Однажды и навсегда (СИ) - Головьева Светлана

Позже, когда на улице темнеет, а гости начинают разъезжаться, мы с Джеком тоже собираемся домой. Я помогаю Дэни убрать со стола, пока Джек, Кэмерон и Роберт беседуют на улице. Элизабет со своим парнем Брюсом куда-то испарилась, но она проделала хорошую работу, так что ей позволительно.

— Скоро увидимся, — говорю я Джилл, которая приходит со мной попрощаться.

— Конечно, — мы обнимаемся и выходим на улицу. Порыв ветра поднимает её тонкое платье, и она руками придерживает подол.

— Ты готов? — спрашиваю я Джека, когда он замечает меня. Мужчины замолкают и поворачиваются к нам с Джилл.

— Конечно, — отвечает он и подходит ко мне.

Кэмерон обнимает Джилл, укрывая её от ветра. Мы прощаемся с Робертом, и он заходит в дом. Видно, что он устал, но по счастливому лицу можно понять, как он рад за свою дочь. Мне кажется, он всё ещё винит себя за то, что был не лучшим отцом. За то, что Джилл пришлось сделать аборт. Поэтому для него очень важно знать, что Джилл счастлива.

После, мы прощаемся с Кэмероном и Джилл и они медленно возвращаются в дом. А мы садимся в машину и уезжаем. Джек снова за рулём, а я сижу рядом. Наши руки сплетены, всю дорогу, пока мы проезжаем по ночному городу. Яркие фонари освещают улицы, мимо проносятся автомобили, но дорога уже не так забита, как днём, поэтому до дома мы добираемся очень быстро. Оставляем машину на парковочном месте и медленно плетёмся к дому. Вокруг такая тишина, совсем неестественная для города. Но мне это нравится. Джек держит меня за руку, кружа большим пальцем по тыльной стороне ладони.

— Давай прогуляемся? — говорит он, глядя на меня из-под своих тёмных ресниц. Ни у кого и никогда я не видела таких длинных чёрных ресниц. Это делает его глаза ещё чернее, добавляя какой-то загадочности и сексуальности.

— Пойдём, — отвечаю я, прижимаясь к нему. Ночной ветерок пробирается под мой тонкий пиджак и я вздрагиваю. От Джека не ускользает мой жест, поэтому он мигом расстёгивает свою кожаную куртку и надевает её на меня.

— Ты замёрзнешь, — говорю я, на что Джек качает головой и помогает засунуть мои руки в рукава. Его куртка раза в два больше, чем я. Рукава полностью скрывают мои руки. Но я не могу не признать как в ней тепло. Она полностью пропитана запахом Джека, пряным, опьяняющим. Я уже давно заметила, что этот запах не результат одеколона. Это именно запах Джека.

— На тебе она сидит гораздо лучше, чем на мне, — произносит Джек, рассматривая меня с ног до головы. На ногах у меня чёрные туфли с ремешками и обтягивающие тёмно-синие джинсы. Куртка Джека доходит мне практически до середины бедра. Длинные чёрные волосы треплет ветер и скорей всего мне потребуется ни один час, чтобы их расчесать. Вид у меня наверняка нелепый, но по горящему взгляду Джека я понимаю, что это не так.

— Сейчас ты сексуальна, как никогда, — говорит он, обхватывая моё лицо горячими ладонями. Медленно он опускает голову, сверля меня взглядом чёрных, демонических глаз. В свете уличного фонаря он выглядит именно, как демон. И сейчас я готова отдать ему не только своё тело, но и душу. Он осторожно опускает руки к моей шее, поглаживая большими пальцами кожу, а после его губы оказываются на моих. Я отдаю ему своё дыхание, растворяюсь в нём. Обхватываю его за талию, желая быть как можно ближе к нему. Мои руки забираются под его футболку, и я ощущаю горячую гладкую кожу, напряжённые мышцы под моими ладонями. Джек издаёт блаженный стон, когда я провожу языком по его нижней губе и осторожно кусаю её. Он разрывает поцелуй и его пылкий взгляд заставляет меня хотеть большего. Кажется, я готова заняться с ним сексом прямо тут, посреди тёмной улицы.

— Я передумал, — произносит он, прерывисто дыша.

— О чём именно? — спрашиваю я, непонимающе.

— Я не хочу гулять. Я хочу тебя. Сейчас. Очень сильно, — договорив последнее, он подхватывает меня под колени и берёт на руки. От неожиданности я вскрикиваю и обнимаю его за шею.

— Ты сумасшедший, — шепчу я, ему на ухо и прикусываю мочку, в которой поблёскивает серёжка.

