Галина Куликова - Каникулы для взрослых
– Тучина, ты заболела?
– Иди к черту!
– Чего ты дерешься? – Ружейников даже шепелявить перестал от неожиданности.
– Я дерусь, потому что ты говоришь мне гадости! Это я-то посмеялась над Ярославом? Я?!
– Ты сделала его несчастным, – стоял на своем Ружейников. – Делаешь его несчастным прямо сейчас. И получаешь от этого садистское удовольствие. Он тебя любит, а ты не просто его отвергаешь, а нагло крутишь перед ним хвостом, завлекая у него на глазах то одного мужика, то другого!
У Вари появилось такое ощущение, будто она несла в руках стеклянный цветок, а Ружейников отобрал его, бросил на землю и раздавил каблуком. Слезы брызнули у нее из глаз. Да как он смеет лезть в ее душу?! Предъявлять обвинения?! Ледяная стрела, попавшая в ее сердце, пошевелилась, причинив невероятную боль. И тогда Варя неожиданно для себя упала на грудь своего врага и разрыдалась.
– Тучина, ты чего? С тобой все в порядке? – забормотал тот. Его жесткая борода беспокойно ходила взад и вперед и скрежетала по Вариному капюшону. – Хватит, хватит. Ты обольешь меня слезами, и я стану похож на замерзший фонтан.
Варя подняла к нему заплаканное лицо.
– Зачем ты сказал, что он меня любит? – с ненавистью спросила она.
– Да это же правда!
– Откуда ты знаешь?
– Тучина, ты что, с луны свалилась? Об этом все знают. Каждая собака в нашей конторе знает, что Ярослав влюблен в тебя. А чего ты вытворяешь, никому не понятно.
Варя была потрясена, но все еще не могла принять эту информацию, ее мозг усиленно работал, но сердце молчало.
– А как же Диана? – задала она самый главный, по ее мнению, вопрос.
– Что – Диана? Ну да, они еще женаты, но это ж не брак, а слезы.
– Это всего лишь твои домыслы.
– Но Диана живет в другой гостинице. Тебя это не удивляет, Тучина?
– Я не знала…
– Кажется, ты ничего не знала. – Ружейников был обескуражен и сбит с толку. – Неужели я в тебе ошибся? Нет, не может быть. Ты вела себя, как… Как…
– Лучше молчи!
– Да ладно, ладно.
– Но ведь это Диана хочет уйти от мужа, а Ярослав ее останавливает.
– Кто это тебе сказал такую чушь? – возмутился Ружейников. – У тебя недостоверные источники. А своего разума, как видно, вообще нет. И где твоя женская интуиция?
Они оба синхронно повернули головы и посмотрели на Ярослава, который продолжал как ни в чем не бывало тянуть свой кофе и что-то втолковывать Косте. Может быть, проводил воспитательную беседу. Он был такой красивый, такой родной, что слезы снова брызнули у Вари из глаз.
– Господи, опять! Раньше я не замечал, Тучина, что ты такая плакса. Ты чего ревешь? – возмутился Ружейников. – Тебе не нравится, что босс тебя любит?
– Не может быть, чтобы прямо все об этом знали!
– Да ты пойди и спроси. Тебе любой скажет. Мне кажется, Ярослав этого и не скрывал. Я тебя, знаешь, когда возненавидел? – спросил он, мечтательно прищурив глаза.
– Когда? – хлюпнула носом Варя.
– Когда Ярослав тебе почти уже признался в любви, а ты его осадила. Не дала договорить и еще прикалываться начала. Я, как только услышал, что ты захихикала, так сразу поклялся выжить тебя из конторы.
Варя не рискнула ему сказать, что добился он противоположного результата, и его самого чуть было не отправили в ссылку.
– Я даже не помню, когда это я хихикала, – вслух сказала она. – И вообще… Мне нужно подумать.
– Подумай, Тучина, подумай.
– Только я кофе очень хочу. Слушай, пойди, купи мне кофе! Возьми большой латте и положи туда один пакетик сахара. Лучше коричневого.
– Я что, твой раб?
– Я тебя как человека прошу! – У Вари задрожала нижняя губа.
– Знаешь, Тучина, я так мечтал увидеть тебя в слезах… Но если ты опять начнешь рыдать, я разрыдаюсь вместе с тобой. Такую ты на меня тоску нагнала, прямо с души воротит.
Он отправился за кофе, а Варя спряталась за одинокой колонной, которая могла скрыть ее от Ярослава. Сейчас она была не готова с ним встречаться. Наверное, даже просто поздороваться – и то не смогла бы. После того что она узнала от Ружейникова, мир изменился до неузнаваемости. В этом мире она была новичком, ей нужно было хорошенько осмотреться, прежде чем хоть что-то предпринимать.
Ружейникову по дороге пришлось остановиться и переброситься несколькими словами с Ярославом и Костей. Потом он сходил за кофе и рысью пробежал мимо них обратно к отелю. Варя выглянула из-за колонны и буквально выхватила у него из рук узкий картонный стаканчик, обернутый салфетками.
– Спасибо!
– Не за что, приходите еще, – насмешливо ответил Ружейников и поежился. – Я тут подумал… Хотел извиниться за то, что наорал на тебя в прошлый раз.
– Валер, скажи, а ты пишешь для Ярослава отчеты? – неожиданно спросила Варя, даже не обратив внимания на то, как тяжело дались ему последние слова.
– Конечно, пишу, – удивился тот. – Все пишут. И каждую пятницу сдают.
– Что значит – каждую пятницу?
– То и значит. Есть специальная форма еженедельных отчетов.
Варя прикусила губу. Так она и думала! Она подозревала, что с этими ежедневными отчетами что-то не так. В их с Ярославом вечернем общении было нечто особенное, даже интимное. Это и привлекало, и пугало ее. Поэтому она молчала и у коллег ничего не спрашивала.
Тут же тысяча мелких деталей всплыла в ее памяти. Деталей, которые свидетельствовали о том, что Ружейников прав! Что же она наделала? Теперь понятно, почему Ярослав так взбеленился из-за истории с Чандлером! Наверное, он решил, что она вертихвостка, легкомысленная дура, жаждущая известности любой ценой! А этот ее флирт с Глебом?! Что должен был чувствовать Ярослав, сообразив, что, порвав с Владиком, она тут же переключилась на младшего босса? Варя вспомнила, какой взгляд он бросил на нее в аэропорту, когда Глеб взял ее руку в свою и прижал к сердцу…
Глеб сегодня предстал перед ней в новом свете. От его «исповеди» за версту несло враньем. Теперь-то ей было это совершенно понятно! Некоторые факты, в том числе подслушанный Варей разговор в аэропорту, не укладывались в прокрустово ложе истории, которую Глеб выложил ей вчера вечером. Да просила ли его Диана вообще о чем-нибудь?! И почему, в таком случае, она вчера подходила к Варе?
Вопросов оказалось слишком много. Ружейников между тем заявил, что отправляется завтракать.
– Можешь пойти со мной, – заявил он, глядя на Варю с таким подозрением, словно она снова могла на него наброситься с кулаками или, в крайнем случае, оросить слезами его куртку. – В честь нашего примирения я готов угостить тебя свиной ногой.
– На завтрак?! – ужаснулась Варя. Ей было приятно, что Ружейников заговорил о примирении. – Я рассмотрю твое предложение позже. А сейчас мне необходимо кое-что сделать.
