Я тебя (не) прощу - Амелия Борн
Уже в дороге осознала, что Галина Ивановна так и не ответила мне на вопрос. От ужаса меня буквально трясло и особенно раздирала изнутри мысль, что в этот день Леся осталась дома…
Я попыталась снова дозвониться Галине Ивановне, но она уже не отвечала. Это сводило меня с ума, ввергало в панику на грани с истерикой…
Дым, призрачными черными лентами уходящий в небо, я заметила издалека. Душа свалилась в пятки — значит, возгорание было серьезным. Возможно, горел сам дом…
Доехала до места я уже почти в беспамятстве. Улицу перегораживали пожарные машины, за ними виднелись автомобили полиции и скорой…
Не в состоянии больше ни о чем думать, я бросила свою машину и побежала к дому. Прорвавшись через оцепление, увидела жуткое зрелище…
Дом пылал. Пылал так сильно, что стало ясно — ничего не уцелело. Но не это было сейчас важно…
— Ава!
Галина Ивановна торопилась мне навстречу, держа на руках Лесю…
— Слава Богу! — вырвалось у меня из груди рыдание.
Дочь сорвалась с рук Галины Ивановны и побежала ко мне. Я поймала ее в объятия, взяла на руки и с ужасом осознала, что она, не переставая, рыдает. Буквально захлебывается плачем…
Я быстро осмотрела ее, убеждаясь, что Леся цела. Вот только почему она в такой истерике?
— Что случилось? — спросила у своей помощницы, которая смотрела на меня… как-то странно. Сочувственно? С болью?..
— Я в теплице была… — дрожа, начала рассказывать Галина Ивановна. — Вдруг смотрю — дым… Поняла сразу — дом горит! Я скорей туда — Лесю искать… Зову, зову… никто не откликается! Я стала кричать, звать на помощь… Арсений тут же прибежал, вызвал пожарных… мы стали вдвоем искать Лесю по всему саду — нет ее!
Меня вдруг разрядом тока прошибла страшная мысль…
— А где Арсений? — спросила, отчего-то уже зная ответ…
— Ох, Ава… — всхлипнула Галина Ивановна. — Мы с ног сбились, пока искали дочку… А она вдруг как закричит из окна — оказалось, испугалась когда пожар начался и спряталась…
— Где Арс? — с нарастающим ужасом повторила я вопрос.
— Он за ней в дом кинулся… а дом уже был весь в огне…
— Где он?! — сорвалась я на крик, а следом за ним с губ слетело рыдание…
— Он остался там… — заплакала Галина Ивановна. — Успел только Лесю вытолкнуть наружу… и вдруг балка рухнула, завалила выход…
Я стояла, омертвев. Стояла, глядя на догорающий дом, который все еще не могли потушить… И чувствовала, как вместе с ним сгорают мои надежды… и глупая, такая бессмысленная теперь гордость…
— Нет-нет-нет, — забормотала отчаянно, а перед глазами все поплыло от слез. — Нет!
— Он пошел за Тучкой, — впервые подала голос Леся и заплакала еще горше, еще отчаяннее. — Я сказала, что забыла ее…
Я бы хотела быть сейчас сильной, но слезы текли сами собой. Арс спас нашу дочь, а потом пошел за ее любимым деревянным конем и не вернулся…
Галина Ивановна забрала из моих рук Лесю, ясно почувствовав, что я сломана. Что должна свыкнуться с тем, что произошло…
Но я не хотела с этим свыкаться! Не хотела до конца жизни думать, что так и не простила его! А теперь и прощать стало некого…
— Как ты мог? — отчаянно пробормотала я. — Как ты мог взять и вот так погибнуть?.. Ты же мне обещал, что будешь рядом, пока нужен…
— Значит, все-таки нужен? — раздался позади насмешливый голос.
Я резко обернулась, боясь, что мне это только послышалось.
Он стоял передо мной — губы его улыбались, но глаза были внимательно-серьезными. Он стоял, запачканный сажей, с кожей, кое-где на руках пошедшей волдырями, с одеждой, висевшей ошметками…
Но он был жив! И я, не задумываясь, бросилась к нему, чтобы обнять… чтобы почувствовать, что это действительно он… настоящий, а не рожденный моим воображением!
— Ай, ты меня добьешь, Ава, — ахнул Арс и закашлялся, когда я, по видимости, сжала его слишком крепко и задела поврежденный участок кожи.
Мгновенно отстранившись, я выдохнула только одно:
— Ты жив…
— И я тебе нужен, — напомнил он. — Это правда или мне просто послышалось?
Он ждал от меня ответа, словно это было сейчас самым важным на свете. И я отбросила прочь все, что мешало мне прежде — страх, что он снова меня выкинет из своей жизни, желание не сдаваться раньше времени…
Все это потеряло смысл. Он ведь мог умереть, а я так и не сказала бы ему самого главного…
— Нужен, — выдохнула я сквозь текущие по лицу слезы. — Всегда был нужен…
Он осторожно вытер с моих щек соленые дорожки, аккуратно, словно просяще коснулся губами губ… от него пахло дымом и гарью, но сейчас я вдыхала их с благодарностью.
— Я бы ни за что не погиб, пока не услышал от тебя эти слова, — пошутил Арс, но тут же сделался вновь серьезным. Прижавшись лбом к моему лбу, он шепнул:
— Я люблю тебя, Ава…
Я всхлипнула вместо ответа — самое большее, на что была сейчас способна.
— Папа!
Леся подбежала к нам и Арс подхватил ее на руки, не обращая внимания на боль. Держа одной рукой дочь, второй он привлек к себе меня и тихо, но уверенно сказал:
— Все хорошо… все хорошо.
И я ему поверила.
Когда мы все немного успокоились, Арс, нахмурившись, сказал:
— Чуть не забыл… я ведь поймал кое-кого.
Я поняла, что так и не спросила, как ему вообще удалось выбраться — этот вопрос попросту отошел на задний план, но теперь я уже могла его задать…
Но не успела.
Передав дочь снова Галине Ивановне, Арсений направился прямиком к полиции и указал куда-то в сторону сарая. Пару минут спустя я с ужасом наблюдала, как полицейские ведут к машине его бывшую невесту…
Я бросилась к ним, мимоходом услышав, как та, словно в беспамятстве, бормочет:
— Нет ребенка — нет проблем…
— Что все это значит? — спросила Арсения, когда он закончил объясняться с полицией.
— Я нашел Настю за сараем после того, как выбрался… — пояснил он коротко. — Она сидела у дерева, с совершенно стеклянными глазами, явно не в себе… как оказалось — она решила, что если избавится от Леси — вернет меня обратно. Ну а эту мысль ей подала ее сестра…
— Сестра?
— Оля, — сокрушенно покачал он головой, словно сам не веря тому, что говорил. — Они не родные, но сестры. Ольга решила подложить мне свою сестру, когда у нее самой ничего со мной не вышло… Она научила Настю как себя вести, чтобы мне понравиться… Она
