Кактус для вашей мыши - Александра Шервинская
– Какая ты нынче разговорчивая, – сквозь зубы проворчал Макс, обращаясь к по-прежнему погружённой в изучение какой-то соцсети Никусе, – Твою бы откровенность да в мирных целях – цены б тебе не было.
– Но это же правда, – подняла на него абсолютно безмятежный взор Вероника, на секунду оторвавшись от айфона, – Разве не ты мне сказал: «Обрати внимание, какой милый мальчик, да ещё из числа лиц, приближённых к императору. Он может быть полезен, если станет ручным». Это же твои слова, разве нет?
– Мои, – скрипнул зубами Макс, – но я предполагал, что ты просто наладишь с ним отношения, в дружеском, так сказать, формате.
– Милый, ты иногда бываешь такой забавный, – Вероника склонила идеально причёсанную голову к плечу и смерила Макса снисходительным взглядом с головы до ног, – и как, интересно, ты себе представлял этот дружеский формат? Ты же не думал, что мы будем романтично гулять по заснеженным дорожкам парка и говорить о прекрасном? На почве чего я должна была с ним подружиться? Дай-ка подумаю…О, наверное, мы могли бы обсудить последние новинки в области компьютерных игр, если бы я в них играла, но – увы…Или поговорить о последних достижениях молекулярной кухни – но тут, боюсь, уже Толик в пролёте. Какие ещё варианты? С тобой же я вон сколько лет…дружу…и ничего, никто не в обиде!
– Подожди, – Макс озадаченно взлохматил и без того растрёпанную шевелюру, – ты же не хочешь сказать, что…
– Я ничего не хочу сказать, – всё так же спокойно перебила его Вероника, – ты умный мальчик, и сам всё прекрасно понимаешь. Именно за ум я тебя и ценила в первую очередь все эти годы. Мне нравилось с тобой работать, милый, это было очень…интересно и…познавательно. Да, именно познавательно.
– Работать? То есть для тебя наши отношения были работой? Но, подожди, Ника, ты же говорила, что любишь меня. Только меня, – непонимающе нахмурился Макс, – и что? Это была ложь?
– Где-то я уже слышала сегодня эту фразу, – задумчиво произнесла я в пространство, – причём именно в таком контексте. Ааа…это был Толик. Точно! Мальчики, может, вам организовать клуб? «Бывшие любовники Вероники» – по-моему, очень стильно, вы так не думаете?
– Лера, не сыпь мне соль на сахар, – сквозь зубы буркнул Макс, – без тебя тошно…
– Ну хорошо, – послушно согласилась я, – а теперь давайте всё же выясним, из-за каких бумаг весь сыр-бор. Между прочим, из-за них беззащитную меня похитили какие-то придурки, а никому и дела нет.
– Лера, – наконец-то соизволил обратить на меня внимание хозяин дома и непосредственный, хотя и невольный, инициатор нынешнего собрания умалишённых в загородном доме, – не сердись, это была целиком и полностью моя идея, пусть и не самая удачная. Я же видел, что Дмитрий Васильевич тобой увлёкся, причём не на шутку. Ну и решил воспользоваться. Я ему эти бумаги как только ни подсовывал, как только ни намекал на возможные выгоды и перспективы, как только ни пытался задействовать свои связи…ну, хорошо…не свои – отцовские…Он никак не хотел даже разговаривать, а Максим давил, времени почти не оставалось. Отец прилетает через несколько дней, и если ему в руки попадёт та запись…ну, ты теперь уже сама знаешь…Что мне оставалось?
– Может, поговорить с отцом и всё объяснить? – осторожно высказала предположение я, и Толик насмешливо фыркнул, – Или поговорить с Дмитрием Васильевичем?
Тут на меня с недоумением посмотрели уже все, и я смутилась. Ну а что? Чем народ похищать, может, лучше попробовать договориться?
– Хорошо, поняла, так себе версии… – я почесала кончик носа, – Макс, а тебе это всё зачем? Ты засланный казачок?
– Да нет, малышка, никакой я не казачок, тем более засланный, я просто идиот, – грустно произнёс Макс, рассматривая в окне что-то, видимое ему одному. – Меня попросила Ника. Сказала, что ей очень нужно, чтобы Беляев уступил в одном вопросе и подписал не слишком выгодное для него соглашение о франшизе. Мельком так попросила, словно о мелочи какой… А мне…мне так хотелось порадовать…любимую женщину.
– А почему тебя-то? – я по-прежнему понимала далеко не всё.
– Просто потому, что я в тот конкретный момент был связан деловыми интересами и с Беляевым, и с другой заинтересованной стороной. Я был самым удобным вариантом, да, Ника?
Вероника иронично приподняла бровь и, слегка улыбнувшись, молча пожала плечами. Я только собралась сообщить ей всё, что я о ней думаю, как за окном раздался сначала отборный мат, а затем, как в кино, кованые ворота распахнулись, протараненные здоровенным чёрным джипом, а затем рухнули, взметнув тучи снега и только что насыпанного песка. За джипом во двор влетели ещё две не менее серьёзные машины и остановились. Наш грузовик смотрелся среди них совершенно сюрреалистично….
Высказались мы одновременно.
– Вау!! – это восторженно я.
– Ой, понты дороже денег, – это презрительно Никуся.
– Блин…Ворота!! – это расстроенно Толик.
– Красава… – это иронично Макс.
Из первого внедорожника, протаранившего ворота, выпрыгнули трое здоровенных мужиков в камуфляже и с оружием, а за ними на утоптанный снег выбрался злой как чёрт Беляев, правда, без оружия и без камуфляжа.
– Третья часть Марлезонского балета, – негромко прокомментировала случившееся я и вернулась в зрительный зал.
Глава 12
С дивана через панорамное окно был прекрасно виден двор, в котором плотненько пристроились друг к другу джип, на котором привезли меня, «BMW» Вероники, чёрный «Крузак» Макса, три брутальных внедорожника и скромный зелёный грузовичок с песком. Из-за этого территория, достаточно просторная, но явно не рассчитанная на ведение локальных боевых действий, казалась маленькой и тесной. Во всяком случае, мужики в камуфляже, по-военному чётко рассредоточившиеся по разным, видимо, заранее оговоренным позициям, всё равно оказались недалеко друг от друга. Выглядело это эффектно, ничего не скажу, и особенно эпично смотрелся Беляев, стоящий в центре всего этого безобразия и мрачно смотрящий на дом.
– Хорошо, что зима, – вдруг спокойно и как-то даже философски произнёс Толик, не отрывавший взгляда от окна и, видимо, уже оценивающий размеры материального ущерба от своей оказавшейся не самой удачной идеи с похищением.
– Почему? – так же без лишних эмоций, лишь с вежливым интересом поддержал светскую беседу Макс, устраиваясь в кресле с видом на входную дверь, видимо, чтобы не пропустить чьего-то появления. И я даже догадываюсь – чьего.
– Так клумбы под снегом, а то все матушкины цветы затоптали бы, – вежливо пояснил хозяин дома, и Макс согласно кивнул: цветы – это да, это важно.
Тут в коридоре раздались уверенные шаги, и дверь распахнулась, явив присутствующим разъярённого господина Беляева. Дмитрий Васильевич быстро осмотрел комнату, увидел мирно
