Я тебя ненавижу - Екатерина Орлова

– Ну что ты такая испуганная? – спросил он.

– У нас все хорошо?

– У нас всегда все хорошо, даже когда плохо.

Эмиль заключил мое лицо в свои ладони и внимательно посмотрел в глаза.

– Я люблю тебя, и это не изменится. А еще учусь контролировать свою агрессию, когда ты рядом. Это не всегда просто, но я пытаюсь. Дай мне время.

Я кивнула и потянулась к его губам. Эмиль деликатно, едва касаясь, поцеловал меня и отстранился. Из меня вырвалось хныканье. Слишком быстро закончился поцелуй. Чтобы убедиться, что у нас нет проблем, мне нужно было больше, а вот Тарханов наконец улыбнулся.

– Если мы не уедем сейчас, то застрянем здесь еще на пару часов. Давай, Кукла, обувайся.

Всю дорогу до его дома Эмиль одной рукой держал руль, а вторую – в гипсе – положил мне на колено. Я медленно, едва касаясь, гладила его пальцы кончиками своих и улыбалась непонятно чему. Я представляла себе, как мы ляжем вместе спать, как проснемся рядом. Как тогда после моего нападения. Это был ужасный период моей жизни, и сейчас, судя по всему, не намного лучше. Но я все равно улыбалась.

Когда мы приехали, то тут же, не сговариваясь, поднялись на второй этаж.

– Какая из сумок твоя?

– Вот эта, – я подняла небольшую дорожную сумку.

– Тогда занесу сумку Светланы Игоревны в ее комнату, – сказал Эмиль и толкнул дверь в комнату, находящуюся наискосок от его спальни.

– Я буду спать с мамой? – спросила, как только он вернулся в коридор, и Эмиль шутливо выгнул бровь.

– Серьезно, Полина?

Я честно пыталась сдержать улыбку, даже губу закусила, чтобы не выдать себя, но тщетно, Тарханов мне точно не поверил, потому что, преодолев расстояние буквально в два шага, практически снес меня к стене, прижимая своим телом.

– Так, Полина, – выдохнул он мне в лицо. – Сейчас мы идем в душ, и ты помогаешь мне мыться. Я же практически беспомощный, помнишь?

– Ты машину водишь одной рукой, вряд ли тебя можно назвать немощным.

Эмиль прищурился.

– Так я и не говорил «немощный». Ну вот. Будем в душе, ты еще и ушки свои промой, потому что, кажется, ты не очень хорошо слышишь. – Я шлепнула его по груди, а он рассмеялся. – А потом, Кукла, ты меня оседлаешь и будешь скакать, пока я не удостоверюсь, что ты, кончила, по меньшей мере, один раз. Потому что, когда ты долго остаешься без оргазма, у тебя срывает крышу. А она нам еще понадобится.

– Ты меня смущаешь, – выдавила я из себя и опустила голову, чтобы хоть как-то спрятаться от горящего взгляда и скрыть свои пылающие щеки.

Эмиль поддернул мой подбородок указательным пальцем.

– Мне нравится, как ты краснеешь. Очень сексуально, – низким голосом произнес он, заставляя меня покраснеть еще сильнее. – Душ, Полина. А потом ты вся моя.

Глава 29

Для человека со сломанной рукой Эмиль довольно проворно стянул с себя одежду. Я же, не в силах пошевелиться, стояла посреди ванной и наблюдала за его действиями. Обычно человека со сломанной конечностью жалко, но к Тарханову я таких чувств не испытывала. Эмиль и жалость – полярные понятия.

– Ну что стоишь, Кукла? В одежде пойдешь в душ? – спросил Эмиль, обматывая руку пленкой.

Услышав его игривый тон, я засмущалась. Мы уже не раз видели друг друга без одежды, но еще никогда я не раздевалась под горящим взглядом мужчины.

– Может, отвернешься?

– С ума сошла? И пропустить такое зрелище? – он усмехнулся, его глаза вспыхнули еще ярче, блуждая по каждому оголенному кусочку моей кожи.

Оставшиеся вещи я скинула с себя в рекордно короткие сроки.

– Идем? – рванула в сторону душевой кабины, но Тарханов перехватил меня за талию и крепко прижал к себе.

– Я когда-нибудь говорил, что ты красивая?

– Говорил, —сипло ответила я, чувствуя жар на щеках от голодного взгляда Эмиля.

– Тогда повторю. Ты – моя красивая девочка. Моя идеальная Полечка. Люблю тебя до звезд в глазах.

– Ты поплыл, Тарханов, – попыталась отшутиться дрожащим голосом. От его слов сердце колотилось где-то в горле.

– Из-за тебя можно и поплыть, Полина, – прошептал он мне в губы. – Впервые в жизни я не боюсь показаться слабаком.

– Ты таким и не кажешься, – прошептала я, глядя в его дьявольски красивые глаза.

А потом все вокруг перестало иметь значение, потому что наши губы встретились в нежном, легком поцелуе, от которого волоски по всему телу становились дыбом. Я задрожала в руках Эмиля, когда он, схватив меня за затылок, углубил поцелуй, ворвавшись языком в мой рот. У меня кружилась голова и грохотало сердце, когда Тарханов, прижав меня к своему телу, блуждал здоровой рукой по моим бедрам, переходя на спину, а потом сжимая ягодицы. Он подхватил меня, и я подпрыгнула, обвив ногами его талию, чувствуя, как твердый член вжимается в мою промежность. По телу разлился жар, и я сильнее вцепилась в волосы Эмиля, сгорая от желания быть растерзанной им. Хотела вжаться в него настолько сильно, чтобы можно было слиться в единое целое.

Эмиль занес меня в кабинку и поставил на кафельный пол. Я дрожала, все тело вибрировало от возбуждения.

– Замерзла? – негромко спросил Эмиль, открывая вентиль и настраивая воду.

– Нет.

Он бросил на меня игривый, но понимающий взгляд, а я рассматривала его профиль, медленно дойдя до свидетельства его возбуждения. Сглотнула слюну и, решившись, опустилась на колени. Глаза Эмиля расширились, и он тяжело сглотнул.

– Ты что делаешь? – спросил хриплым шепотом.

– Сама не знаю, – ответила я. – Никогда не делала этого, но с тобой хочу попробовать.

– Ох, Поля, – выдохнул он, разворачиваясь ко мне. Напряженное выражение лица свидетельствовало о том, что идея пришлась Эмилю по душе. Он обхватил мой подбородок, провел большим пальцем по скуле, а потом