Сюрприз, Шоколад и Игрушка для бандита - Рин Скай
- Ну вы же собираетесь родить ему целую ораву. – отбиваю я мяч, представив, как Шторм будет нянчится с нашим малышом, который сейчас находится в моем животе.
Стоим на причале еще какое-то время.
- Нет, я так больше не могу. - Алина уже извертелась вся в ожидании. – Я сейчас расплавлюсь на жаре. И девочки вашей не видно. Вдруг заблудилась с моим платьем? Зря я ей его доверила.
Мне неприятно, и я спешу заступиться за дочь.
- Инга? На вилле? – поднимаю скептически бровь. – Да она на местности ориентируется лучше любого картографа. Впрочем, идемте, неизвестно еще, когда Марат и дети соизволят вернуться с рыбалки.
Говорю, а сама чую: сейчас будет нечто. Более того, мне хочется, чтобы это «нечто» непременно случилось! Потому что не терплю ни от кого пренебрежительного отношения к своим детям.
Глава 50
Глава 50
Марат
Довольные, возвращаемся с пацанами с полными ведрами улова. Какие же все-таки они ловкие у меня, смелые и развитые! У меня? Хм… я так подумал? Но за рыбой они гонялись не хуже моего. А может, и проворнее. Замечательные мальчишки! Жаль, что мартовские… были бы майскими, у меня сомнений не осталось бы!
Идем к вилле, чтобы переодеться – и я, и мальчики запачкались, футболки все просолились потом и солью.
- А-а-а!!! – слышится пронзительный вопль на весь остров. Я поднимаю глаза, и быстро вычисляю, что крик был слышен из спальни Ириши.
Напрягаюсь. Кровь мигом ухает в висках. Переживаю за Иру. Тем более после того, как мальчишки попросили сводить ее к врачу. Мало ли что случилось с ней?
Односекундно переглядываемся с пацанами и, не сговариваясь несемся наверх.
- А-а-а!!! – повторяется пронзительный крик. – Ах ты ж тварь мелкая!!!
Это не Иришка. Она бы никогда не стала так ругаться, да и голос не ее. Без стука влетаю в спальню. И…
Далее идет немая сцена. Инга, в красивом ослепительном свадебном платье, великоватым ей на несколько размеров. На лице у нее какая-то мазилка для губ, может помада, я не разбираюсь в этих бабских штучках, в общем нечто красное и блестящее стекает на белоснежное платье, безбожно пачкая его.
Я оглядываю платье дальше, и понимаю, что оно все измазано косметикой! Той самой, брендовой, которую я подарил девочке и Ирине на кануне.
- Ты что наделала?! – продолжает вопить Алина, открывая и захлопывая рот, будто рыба, выброшенная на песок. – Ты знаешь сколько это платье стоит?! А может, ты специально это сделала! Мерзавка!
Инга испуганно жмется к маме, Ириша пытается закрыть дочь от разъяренной, точно коршун Алины.
Мне так становится жаль моих девочек. Не стоит эта тряпка того, чтобы Инга тряслась в рыданиях, а Ириша защищала ее из последних сил.
- А ну заткнись! – как рявкну на Алину.
- Марат! – всплёскивает руками невестушка, - Нет ну ты видел?! Эта тварь мелкая специально!!!
- Заткнись! – еще более сурово говорю я. – Еще раз ее обзовёшь, я тебя со второго этажа выкину! – и так набычиваюсь, что с Алины мигом вся спесь слетает, ибо знает: выкину. И бровью не поведу.
- Дядя Марат! – всхлипывает Инга, и подбегает ко мне, неловко путаясь в длинном подоле свадебного платья.
- Иди сюда, моя хорошая, не бойся! – я заключаю ее в свои объятия, и теперь сам оберегаю девочку от коршуна-Алины.
- Я не хотела, дядя Марат! – всхлипывает девочка, сотрясаясь вся хрупкими плечиками. – У меня никогда не было такого платья. Я хотела примерить его осторожно…
- Примерила?! – вновь взвивается Алина.
- Да захлопни ты свой рот! – рычу на эту дуру. – Не смей орать на ребёнка!
Невеста затыкается, а девочка продолжает свой рассказ.
- Я примерила. Но я была такая бледная, и мне захотелось накраситься… Как взрослой! Как будто я – настоящая невеста! Я не хотела пачкать платье… честное слово! Оно такое краси-и-ивое… - плачет искренне, навзрыд.
А я злой на эту придурочную Алину, ну как можно из-за тряпки на ребенка орать?
- Инга, девочка, солнышко мое, не плач! – неловко обнимаю ее, глажу по головке. Это всего лишь тряпка, ничего страшного! Сейчас горничной отдадим, она постирает.
Если бы сейчас Инга вела себя по-другому, доказывала свою правоту, или бы нагло пялилась на Алину, я поступил бы иначе, но девочка плачет, она очень расстроена своим поступком, она искренне раскаивается в том, в чем по сути не виновата, и мне в голову не придет обвинять ее в чем-то.
- Постирает? Марат, ты в своем уме?! Платье расшито бриллиантами! Какая стирка? – на позеленевшую от злости Алину уже смотреть страшно. - Да и не отстирается эта косметика! Она платье и тушью заляпала, и тенями обсыпала, и стойкой матовой помадой залила! Кто вообще этой девчонке разрешил косметикой пользоваться?!
- Косметику подарил ей я! Еще вопросы? – рычу, успокаивая Ингу.
Алина тяжело дышит и с ненавистью оглядывает все семейство Ирины.
- Алина, простите нас, - примирительно сообщает Ириша. – Я заплачу вам за порчу платья…
- Да ты будешь всю жизнь на него горбатиться, Дура!!! Оно стоит миллион баксов! Да тебе и твоим ужасным детям ни в жизнь за него не расплатиться!
Ее слова, злые и хлесткие, бьют Иришу, и поникших малышей, да-да, хоть им и по десять лет, но они – малыши для нас, взрослых, наотмашь. Я прямо физически чувствую, как им, всем четверым больно от слов этой дуры.
- Солнышко! – прерываю я звенящее после криков молчание, - Иди к маме.
Отпускаю Ингу к Ирине. Та зарывается в материнские объятия, я же делаю шаг к Алине и грубо хватаю ее за локоть.
- Мне больно!
- Мне пофиг. Я компенсирую тебе платье.
- Где я новое возьму?! У нас свадьба послезавтра?! – орет придурочная.
- Не надо новое. – спокойно говорю я.
Я принял решение и все остальное мне до лампочки.
- Предлагаешь мне в этом замуж выходить?! Или постирать его?!
- Тебе вообще платье не понадобиться. – грубо
