Лагерь для взрослых - Катрин Корр
Внезапно другая половина кровати прогнулась, и к её спине прижался Тео. Он опустил на нее тяжелую ногу, завел руку вперед и нежно обхватил пальцами шею. Алексия чувствовала биение его сердца и глубокое дыхание над самым ухом.
– Ты очень сладкая и вкусная Алексия, – прошептал он, зарывшись носом в её волосы. Алексия откинула назад голову, закрыв от наслаждения глаза. Его дурманящий шепот был похож на скольжение шелка по шее. – Как вишня в шоколаде с каплей опьяняющего рома.
– Всего лишь с одной каплей?
– Последние несколько часов я только и ем эту вишню, – усмехнулся он и прикусил мочку её уха. – Я уже давно очень пьян.
Она прижалась к нему ягодицами, завела руку назад и вонзила пальцы в короткие мягкие волосы. Тео расправил простынь, под которой они оба были обнажены, и медленно провел рукой по её бедру. Пальцы неспешно скользнули по внутренней стороне, и Алексия чуть приподняла ногу. Тео вошел в нее медленно и возбуждающе. Его рука легла на гладкий треугольник и средний палец легонько надавил на основание клитора.
– Ты сводишь меня с ума, – шептали его губы. – К тебе невозможно не прикасаться.
Алексия разжала пальчики и отпустила его волосы. Рука медленно скользнула вниз, сжала затвердевшую грудь, вынудив Тео издать возбуждающий и глубокий стон.
– Мне нравится смотреть, как ты прикасаешься к себе.
– А можно здесь остаться навечно? – промурлыкала она, щекоча длинными ногтями сосок.
– Со мной?
– С тобой, – напряглась она, когда его палец усилил давление, но бедра продолжали двигаться всё в том же неспешном ритме. – Я задыхаюсь.
– Давай останемся. Разве нам может что-то помешать? Мы ведь любим нарушать правила.
Алексия приподнялась на локте и снова завела руку назад. Притянув к себе Тео за волосы, чтобы почувствовать его горячие губы на своей шее, Алексия поерзала на месте, не в силах терпеть настолько неспешные движения. Но Тео, прикусив воспламенившуюся кожу, продолжал сдерживать и свои, и её порывы.
– Нет, девочка, я хочу, чтобы ты помучилась, – шептал он урывками. – Ты кончишь, только когда я буду очень глубоко в тебе.
Зажав между пальцами клитор, Тео начал медленно массировать его, доводя Алексию до настоящего безумия. Пытка была настолько невыносимой, что ей хотелось рыдать от бессилия. Всякий раз, когда Алексия предпринимала попытки захватить инициативу в свои руки, Тео крепко сжимал её в тисках, точно удав, который душил жертву перед долгожданной трапезой.
Неспешность пытала её. Мужская ласка и власть возбуждала. С каждой минутой нежного и по-настоящему наказывающего секса, мужской член увлажнялся и скользил в ней быстрее и проще.
– Пожалуйста, Тео, – просила она глухим шепотом, с силой сжимая простынь. – Пожалуйста…
Он вовсе остановился. Повернул к себе её голову, обхватив подбородок, и горячо поцеловал влажные губы. Ей казалось, что она совсем обессилила. Язык отказывался повиноваться, голова была тяжелее каменной глыбы. Весом своего тела Тео вынудил её лечь на живот. Он согнул правую ножку в колене и снова с сокрушительной медлительностью вошел в её горячее и влажное лоно. С каждым толчком он уходил всё глубже, будто пронзая мечом обмякшее тело изнутри.
– Чувствуешь меня? – шептал он, немного увеличив скорость.
– Да… – с трудом ответила Алексия. От напряжения её пальцы будто застыли. – Ещё…
Тео издал напряженный смешок и вошел в нее резким и грубым толчком.
– А теперь, кончай, – прошептал он ей на ухо, работая бедрами всё быстрее. – Кончай, Алексия!
Её руки заметались над головой, пальцы цеплялись за подушки и сбрасывали их на пол. Алексию поглотила жаркая тьма и холодный свет. Она горела изнутри и покрывалась ледяной коркой снаружи. Мышцы стонали, тело изнывало, но осознавая, что рядом мужчина и он – её эти несколько часов, Алексия наслаждалась каждым даже самым болезненным ощущением. До этой минуты она никогда и ничего подобного не испытывала точно.
Тео опустился на нее, но продолжал удерживать вес своего тело на локтях. Алексия дрожала, лежа под ним и всё ещё чувствуя его в себе.
– С такими темпами ты рискуешь превратиться в мой наркотик, – прошептал он, стараясь отдышаться. – Ты вся моя. Вся… Каждый твой стон… Взгляд и прикосновение… Я чувствую тебя всю целиком…
– Смотри не влюбись, – с трудом улыбнулась она.
– Нет, – усмехнулся Тео. – Это всё только испортит.
23
– Сладкая… Какая же ты сладкая!
Каждый новый оргазм был особенным. От одного захватывало дух, от другого немели конечности, третий заставлял дрожать даже ресницы. А в этот раз он будто уничтожал внутренности. Алексия стояла на четвереньках и стонала так громко, что её могли бы услышать на другом конце острова. Но Тео это нравилось. Он возбуждался, просто зная, что она хотела его.
Желала.
Ждала!
Оставив алый след от своей ладони на её бедре, Тео сделал заключительные толчки, после чего изверг свое пламя в её потрясающее, пылкое и чертовски гибкое тело. Удивительно, как никто из них не пострадал, экспериментируя с самыми смелыми позами.
Это было точно ненормально. Он не подросток, у которого неожиданно случился всплеск гормонов. Но почему-то всё выглядело именно так, ведь стоило ему просто взглянуть на её круглую попку… Да что там попка, вся Алексия от и до источала безумный секс! Её хотелось кусать, лизать, целовать, трахать и без конца повторять всё по кругу.
Сколько раз они уже занимались сексом за эти двадцать четыре часа?
Сколько раз он заворожено наблюдал за её пухлыми губками, ласкающими его член? Видя и зная, что она получала от этого несказанное удовольствие, Тео обрушивался в пропасть по-настоящему высших наслаждений.
Она хотела его.
Она дышала им.
Она молила его закончить пытки и начать их снова. Им не хотелось расставаться ни на секунду и, когда за Алексией приехала машина, Тео сел с ней рядом, потому что просто не мог отпустить.
– Извините, но я должен отвезти только…
– Нас двоих, – перебил он водителя, сунув ему несколько бумажных купюр. – Пожалуйста, друг.
Алексия подмигнула мужчине и улыбнулась так, что Тео стало завидно. Кривой ухмылкой он дал ей понять, что ему это не совсем понравилось, и Алексия, соблазнительно закусив губку, опустила голову на его плечо.
Шелковые волосы пахли шоколадом. Тео неосознанно прикоснулся губами к её макушке и вдруг почувствовал себя совершенно иначе, чем
