Нельзя влюбляться (СИ) - Хан Рита

Пока жду, успеваю переосмыслить почти всю свою жизнь, особенно тот отрезок, когда мы с Тимуром «были вместе».

Надо же, я так легко ему доверилась, что не заметила торчащих ушей обманщика. Что если… он не прекращал общения с Марьяной? Все это время работал на два фронта, вводя меня в заблуждение?

«Зоя, давай поговорим?»

Смс от Тимура приходит одновременно с сообщением от Вики:

«Ты где? Я стою в фойе на первом этаже».

Первое смахиваю со злостью, а на второе отвечаю короткое: «Ок, спускаюсь» и выхожу из укрытия. Едва открываю дверь аудитории, как попадаю в плен крепких рук… Ярцева.

— Что за… Пусти меня!

— Зоя, тихо, давай поговорим?

— Нам не о чем говорить! Пусти, кому говорю!

— Зоя!

— Подлая душа! — что есть силы заезжаю коленкой между ног, но Ярцев успевает блокнуть мой удар.

— Зой, выслушай меня!

Для пущего эффекта заводит меня в аудиторию и зажимает у стенки. Руки удерживает за запястья, ноги фиксирует своими. Это еще что за принуждение??? Он не имеет права!

Зоя

Рычу от злости и отворачиваюсь в сторону, не желая смотреть ему в глаза. Когда Ярцев так близко от меня, у меня пропадает всякая способность нормально соображать, еще не хватало, чтобы я поверила в очередную его чушь!

— Зоя, что ты творишь? Почему убегаешь?

Молчу, не желая с ним разговаривать. У меня сейчас другое желание — хочу его прибить.

— Зоя, у меня ничего нет с этой Марьяной.

Ага, так я тебе и поверила. Чушь, видела все своими глазами.

— Там, в коридоре, все вышло случайно.

— Случайно? — не могу сдержать ехидной усмешки. — Случайно столкнулся с ней и случайно полез обжиматься?

— Обжиматься? — округляет глаза Ярцев, а потом, чертыхнувшись, добавляет: — Ты все не так поняла.

— Ой, избавь меня от этого вранья.

— Смотри, — тычет на свою джинсовку, точнее, на пуговицу, вокруг которой намотаны какие-то волосы. — Она сама полезла ко мне, но я её оттолкнул. Так как Ивашкина никогда не собирает волосы, то пучок намотался на мою пуговицу, ну а дальше… Короче, не спорю, со стороны это выглядело неоднозначно.

Хлопаю глазами, не зная, что сказать. Просто… А что если Тимур не врет? Что если все именно так и было?

К тому же у него есть доказательства.

Видите, моя привязанность к нему настолько сильна, что я сама же готова выступить его адвокатом. При том, что одна моя сторона требует для него самой высшей меры наказания.

— Ну не знаю, — отворачиваюсь в сторону, не желая сразу верить ему.

Хотя сердце уже встрепенулось так, словно ожило.

— Зоя, ну смысл мне врать тебе? Тем более, когда…

— Когда, что? — не выдерживаю, едва он замолкает, сбившись на половине фразы.

Не успевает договорить, у меня звонит телефон. Чувствую досаду от того, что момент испорчен. Может быть, Ярцев хотел сказать что-то важное, что я хочу услышать давно?

— Ответишь? — сканирует меня взглядом, когда мы вновь оказываемся лицом к лицу, и чуть задерживает взгляд на моих губах.

Между нами так не просто, но стоит ему вот так на меня посмотреть… Я уже готова броситься в омут с головой, но телефонная трель возвращает в реальность.

Ярцев отпускает мои руки, чуть отходит в сторону. Как оказывается, было хорошо в его объятиях…

— Да, Вик? — отвечаю подруге, которая должно быть меня потеряла.

— Зоя, ты куда пропала? Я уже десять минут жду.

— Иду, — бросаю в сторону Ярцева быстрый взгляд, тот заметно напрягается.

Ну а что он хотел, что я побегу за ним по первому зову? Вот уж нет! Я итак сегодня на эмоциях наделала делов, пошла против мамы — для нее это было сродни тому, что я в открытую объявила войну.

Поэтому как только кладу трубку, собираюсь уходить.

— Зоя?

— Меня Вика ждет. — Отвечаю на удивленный оклик Яра.

Смотреть на него сейчас выше моих сил. Я запуталась, причем так сильно, что не знаю, кому и чему верить.

