю, что он сделает для меня все. Даже если для этого придется запереть меня в клетке или убить всех, кого я знаю.

Я: «Он еще не убил меня.» — тихо говорю.

Дженна: «Твой любовник? Кто этот парень?» она смеется. «Это не должно иметь значения, Ремми. Ты просто шутишь, верно?»

Хотела бы я пошутить, но Кэш реален. Мой телефон звонит, и я проверяю уведомление. На экране мигает надпись "Кэш", а в верхней строке уведомление о шести пропущенных звонках.

Волосы у меня на затылке снова встают дыбом. В последний раз, когда я пропустила его звонки, он появился в моем арендованном доме, когда я разговаривала со своим бывшим парнем. Как будто один пропущенный звонок может сделать его убийцей.

Он опасен. И он хочет меня.

Я: «Мне пора.»

Дженна: «Держи меня в курсе. И позже ты должна ввести меня в курс дела.»

Я: «Договорились.»

Как только я вешаю трубку, на экране загорается текстовое сообщение от Кэша.