(береме)няшка для миллиардера - Риша Старлайт
Как скажет Сулейман позже, «едва ли роды не прое Бали».
Я летела с адскими схватками, воды отошли прямо в воздухе, а потом из аэропорта меня везли на ревущей сиренами скорой, а я все боялась родить не в больнице. Акушерка еще в дороге диагностировала полное раскрытие, поэтому мне так больно сейчас. Сулейману едва ли не лучше, чем мне.
Кажется, он сейчас от своего правильного дыхания в обморок хлопнется от гипервентиляции легких.
— Няшечка, ну дыши же ты, моя хорошая!!! — волнуется будущий папа.
— Так, ей уже не дышать, а тужиться пора! — акушерка, педиатр, завотделением частной клиники и еще пятнадцать человек разной степени квалификации окружают меня, но Сулейман не сдает своих позиций. Держит меня за руку, а я держусь за него, как за крепкий поручень в переполненной маршрутке в час пик.
— На счет три тужимся в низ живота! — командует акушерка. — Раз! Два! Три!
Я цепляюсь за Сулеймана что есть мочи. Адская боль разрывает меня на мелкие кусочки. Мой муж видит, как я мучаюсь. Вот и пусть видит, в каких муках даются их, мужчин, дети.
— Отлично, новая потуга! На счет три повторяем попытку! Раз! Два! Три!
Я рычу, но рядом раздается еще один рык. Оказывается, и Сулейман тужится со мной, рыча еще сильнее.
— Давай, Няша! Ты молодец, еще немного, поднажми!
— Замечательно! — слышится голос врача. — На третьей потуге рожаем!
Снова эти «Раз! Два! Три!» и я тужусь так сильно, что кажется, могу сломать стену своими усилиями, попадись она на моем пути.
Раздается детский крик.
— Молодец! Родила! — слышится со всех сторон.
— Я люблю тебя, Нина! — целует меня Сулейман в мокрый от пота висок.
Он перерезает пуповину подсунутыми врачами ножницами.
— Девочка! — показывает мне акушерка пищащий сморщенный комочек.
— Ура, Жасминка! — выдыхает мне в ушко счастливый молодой отец.
Дочку забирает на беглый осмотр педиатр. Ее профессионально обтирают, обрабатывают, взвешивают, измеряют, осматривают, одевают в подгузник и распашонку, запеленывают и протягивают новоявленному папаше.
Я так увлечена слежением за действием врачей, что даже не замечаю, что оказывается с моим организмом продолжаются некие манипуляции.
Смотрю вниз, а там двое хирургов шуруют у меня между ног.
— Что там еще? — ужасаюсь я.
— Все хорошо, мы уже закончили. Поправили вам огрехи первой операции, как предписывал Пруденко.
А тот самый профессор! Точно, он говорил нечто такое, но я, конечно, забыла.
— Все, через два года ждем вас снова! — улыбается мне акушерка.
— Мы обязательно придем! — отвечает за меня Сулейман, не сводя глаз с дочери.
— Нет!!! Ни за что! — заявляю я. — Кто в здравом уме будет снова терпеть эту боль?!
— Все так говорят, — ухмыляется акушерка. — Но боль забывается, а счастье остается!
На этой ноте Сулейман дает мне нашу дочь. Я впервые беру на руки этот сладкий сморщенный комочек. Ух ты! В груди происходит нечто, а потом выделяется молозиво.
Педиатр показывает, как правильно приложить ребенка к груди, и когда у нас получается состыковаться, то я ощущаю неимоверное всепоглощающее женское счастье!
— Нин, я не буду заставлять тебя рожать мне десять детей, — Сулейман обнимает меня, пока я кормлю ребенка, — но нашей дочери нужен брат! Или сестра.
— Нет!!! — в ужасе я мотаю головой со спутанными от родовых мук волосами. — Ни за что!!!
ЭПИЛОГ
Десять лет спустя.
— Так, команда! Разделитесь, мальчики отдельно, девочки отдельно!
— Папа, папа! Не выходит поровну! — Жасминка у нас самая старшая и самая умная. Из школы одни пятерки таскает.
— Как это не выходит? — хмурит красивые брови Сулейман. — три брата и три сестры! Как раз!
— Так Тимурчик совсем маленький! — вторит сестре Руслан, наш второй после Жасминки сын.
— Да и Алина едва ли на ногах стоит! — возмущается Рустам, — третий после Русланчика сынишка.
— Что это я еле стою? Вон Элька совсем младенец! — возмущается наша вторая принцесса, Алина.
А третью принцессочку и самую младшую из всех наших детей я сейчас кормлю своим молоком и наблюдаю за тем, как Сулейман пытается организовать игру для всей семьи.
Да. Их у нас шестеро. И это после того, как я клятвенно пообещала больше никогда не испытывать родовых мук… Но у Сулеймана просто адские живчики, которым ни почем никакие средства защиты!
Что мы только не пробовали за эти десять лет, шесть из которых я стабильно ходила беременной, а остальное время кормила грудью… Так вот, ни презервативы, ни кремы, ни кольца, ни таблетки… ничего не мешало нашим замечательным деткам появляться на свет с завидной регулярностью! Едва ли я заканчивала кормить очередное чадо, как тест показывал, что я беременна снова… И так, без конца и края!
Я уже осторожно намекала Сулейману, что хорошо бы мне трубы перетянуть или ему канатики перекрыть на что он мне лишь у виска покрутил, и сказал, что денег у него на всех детей хватит и на их внуков, так что рожаем, пока рожается! Хоть десятерых! Вот кажется, к десятерым мы и приближаемся семимильными шагами, ибо у меня снова… задержка.
Я понимаю, грудное вскармливание, цикл нерегулярный, недосып (хотя у меня три няни на шестерых детей, но все равно, Элечку я кормлю грудью, и свою грудь няне не пришьешь), но эти признаки беременности никуда не уберешь…
Укладываю доченьку в кроватку, хватаю тест из закромов и иду его делать. Ну да. Две полоски. У Сулеймана адская сперма. На этот раз она прошла сквозь сверхпрочный латекс… Но, справедливости ради, все дети мои как на подбор здоровые, развитые, красивые, умные… И Сулейман прекрасный отец, любую свободную минуту в своем плотном графике посвящает мне и детям. Так что от такого как раз рожать и рожать!
— Ну что там, Няш? — Сулейман тихонько, чтобы не разбудить Элечку, проходит ко мне в ванную.
— Две полоски. — нервно улыбаюсь я.
— Ну супер! — искренне радуется Сулейман, подхватывает меня на руки, кружа как пушинку.
Надо сказать, что все мои беременности и роды не нанесли существенного вреда моей фигуре. Я все такая же стройная, правда бедра мои сделались