Из горла Джека вырывается утробный рык, и он ускоряет шаг. Так быстро я ещё никогда не преодолевала лестничные пролёты. Кажется, что он летит, а не идёт. Когда мы оказываемся перед дверью моей квартиры, то он резко ставит меня на пол, прижимая к стене.

— Ключи, — рычит он, принимаясь шарить по моему телу. Его руки оказываются на моей попе, рыскают по карманам, но мне кажется, что он не ищет ключи. Он наслаждается моментом.

— Ты не там ищешь, — достаю ключи из сумочки и на ощупь пытаюсь открыть дверь, пока Джек путешествует по моему телу своими крепкими руками. Наконец мы оба вваливаемся в квартиру, и Джек захлопывает за нами дверь. Не успеваю я среагировать, как он расстёгивает молнию на куртке, снимая её с меня и кидая на пол. С остервенением он нападает на мои губы, даря мне самый сумасшедший поцелуй на свете. Не разрывая поцелуя, он лишает меня пиджака, снимает блузку и в два счёта расправляется с бюстгальтером. Но я не остаюсь в долгу, забираюсь руками под его футболку и снимаю её, бросая в кучу одежды на полу. Кожа Джека буквально горит, как и моя. Мы два пылающих от страсти и желания человека. И если мы сейчас же не получим нужную разрядку, то взрыв будет похлеще ядерной боеголовки. Джек это понимает, поэтому резко поворачивает меня к себе спиной, заставляя опереться меня о твёрдую поверхность двери. Руками он проходится по моей оголённой груди, сжимая напряжённые соски. От этого движения моё тело само по себе выгибается, а из горла вылетает стон. Джек покрывает поцелуями мою шею, плечи, спину, пока его пальцы ловко расправляются с моими джинсами. Он помогает мне избавиться от них вместе с трусиками. Для этого приходится снять туфли, но ему эта идея не нравится.

— Надень их для меня, Кензи, — шепчет он мне на ушко, посылая по телу сотни мурашек. Повинуюсь ему и надеваю туфли обратно. Теперь я абсолютно голая, не считая туфлей. Продолжаю стоять к нему спиной и слышу, как он снимает свои джинсы. А потом его рука накрывает моё возбуждённое лоно. Я вся мокрая, в ожидании своего мужчины и он это понимает. Нежно он проводит руками по моей спине, а после немного разводит мне ноги.

— Ты такая красивая, — мурлычет он, проводя языком по моей шее. Ох, ещё чуть-чуть и я растекусь лужицей прямо тут. Джек приставляет свой член к моему входу, дразня меня. Но сейчас я не хочу играть, я хочу ощутить его в себе. Поэтому слегка наклоняюсь и толкаюсь навстречу его возбуждённому члену. Он входит в меня с лёгкостью, благодаря моей смазке. От восхитительного чувства наполненности, я готова сойти с ума. Это потрясающе и волнующе. Джек убирает мои волосы на плечо, оголяя мою спину. Его рука медленно проходится по моему позвоночнику. Он явно не торопится и наслаждается процессом. Но через мгновение Джек начинает медленно и плавно двигаться во мне. Его дыхание опаляет мою кожу. Он сильнее прижимает меня к двери, углубляя каждый новый толчок. Наше дыхание становится неровным. Сердце в груди колотится, а в ушах шумит. Мне жарко, я чувствую, как по спине стекает капелька пота. Джек грубо хватает меня за талию, насаживая меня на свой член, жёстче, сильнее. Каждый толчок приближает меня к оргазму. Но внезапно, он выходит из меня и поворачивает меня к себе лицом. Прерывисто дыша, он подхватывает меня под попу и входит в меня резким движением. Я вскрикиваю и обхватываю Джека ногами за талию. По виску Джека стекает капелька пота, глаза полностью чёрные со страстью смотрят на меня. От одного этого голодного взгляда, я готова рассыпаться на крохотные частицы в его руках. Обнимаю его за шею, соединяя наши губы в поцелуе. Чёрт! Как же хорошо! Моё тело, словно оголённый провод. Я никогда не была возбуждена так сильно. Член Джека становится ещё твёрже, кажется, я чувствую, каждую его венку. Ощущаю, как он напряжён, внутри меня. Ещё немного и мы оба кончим. Целую Джека сильней, глубже. Наши языки ведут неравную борьбу. Движения Джека становятся быстрей, оповещая о приближении оргазма. Моё тело содрогается, я сильней цепляюсь за Джека, наверняка оставляя царапины. Из его горла вылетает звериный рык, когда он взрывается во мне, доводя нас обоих до вершины эйфории. Он сжимает меня в своих крепких объятиях, пока оргазм нас не покидает, оставив нас обессиленных, но счастливых. Только потом он опускает меня на пол, нежно целуя всё моё лицо.