Усадьба с приданым (СИ) - Снежинская Катерина

В чём-то, конечно, она была не права, пока прекрасно обходились без них, но вот происходило что-то на самом деле настолько странное, что от удивления Марию Архиповну оторопь хватанула. Дело в том, что прямо перед Лискиным домом стояла грязная, сильно побитая жизнью машина с надписью «Полиция» на поеденом ржавчиной боку. И как раз когда Маша с Добренко подтянулись к месту событий, эта самая полиция, в лице двух молодцев, запихивали в кабину ветеринаршу. Лиза, в общем-то, и не сопротивлялась, но со скованными за спиной руками лезть было неудобно, вот парни и старались, пихали, а тот, что справа, ещё и рыжую голову заботливо придерживал, чтоб не ударилась.

Маша уже хотела поинтересоваться специальным тоном, что здесь происходит, да не успела, потому как невесть откуда, может даже непосредственно из-под земли, выскочил Малыш и налетел на боровика-участкового, безмятежно обмахивавшегося папочкой в сторонке – жарко ему было.

– Ты что, совсем охренел, капитан? – заорал маленький циркач. – Отпустил её! Бегом!

– А вы кто такой будите? – вполне дружелюбно поинтересовался толстяк, рассматривая Малыша, как занятную диковину.

Циркач коротко и емко охарактеризовал, кто он такой будет, правда, Маша сильно усомнилась, что это имеет хоть какое-то отношение к его реальному происхождению.

– Я сказал, быстро отпустил девушку! – рыкнул Малыш, сжимая кулаки.

Кто-то в толпе, как водится, собравшейся весьма оперативно, неуверенно хихикнул. Собственно говоря, ярость маленького и впрямь могла бы смотреться смешно, не выгляди она страшновато.

– Ты иди, иди себе, – отмахнулся боровик папкой, как от комара.

– Саш, надо что-то делать, – решила Мария.

– Например что?

– Ну, хоть оттащить его.

Добренко глянул на Машу с гнусной мужской снисходительностью. Видимо, кодекс настоящих мачо не позволял мешать другу упорно лезть непосредственно в задницу.

– Мань, сейчас мы только хуже сделаем. Сначала разобраться надо, что к чему.

– Ты вечно сначала разбираешься, а потом становится поздно! – окрысилась Мария Архиповна и начала пробираться вперёд.

Правда, и на сей раз она опоздала. Малыш, подпрыгнув мячиком, врезал кулаком то ли по капитанскому носу, то ли по челюсти, только участковый ошалело хлопнул глазами, попятился и сел прямо на землю, потеряв и папку, и фуражку. А один из бравых молодцев, запихавших-таки Лиску в полицейский УАЗ, лапнул кобуру на собственном бедре. Толпа ахнула, подалась назад и Маша вместе с ней.

***

– … да не арестовали мы её, а задержали. Разницу чуете? Понимание же надо иметь! – гнусаво тявкнул участковый, прижимая к переносице лёд, завернутый в салфетку. – А вот вашего… шпенделя я на самом деле арестую. За оскорбление чести и достоинства. И нанесении тяжких телесных. При исполнении.

– Он вам всего лишь нос разбил, – негромко напомнила Маша.

– Вот именно! – Боровик убрал салфетку, запрокинул голову, бессмысленно моргая в небо, на пробу сопнул пару раз и вернул лёд на место. – И нечего мне тут!

– Кваску? – заботливо подсунулась Алла. – У меня холодненький, из подпола.

Капитан покосился на неё подозрительно, видимо, раздумывая, не счесть ли это взяткой, да не загрести ли учительницу за компанию, но на квасок милостиво согласился.

– Да брось ты, капитан, – дружелюбно, даже весело сказал Саша. – Ну чего зазря воду мутить? Как там с Лиской и чего, согласен, надо выяснять. А вот парня моего ты бы отпустил, а? Ну, погорячился, с кем не бывает? Да любой начнёт кулаками махать, когда на его девушку наручники нацепят.

Мария открыла было рот, чтобы уточнить: Лиска вовсе не девушка Малыша, но вовремя сообразила, что сейчас лучше обойтись без лишних фактов, и язык прикусила.

– Вам бы, гражданин Алексис, вообще помолчать, – побулькав квасом, посоветовал участковый, отдуваясь. – А то пойдёте у меня, как соучастник. Полна коробочка получится. Как, говорите, фамилья этого припадочного?

– Цверг. Кристоф Эдгардович Цверг, – ответил Саша, почему-то не пытаясь больше спорить, дрессировщик даже отошёл на шаг, будто самоустраняясь.

