Жестокий мучитель - Бьянка Коул
Я обхватываю ее щеку ладонью, заставляя сердито смотреть на меня.
— Значит, несмотря на то, что ты узнал правду о своей маме, ты по-прежнему будешь относиться ко мне не лучше, чем к собаке?
Я смотрю в её темно-карие глаза, разрываясь между тем, чтобы поступить правильно и сделать то, что я хочу. Всю жизнь я был эгоистом с тех пор, как на увидел как умирает моя мать, и поклялся брать силой всё, что захочу, потому что слабость ни к чему не приведет в жизни.
— Нет, mi reina6. — Я нежно прижимаюсь губами к её губам и целомудренно целую. — Я собираюсь загладить свою вину. — Опускаюсь перед ней на колени, и она хмурится. — Заставь меня умолять, nena.
Ее бровь слегка приподнимается.
— Элиас, что ты…
— Сделай меня своей собакой. Заставь меня ползать перед тобой. Я хочу загладить свою вину.
В кого, черт возьми, превратила меня эта девушка?
Она качает головой.
— Слишком поздно, Элиас. В глубине души ты сам это знаешь.
Я хватаю её за руку, оставаясь на коленях.
— Никогда не поздно.
А затем поднимаю юбку, зная, что должен поклоняться ей, каким-то образом заставить почувствовать то, что чувствую я.
Она ловит мою руку.
— Элиас, что ты…
— Успокойся и дай мне боготворить тебя.
— Значит, ты перешел от издевательств к поклонению? — спрашивает она скептически.
— Да, — говорю я, отчаяние сжимает когти вокруг моего сердца. — Пожалуйста.
Такое чувство, что время замедляется, пока я жду ее ответа.
Наконец, она отпускает мою руку и кивает, позволяя мне задрать юбку до бедер. Я стону, когда вижу ее сексуальные красные стринги, и отодвигаю их в сторону, любуясь тем, как блестят от желания половые губки еще до того, как я прикоснулся к ней. Медленно провожу пальцем по возбуждению, заставляя ее вздрагивать. Подушечкой ласкаю пульсирующий клитор, из-за чего она дергается, зарываясь пальцами в мои волосы.
— Такая чертовски мокрая, — говорю я, глядя на нее снизу вверх.
— Черт, — выдыхает она, когда я поддаюсь вперед и смыкаю губы на клиторе. Я провожу языком по нему нежными, дразнящими движениями, поклоняясь ей, как и обещал.
— Прислонись к столу, — приказываю я, толкая ее назад, чтобы она могла использовать его для устойчивости. Хватаю ее за бедро и поднимаю вверх, открывая лучший доступ к ее сладкой киске.
Я провожу языком по влагалищу, а затем проталкиваю его внутрь, издавая стон, когда ее сладкое возбуждение заполняет мой рот.
— Вот и все, принцесса. Позволь мне поклоняться твоей прекрасной киске.
Я ввожу в нее два пальца, и она громко стонет, как будто совсем забыла, где мы находимся.
Любой может пройти здесь и поймать нас, но эта мысль только стимулирует меня.
Наталья прислоняется спиной к столу позади, пока я поглощаю ее, заставляя стонать и мяукать, как котенка. Я кружу языком по клитору, приближая ее к кульминации.
Она задыхается, дрожа в моей хватке.
— Элиас.
Звук моего имени на ее губах эротичен и возбуждает, но это не обо мне, не прямо сейчас. Это всё для неё. Мой член пульсирует в штанах, но я не обращаю на это внимания.
Возможно, она пока не хочет меня прощать, и я ее не виню. Я был по отношению к ней полным мудаком, но с этого момента всё изменится. Наталья была создана, чтобы быть моей королевой, даже если это не имеет смысла после того, как я так плохо с ней обошелся.
Она впивается ногтями в кожу моей головы, пока я продолжаю пробовать ее на вкус, мои брюки становятся слишком тесными в промежности.
— Ты чертовски хороша на вкус, — выдыхаю, вылизывая её возбуждение, по мере того как она становится все более влажной. Мною движет желание овладеть ее телом так, чтобы она больше не могла мне сопротивляться. Я просовываю три пальца в киску и начинаю трахать ими, заставляя её громко стонать. Ее голова наклоняется вперед, когда она смотрит, как я стою на коленях перед ней.
Требуется весь мой самоконтроль, чтобы не вытащить член из штанов и не заменить им пальцы, но я знаю, что дело не в этом. Она пока не может позволить себе простить меня, а значит, мне придется поработать над этим. И, черт возьми, я хочу работать над этим. Я хочу Наталью.
— О черт, — стонет она, откидывая голову назад, когда приближается кульминация.
— Вот и все, nena. Я хочу, чтобы ты кончила для меня, — мурлычу, наблюдая, как ее красивые черты искажаются от удовольствия. Удовольствия, которое я ей доставляю.
Ее язычок пробегает по нижней губе, когда она крепче вцепляется пальцами в мои волосы, почти дергая их. Я продолжаю ласкать ее пальцами и лизать, толкая к обрыву.
— Да, ох, черт, — кричит Наталья, когда я вгоняю пальцы прямо в нее. Я не останавливаюсь, пока она не начинает задыхаться от нехватки кислорода, а ее тело не обмякает на столе. Ее глаза остаются закрытыми, и она не двигается. Наконец, я вытаскиваю из нее свои пальцы.
— Посмотри на меня, — говорю я.
Она делает, как ей сказано, темные глаза находят мои.
— Смотри, как я пробую тебя на вкус, принцесса. — Я засовываю пальцы один за другим в рот и со стоном облизываю их. — Слаще меда.
Ее глаза все еще расширены, она жадно наблюдает за мной, заставляя мой член пульсировать в штанах. Я сжимаю челюсть и игнорирую царапающее ощущение, побуждающее меня вытащить член и засунуть его по самые яйца глубоко в ее киску. Вместо этого я натягиваю стринги обратно на ее киску и прикрываю трусики подолом юбки.
В её глазах мелькает разочарование, и она спрыгивает с края стола.
— Не думай, что это все исправит между нами.
Взгляд полон огня, когда она отворачивается от меня.
Я хватаю ее за запястье и разворачиваю лицом к себе, наши губы на расстоянии сантиметра друг от друга.
— Мне многое нужно исправить с тобой, Гурин, но я не потерплю, чтобы со мной так разговаривали.
Ее взгляд опускается на мои губы, а затем возвращается к глазам.
— Что ты сделаешь? Продолжишь шантажировать меня?
Я ухмыляюсь и качаю головой.
— Нет, у меня есть получше способы наказать тебя, bonita.
А затем я целую ее.
Поначалу она напрягается, пытаясь вырваться. Но как только я проскальзываю языком внутрь, она быстро расслабляется в поцелуе и отдает мне всё и даже больше. Наталья стонет мне в рот, из-за чего член становится еще тверже. Я разрываю поцелуй и ищу ее взгляд, зная, что каким-то образом должен удержать эту