То ли своим глазам и здравому смыслу, то ли... своему сердцу, которое буквально умоляет плюнуть на все и поверить Ярцеву.

— Ты мне не веришь?

Да. Нет. Мне нужно подумать, и вообще остыть. Никогда бы не подумала, что я могу так сильно ревновать. Так сильно, что потом отхожу полдня.

— Не знаю. — Пожимаю плечами и выхожу из аудитории.

Потому что реально не знаю, как быть дальше. И можно ли доверять Тимуру. Не знаю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 31

Тимур

Ботаничка даже не посмотрела в мою сторону, не захотела выслушать. Она просто ушла.

Черт, вспоминаю, её взгляд, и сажусь на кровати. Приехал домой в районе пяти вечера и закрылся у себя в комнате, сам не помню, как провалился в сон. Не удивительно, что проснулся в три ночи, и сна теперь ни в одном глазу.

Зато голова все так же трещит от самых разных мыслей. И на душе паршиво.

Зоя, Зои. Почему же ты мне не поверила? Почему не веришь?

Усмехаюсь. Точнее, смеюсь над самим собой. Надо было думать раньше, и не вести себя как последняя задница на свете. Хотя... Если бы не Марьяна, постоянно путающаяся под ногами, то этот день был бы совсем другим.

Вспоминаю разговор с Ремом, поражаясь тому, как чутко тот уловил все внутренние вайбы моей души.

— Яр, ты в курсе, что учинила твоя мышь?

— Что? — настораживаюсь, когда Лев говорит это, едва садится ко мне в тачку после зачета.

— Она против мамаши своей поперла, прикинь!

— Чего???

— Ага. Ну слушай, друг, ты бы видел, — Лев весьма многозначительно округляет глаза. — Людоедовна в осадок выпала от выкрутасов Рощиной!

— Что за выкрутасы? Говори уже!

— Так мышь твоя отказалась зачет сдавать, ха! Не готова я, говорит!

Выругиваюсь матом, качая головой. Почему мне кажется, что отчасти я виноват в таком бунтарском поведении Зои? Повлиял на нее не самым лучшим образом.

Но одно дело я, а другое — она. Ей же, блин, нужно учиться, с её-то светлой головой!

— А Рудольфовна что?

— Так она выгнала Зою, — Лев показывает непонятный жест, который, скорее всего, означает взмахи метлой. — Пообещала, что устроит ей незабываемую пересдачу. Мне даже жалко стало ботаничку. Слушай, это ты её, что ли, подбил, чтобы насолить Людоедовне?

— С ума сошел? — мрачно отзываюсь.

— Сама, значит, выкинула. Во дает, — друг даже присвистывает.

— Зачем она только это сделала!

С негодованием ударяю по баранке руля, чувствуя досаду от того, что меня там не было. Уж как-нибудь да успокоил бы Зою, словом или взглядом, неважно.

— Я думаю, здесь все предельно ясно, — заявляет вдруг Рем, включая магнитолу и подбирая нужную ему радиостанцию. — Она от тебя нахваталась.

И этот туда же. Умник, блин. Спецом меня разгоняет, что ли?

— Я не просил ее ругаться с матерью.

— Да неее, я не в том плане, Яр, — перебивает меня Лев. — Я в том плане, что твоя нелюбовь к Людоедовне передается воздушно-капельным путем и даже таких пай-девочек, как Рощина Зоя, заставляет подниматься на бунт.

— Не продолжай, — отмахиваюсь, когда замечаю ироничную ухмылку Рема. — Иначе поедешь домой на метро, умник.

— Ну уж нет. Не царское это дело.

— Ну-ну, — завожу мотор и выруливаю с парковки.

Клянусь, если друг еще раз вернется к этому разговору, то я не поленюсь тормознуть где-нибудь на полпути.

— Кстати, мотик заберешь сразу или потом?

— Какой мотик?

— Ну дедушкин. В споре-то ты выиграл.

— Да плевать на спор, я еще на прошлой неделе хотел отказаться.

— И почему я не удивлен, — снова вспонимающая ухмылка друга, вызывающая одно-единственное желание — съездить ему разок по смазливой физиономии. Лев иногда бывает такой невыносимой задницей, аж тошно.

Ладно, хоть язык держит при себе, наверное, реал не хочет трястись в электричке до дома.

А я вот хочу лишь одного — отмотать время назад и больше не совершать тупых ошибок.