– О как! – крякнул капитан. – А с нормальными-то Ф.И.О. у вас тут люди есть или все сплошь бароны?

– Бароны не бароны, – обиделась Мария, – а Мал… то есть Кристоф никаких тяжких телесных вам не нанёс. Только нос чуть-чуть.

– А это ещё разобраться надо, – многозначительно покачал пальцем полицейский. – Может, у меня сотрясение мозгов? Это раз. Пнул, когда я в беспомощном состоянии находился, оставив кровоизлияние в подкожные слои или, правильнее назвать, гематому – это два и три. Мишке вон колено чуть на бок не своротил и в зубы дал. А Гошку вообще кусанул. Может, он заразный этот ваш как там? Может, у него вообще бешенство? Тогда его изолировать надо.

Мария Архиповна снова прикусила язык, чтобы не начать выяснять у кого тут бешенство.

–Тогда хотя бы объясните, за что вы Лиску задержали, – процедила госпожа Мельге.

– А эт’ запросто, эт’ хоть сейчас! – вроде бы даже обрадовался боровик. – И расскажу, и покажу. Вот вы-то у меня понятой и пойдёте. Документики при себе?

– Нет, но я могу сходить или вот Аллу попросить.

– А и попросите, оно вернее будет. Всё ж дело о покушении на убийство идёт и грабеже. Статьи…

– Погодите вы со статьями, – отмахнулась Мария Архиповна. – Я так и не поняла…

– Чего ж тут непонятного, – развёл руками боровик. – Покушалась ваша Соловьева Елизавета Александровна на жизнь гражданина Эпштейна Льва Эдуардовича. Вот тоже ещё имечко! А попросту дала ни в чём не повинному дедуле по башке тупым предметом округлой формы и денежки попятила.

– Лиска дала круглым предметом? – не поверила Маша.

– Округлым, – занудно поправил капитан. – Она и саданула, точно говорю.

– Это прокурор в суде такие доказательства предъявлять будет? Вроде: «Точно вам говорю»? – не на шутку разозлилась Мельге.

– А вы не умничайте, гражданочка, а не то…

– Прицепом пойдёте, я помню, – окрысилась Мария.

Добренко предостерегающе положил ей руку на плечо, но Маша раздражённо скинула его ладонь.

– Не умничай, говорю! – прикрикнул полицейский. – Доказательств же выше крыши. Во-первых, всё Мухлово знает, что ей деньги до зарезу были нужны. А во-вторых и в-десятых, мы сейчас поищем и обязательно кое-что найдём. Вот и документики как раз ваши поднесли. Так что пойдём, граждане понятые. Гош, где там следователь? Уснул, что ль? Ну так буди, нам тут работать надо, пока всякие разные под ногами не мешаются.

Всякие разные, то есть Мария Архиповна и мужик-активист, вызвавшийся вторым понятым, под ноги решили не лезть, стояли в стороне, старательно наблюдая. Но и полицейским слишком утруждаться не пришлось. Боровик что-то шепнул на ухо господину в гражданском, похожему на сонную шиншиллу, тот кивнул и укушенный Малышом мальчонка – то ли Миша, то ли наоборот Гоша – вытащил из-под умывальника свёрнутый полиэтиленовый пакет.

– Ну а я вам о чём говорил? – возликовал капитан, утирая платочком лысину. – Вот и улики. И что мы имеем? Перчаточки медицинские, синего цвета со следами бурового вещества, предположительно крови. И купюры, имеющие хождение на территории РФ, так же со следами бурового вещества в виде брызг. Ваше, гражданка Соловьёва?

Лиска, заново добытая из УАЗа и приведённая в дом, но от наручников так и не избавленная, равнодушно пожала плечами.

– Перчатки, может, и мои, вон в шкафу таких же целая коробка. А деньги не мои, у меня столько и не было никогда.

– «Столько» – это сколько? – подозрительно прищурился боровик, но добился в ответ только ещё одного пожатия плечами. – Что-то тут маловато будет, и пятидесяти тыщ, поди, не наберётся. А остальные где, гражданочка? Инвалюту куда дели?

Лиска молчала, упорно глядя куда-то в угол и было понятно: обвини её сейчас в убийстве Кеннеди и краже Луны, она отреагирует точно так же – никак.

– Подождите, – проворчала Маша, пытаясь сообразить, что обо всём этом думать. – Лиза врач, то есть ветеринар. Она недавно собаку оперировала. Может, это Арея кровь?