Нежная боль - Аида Янг
Не сдерживая слез, подошла к постели, мысленно благодаря его за всё, что он для меня сделал. Стас подошёл ко мне со спины и обнял, пытаясь утешить. Волнение любимого было ощутимо, но он упорно старался его не показывать. Я не имела права принуждать Стаса к чему-либо и уж тем более заставлять просить прощения у собственного отца. Человек сам для себя решает, каким образом вести себя с родными людьми. Любить или ненавидеть. Прощать или просить прощения. Каждый сам принимает решение, а задача близких – лишь поддержать и находиться рядом.
Всхлипнув, взяла сморщенную руку старика в свою, крепко сжимая её пальцами. Всматривалась в изнурённое болезнью лицо, просила у него прощения за то, что не смогла быть все эти дни рядом с ним.
Неожиданно веки старика затрепетали и распахнулись, а приборы тут же отреагировали пронзительным резким звуком. Отец Стаса затуманенным взглядом посмотрел в нашу сторону, словно оценивая представшую перед ним картину.
– Тимофей Петрович, – выдохнула я, не зная, как себя вести. Самым верным решением было позвать докторов, но стало страшно, что не успею ему сказать всё, что хотела.
– Вы меня слышите? – спросила его.
Старик в подтверждение положительного ответа закрыл и открыл глаза. Обрадовавшись этому факту, улыбнулась ему в ответ.
– Здесь Стас, – проговорила я, оборачиваясь к любимому, прося его глазами подойти к отцу чуть ближе.
Тимофей Петрович перевёл взгляд на сына, и его глаза увлажнились. Старик приподнял вторую подрагивающую руку и протянул её к Стасу. Любимый сделал шаг к постели отца и взял его ладонь в свою. Губы старика изогнулись в улыбке, я, глядя на эту картину, тоже невольно улыбнулась.
– Отец, – произнёс Стас. – Прости, – два простых слова выпустили новую порцию моих слёз наружу.
Тимофей снова прикрыл глаза, давая свой ответ. Перевёл свой взгляд на меня, пожимая в ответ мои пальцы. Потом соединил наши со Стасом ладони в одно целое и прикрыл глаза, тем самым показывая, что даёт своё благословение. Слёзы застилали глаза, и я не сразу поняла, что руки старика стали слабеть и упали на постель.
– Нет, пожалуйста, Тимофей Петрович, – зарыдала я, когда увидела на приборах отсутствие сердечного ритма.
Стас меня обнял и крепко прижал к своей груди, позволяя рыдать в голос. Гладил и успокаивал шёпотом, говоря, что всё наладится, а я искренне была рада, что именно он находился сейчас рядом со мной.
После похорон Тимофея Петровича, мы с любимым вернулись в город, где у Стаса была налажена своя жизнь и построен успешный бизнес. Не соблюдая никаких рамок приличий и по обоюдному согласию, мы с любимым официально сочетались узами брака, намеренно избежав пышных церемоний. Ведь не важно, каким образом это проходит, а важно только с кем. Теперь я с гордостью носила фамилию своего супруга, не переставая благодарить Всевышнего, что позволил этому случиться.
Спустя какое-то время, я узнала, что Стас, как и обещал, отдал Садальскому всё наследство своего отца вместе с той злосчастной компанией, из-за которой произошёл весь тот кошмар, в котором я оказалась. Но… со слов любимого, эта потеря никак не повлияла на финансовое состояние его дел, потому как все основные компании перешли к Стасу задолго до того, как всё это случилось. Избегая острых углов, я не стала больше интересоваться финансовой стороной жизни своего мужа, предпочитая погрузиться в дела, которые меня интересовали гораздо больше. Принялась обустраивать наше семейное гнёздышко и занялась освоением кулинарного мастерства. Конечно, у нас в доме имелся большой штат помощников, но мне самой хотелось быть примерной женой и баловать любимого какими-нибудь особенными изысками, которыми не могли похвастаться ни в одном ресторане. А всё потому, что еда, приготовленная с любовью, всегда выигрывает и не идет ни в какое сравнение с кулинарными шедеврами лучших поваров мира.
Вернувшись в реальность, обхватила любимого за шею, часто дыша от его ласки.
– Обещаю, что буду усерднее стараться, чтобы ускорить появление на свет своего наследника, – любимый заставил меня приподняться и повернуться к нему спиной. Руками прошёлся по моей налитой молоком груди. Одной рукой ласкал чувствительный сосок, а другой широко развёл мои ноги и стал мучительно медленно протискиваться вовнутрь моего лона.
–Так ты ничего не добьёшься, – простонала, не в силах терпеть эту сладкую пытку. Ведь знала, что муж себя опять сдерживает, боясь навредить ребёнку, а мне хотелось жёстче, быстрее, так, чтобы искры из глаз, как раньше, когда срок был ещё маленький.
– Сама напросилась, – проник в меня максимально глубоко, стал задавать быстрый темп, заставляя мычать от удовольствия.
– Да, – сдавленно застонала, сдавливая пальцами белоснежное покрывало. – Боже, – задыхалась от долгожданного наслаждения. Наконец-таки он забыл о нежности и дал мне то, о чём я мечтала весь последний месяц. Оргазм нас накрыл одновременно, остро, ярко.
Но, спустя пару секунд, Стас громко выругался, чем заставил меня напрячься.
– Милая, по-моему, мы это сделали, – взволнованно сказал Стас.
– Что? – обернулась к нему и обнаружила огромное мокрое пятно возле своих ног.
– Только без паники, малыш, – быстро сказал он, видя мою растерянность. – Кажется мы сегодня никуда не полетим…
Любимый быстро натянул на себя одежду и стал помогать мне справиться с незатейливым гардеробом.
– Боже, я рожаю, – засмеялась я, искренне радуясь, что это, наконец, свершилось.
Стас посмотрел на меня, оценивая мою реакцию, ведь не каждый раз увидишь смеющуюся в схватках роженицу. Моё веселье было недолгим, так как тут же я поморщилась от приступа боли, который скрутил весь живот.
– Дыши, как учил врач, – Стас обнял меня за плечи и стал набирать номер нашего личного доктора. – Сейчас поедем в больницу.
За рекордно короткое время домчали до клиники, где нас уже ждали лучшие врачи города. Улыбнувшись мужу счастливой улыбкой, скрылась за дверью акушерского отделения, понимая, что последние минуты, принадлежащие только нам, заканчиваются. Очень скоро в нашу жизнь ворвётся маленький человечек и раскрасит её новыми красками.
Спустя пару часов, счастливый отец стоял у колыбели своего ребёнка и с восторгом смотрел на малыша.
– Добро пожаловать в семью, сын, – тихо проговорил Стас, трогая маленькие пальчики ребёнка. – Спасибо, – повернув ко мне голову, улыбнулся счастливой улыбкой.
– Как назовём? – спросила его, улыбнувшись и сделав вид, что задумалась над именем.
– Тебе решать, малыш, – приблизился ко мне и поцеловал в губы. – Уверен, ты справишься с этим лучше меня, – в его глазах читалось некое восхищение и гордость за то, что сделала его ещё более счастливым.
– Тимофей, – сразу
