Блок-шот. Дерзкий форвард (СИ) - Екатерина Беспалова
— Я люблю тебя, Рустам.
Он коснулся лбом её лба:
— И я люблю тебя, Вась. Безумно, а потому не заставляй меня страдать своими самоотверженными поступками. Всё же из нас двоих джентльмен — я.
— Обещаю.
Короткий поцелуй — и Рустам освободил её личное пространство. Когда они появились на пороге дома, Аня уже успела приготовить ужин. Скрестив руки на груди, она недовольно смотрела на брата, пока тот раздевался в прихожей:
— По-видимому, пользоваться новым телефоном ты не научился. Или нарочно не предупреждаешь о задержках, чтобы мне дома было не скучно.
— Мои задержки не так страшны, как ваши. — Стрельнув бровями, он подошёл и поцеловал её в лоб. — Вот о них точно нужно сообщать сразу.
— Тебе всё шутки шутить, — ворчала Аня.
— Вот абсолютно на полном серьёзе говорил.
Для пущей убедительности Рустам нахмурил брови, придав лицу нелепый вид, чем заставил девушек звонко рассмеяться.
— А теперь и впрямь серьёзно: мне нужна доза счастья. Уколи пана Улитку, и он в душ. У вас будет достаточно времени, чтобы пошушукаться.
Когда обезболивающее отправилось по назначению, а Рустам скрылся в ванной, Аня и Василиса прошли в гостиную.
— У него был серьёзный разговор с тренером.
— Его выгнали?
— Да ладно! Не затем оставляли, чтобы выгонять, — успокоила подругу Вася. — Евгений Иванович понимает, что такое Чупрунов. Жаль только, что сделать ничего не может. Сейчас всё в руках Тима и Рустама.
— В руках Тима — да, но Рус… — фыркнула Аня. — Вот почему он такой упрямый?
— Если твой брат уйдёт, «Разящие» даже побороться за победу не смогут, ты же знаешь. Тимофей никого не найдёт за три дня. А с Русом есть шанс.
— Какой шанс? — вспылила девушка. — С его травмой от него пользы «ноль». Столько же, сколько от обычного прохожего с улицы.
В гостиной стало тихо. Каждая понимала, что в словах был смысл, но и лишать парня возможности играть были не в праве.
— Ты не представляешь, Вась, сколько раз мне хотелось рассказать обо всём Тимофею.
— Если ты сделаешь это, последствия будут ужасными.
— Только последствия и останавливают. — Аня тяжело вздохнула. — Ладно, в конце концов, Рус — взрослый: пусть делает, что хочет. Лучше попробовать и не получить желаемое, чем не попробовать и корить себя потом до скончания веков. А что до Руса, так он точно будет убиваться. В одиночестве.
— Ну, уж нет, — покачала головой Гущина. — Он захотел отношений? Так пусть принимает их не односторонними! Его мнение не единственно верное. Двадцать четвёртое число — это одно, и то, я считаю, что он поступает неправильно, а бытовуха — совсем другое. Буду ходить за ним как хвост. Он же не погонит меня вон.
— Кстати, отличный план, — поддержала её Аня. — Разница лишь в том, что на меня он может рыкнуть, а на тебя — нет.
Василиса вспомнила их первый совместный ужин за городом. Это на неё-то он рыкнуть не может? Вот уж с чем, а с этим точно можно поспорить. Он рычать может на всех — даже на тренера.
— Как бы там ни было, решение принято, ставки сделаны — ждём вечера понедельника. Ты пойдёшь на игру? — посмотрела Аня на Гущину.
— Да, — не колеблясь ответила та. — Я хочу видеть, как он играет. — На лице отразилось смущение. — Не то, чтобы я сходила с ума по баскетболу, просто после твоих рассказов и по желанию Евгения Ивановича оставить Руса в команде, несмотря на драку, хочу увидеть, каков мой парень в деле. — Она улыбнулась. — Судя потому, что тренер ничего не сказал о его здоровье, значит, тренировка прошла успешно: никто ничего не заметил, а следовательно — есть шанс.
— Да, — ответила на улыбку Аня. — Нужно только затариться обезболивающим, и тогда точно шанс будет.
К тому моменту, как Рустам вышел из ванной, они уже накрыли на стол. Ужин прошёл в уютной домашней атмосфере, словно все трое были одной семьёй. Легко, непринуждённо и по-семейному тепло.
— А где Матвеев? — спросила Василиса, когда, помыв посуду, втроём собрались смотреть в гостиной «Заклятие».
— Он в няньках, — объяснила отсутствие второй половины Аня. — Его маме пришлось выйти в ночную смену, она — врач «Скорой», а Тим сидит с братом.
— О, как! Если я свалюсь после игры, меня будет кому залатать. Хорошая новость! — хохотнул Рустам, удобно располагаясь на диване. — Узнай у Тимофея номер своей будущей свекровушки.
— Дурак! — не оценила шутку Аня.
— Кстати, в тему о хороших новостях, — уже серьёзно произнёс парень. Скрывать что-то хорошее долго не умел. К тому же, пока принимал душ, успел обмозговать ситуацию «от» и «до». — Самарин предложил пройти обследование. Если у меня будет медицинское заключение, что травма кисти не имеет последствий, я останусь с «Разящими».
В комнате воцарилась тишина. Девушки переглянулись, а затем снова вернулись к Рустаму.
— А оно будет? — с опаской посмотрела на брата Аня.
— Александр Сергеевич всё устроит. Я не люблю просить, но здесь можно сделать исключение.
— Рус, послушай…
Началось…
— Стекло, — обрубил её на полуслове он.
— Рустам!
— Ничего не слышу. — Тедеев бросил вопросительный взгляд на Василису. — А ты слышишь?
— Рус… — начала Вася.
— И здесь тоже. Не дом, а стеклянный кубик какой-то.
Поняв, что тема закрыта, Аня заняла место на кресле, а Вася устроилась рядом с Рустамом, чьё тело просило горизонтального положения на диване. Упрямый, как баран! Даже не барашек в этом случае, но, чтобы убедить его в чём-то, нужно было ждать подходящего момента и точно делать это не на виду у всех, даже если этими «всеми» являлась сестра. Их братско-сестринские отношения всегда заслуживали уважения, но между ними тоже существовала связь: не такая тесная, но влиять на его решения так или иначе она могла.
Василиса бросила на Рустама быстрый взгляд и уставилась в экран телевизора. Его пальцы нежно переплелись с её, а ещё спустя мгновение она ощутила лёгкий поцелуй на своей макушке. В такой компании даже самый страшный ужастик точно не покажется жутким!
Однако их с Аней хватило ровно на пятьдесят пять минут. Когда мрачные картинки, давящую музыку и леденящие кровь эпизоды без подозрительно отсутствующих комментариев Рустама стало неприятно смотреть, девушки увидели, почему их мужская половина молчала. Уставший после тяжёлого дня, Рус спал как сурок. Коснувшись пальцами его волос, Василиса тепло улыбнулась, но неожиданно раздавшийся на экране пронзительный крик заставил Рустама проснуться:
— Какой жуткий эпизод! Который час?
— Половина двенадцатого.
Он присвистнул.
— Пора на боковую, да? — спросила Аня, посмотрев
