Босиком по пеплу - Яра Вольцева
Глава 27
Кристина
Вечер наступил на удивление быстро и прошел продуктивно. Раньше я не так сильно обращала внимание на будни лечения, а сегодня всё воспринимала остро и не обманывалась причинами, которыми мои ощущения вызваны.
— Помоги снять корсет, — прошу Олесю, когда медбрат выходит и закрывает за собой дверь.
Нина в это время лежит лицом к стене и совершенно не обращает на нас внимания. Она весь день и не пыталась со мной заговорить. Будто находилась в депрессии. Напрягает.
— Кстати, я предупредить тебя забыла, — между манипуляциями словно невзначай произносит Олеся. — Нина тебя не слышит, так что говори ей что-то лицом к лицу. Она отлично читает по губам.
— Не слышит?
— Слуха нет, — указала пальцем на свое ухо девушка, и мы одновременно повернули голову к неподвижно лежащей Нине.
— Оу, — стало стыдно за свою злость.
Олеся качнула головой и предупредила кое о чем.
— Только жалость ей не показывай. Сама же не любишь, когда на тебя так смотрят.
Сердце заколотилось, и я несколько раз моргнула, прогоняя остатки этого чувства. Мы остались с соседкой в палате одни, и я, как бы ни пыталась с этим бороться, всё время поворачивала в ее сторону голову.
Видимо, мой взгляд прожигал ей спину, так как в какой-то момент она резко встала и села на кровать уже лицом ко мне. Наши глаза встретились, и она опустила свои, словно ей было неловко смотреть на меня. Знакомое поведение. Неужели и я так выгляжу, когда на меня обращают внимание незнакомые мне люди? Под грудью засосало, а ребра заныли, но я нервно провела языком по губам и решилась заговорить. Махнула рукой, привлекая ее внимание, и это мне удалось с первого раза.
— Меня Крис зовут. Я вот… — кивнула на свои ноги. — Пытаюсь стать, как все.
Непроизвольно горько ухмыльнулась, сидя на постели и одной рукой сжимая простынь до побелевших костяшек. Всё еще не могла смириться, сколько бы ни прошло времени. Увидела, как губы Нины открылись по привычке, но в ответ раздалась лишь тишина. Она не решилась заговорить и поспешно достала блокнот.
— Нина, — было написано на листе. Снова увидела жест на уши, и я закивала, показывая, что поняла ее.
Мы несколько секунд изучали друг друга, а затем несмело улыбнулись. Возникла странная связь, какая бывает, когда встречаешь кого-то такого же сломанного, кто способен тебя понять. Было непривычно, что большую часть времени она смотрит не в глаза, а на губы, но вскоре и к этому я привыкла.
За несколько месяцев я, оказывается, отвыкла от полноценного общения, и она, видимо, тоже, так как мы словно голодающие уцепились за эту соломинку и шаг за шагом открывались друг другу.
Оказалось, что Нина два года назад попала в аварию, из-за чего лишилась слуха, но больше ее подкосила смерть матери, которая скончалась на месте ДТП. Ее боль так ярко отражалась в голубых глазах, что я вся покрылась гусиной кожей, и меня прошибло ознобом. В пятнадцать лет лишиться почти всего — страшная потеря для маленькой девочки.
— А отец?
Она сразу же закрылась, как только я задала ей этот вопрос. Неопределенно махнула рукой, зевнула и легла, прикрывая глаза. Допытываться я не стала. В этот момент объявили отбой, и сопротивляться режиму сна на этот раз не захотела.
Следующим утром всё пошло не так, как раньше. У меня неожиданно появился новый посетитель. Дина. Сердце застучало в бешеном ритме, и я напряглась, наблюдая за ее приближением.
Ахметова перешагнула порог палаты, брезгливо озираясь по сторонам, и не с пустыми руками, а с пакетом фруктов. Поставила на тумбу возле моей кровати и села на стул.
— Как ты? — дежурный вопрос и скучающее выражение ее лица.
— Как видишь, — провела рукой в воздухе и замерла, не понимая, что она здесь делает после всего, что вывалила на меня.
Ее приход удивил, но в тоже время насторожил. Не может быть совпадением одновременное появление здесь и Дамира, и Дины. Уверена, всё это связано и явно неспроста.
— Какие прогнозы?
Видно было, что бывшей подруге и самой неловко находиться здесь и пытаться завязать со мной беседу, но облегчать ей участь я не собиралась. Больше не было сил искать оправдания каждому ее поступку.
— Говори сразу, зачем ты здесь? Что тебе нужно?
После заданного вопроса застыла, напряженно вглядываясь в ее лицо. Отчего-то возможный ответ страшил. Неужели она узнала о появлении Дамира и снова хочет вмешаться?
— Меня попросили тебя навестить, — поджала губы Дина и отвела взгляд к окну, с тоской вглядываясь в улицу. Ее коробило находиться здесь, и сейчас она явно с удовольствием бы сбежала, но что-то ей мешало.
— Кто? — уже знала ответ заранее, но всё равно спросила.
— Дамир, кто ж еще. Он же единственный твой защитник, верно? — скривилась, словно ей было неприятно это осознавать. — Мы обе друг друга не любим, Крис, но ты скажи, пожалуйста, Дамиру, что тебя порадовал мой приход, окей?
Ее просьба застала врасплох и сильно удивила. Не припомню, чтобы ей когда-нибудь было важно, что подумают другие, если это не влияло на ее репутацию.
— И зачем мне это? — вздернула бровь, встречая ее взгляд прямо и без страха.
Прошло то время, когда я лебезила и пыталась сгладить острые черты ее характера. Больше в этом не было нужды. Я словно освободилась из заточения, сломав ненавистные железные прутья решетки.
Она промолчала, словно воды в рот набрав, и заскользила глазами по палате, находясь в какой-то панике. Ее рука коснулась живота, словно ее затошнило, а вот я опустила глаза и уставилась на ее пальцы.
— Ты… — прохрипела, чувствуя удушающие тиски паники.
— Сколько ты хочешь? Назови цену, — вдруг произнесла она напряженно и подалась вперед, хватаясь за мои руки и заглядывая в глаза.
— Ты о чем? — отшатнулась, пытаясь скинуть ее цепкие пальцы, но она не унималась, продолжала настойчиво стискивать меня.
— Не понимаю, — простонала Дина и уткнулась лицом в собственные ладони. Судорожно качала головой и всхлипывала, словно потерянная девочка.
Стало неловко и как-то жалко ее, и я беспомощно обернулась на Нину, привлеченную не звуком, а, видимо, странным поведением Ахметовой. Мы пересеклись взглядами, и она пожала плечами, неуверенно улыбнулась и
