Э. Джеймс - Грей. Кристиан Грей о пятидесяти оттенках
• Подвешивание
Допустимо ли для Сабмиссива завязывание глаз?
Согласна ли Сабмиссив на использование кляпа?
– Мы уже говорили о подвешивании. Можешь отнести его к недопустимым действиям. Оно занимает много времени, а ты будешь в моем распоряжении совсем недолго. Еще что-нибудь?
– Только не смейся… что такое «распорка»?
– Я обещал не смеяться и дважды извинился. Не заставляй меня делать это еще раз.
Ради всего святого!.. Мой голос звучит слишком резко, и Ана отодвигается.
Вот дерьмо! Не обращай внимания на ее реакцию, Грей. Не заводись. Не давай воли демонам.
– Распорка – это планка, на которой крепятся наручники и/или оковы для ног. Забавная штуковина.
– Ладно… А как насчет кляпа? Меня бы встревожило, если бы я вдруг не смогла дышать.
– Это меня бы встревожило. Не хочу, чтобы ты задохнулась.
– А как с кляпом во рту использовать стоп-слова? – спрашивает она.
– Прежде всего, надеюсь, что они тебе не понадобятся. Но если у тебя будет заткнут рот, мы можем использовать жесты.
– Я нервничаю из-за кляпа.
– Хорошо, возьму на заметку.
Она окидывает меня изучающим взглядом, словно разгадала загадку сфинкса.
– Тебе нравится связывать своих нижних, чтобы они не могли к тебе прикасаться?
– Это одна из причин.
– И потому ты связал мне руки, да?
– Да.
– Ты не любишь это обсуждать, – произносит она вполголоса.
– Не люблю.
И с тобой, Ана, мы говорить об этом не будем. Даже не пытайся.
– Хочешь еще выпить? – интересуюсь я. – От спиртного ты храбреешь, а мне нужно знать, как ты относишься к боли.
Наливаю в чашку шампанское, и Ана делает глоток, глядя на меня огромными, полными тревоги глазами.
– Так как ты относишься к боли?
Она молчит. Я подавляю вздох.
– Ты снова кусаешь губу.
К счастью, Ана послушно перестает, но с печальным видом смотрит вниз, на руки.
– Тебя физически наказывали в детстве? – осторожно выпытываю я.
– Нет.
– Значит, тебе не с чем сравнивать.
– Да.
– Это не так плохо, как кажется. Воображение – вот твой злейший враг.
Поверь мне, Ана, пожалуйста.
– Тебе обязательно нужно причинять кому-нибудь боль?
– Да.
– Почему?
Лучше тебе этого не знать.
– Тут все взаимосвязано, Анастейша. Я это делаю, и все. Вижу, ты нервничаешь. Давай обсудим виды боли.
Мы просматриваем список.
• Шлепанье ладонью
• Удары шлепалкой
• Порка плетью
• Битье тростью
• Укусы
• Зажимы для сосков
• Генитальные зажимы
• Лед
• Горячий воск
• Другие виды/способы причинения боли.
– Так, ты отказалась от генитальных зажимов. Согласен. Вообще-то, самое болезненное наказание – порка розгами.
Ана бледнеет.
– Будем готовиться к нему постепенно.
– Или совсем уберем, – не уступает она.
– Это часть сделки, детка, но мы не будем торопиться. Анастейша, я не стану доводить тебя до крайности.
– Больше всего меня пугают наказания.
– Хорошо, что ты мне сказала. Давай пока уберем порку розгами. Когда немного привыкнешь, усилим интенсивность. Будем действовать постепенно.
Вид у нее неуверенный, поэтому я наклоняюсь к ней и целую в губы.
– Пока все было не так уж и плохо, да?
Она пожимает плечами; похоже, еще сомневается.
– Так, поговорим кое о чем, а потом в постель.
– Что? – восклицает Ана, заливаясь румянцем.
– Ну же, Анастейша, из-за всех этих разговоров я хочу тебя трахнуть прямо сейчас, не дожидаясь следующей недели. Уверен, на тебя они тоже подействовали.
Она смущенно ерзает, хрипло вздыхает и сжимает бедра.
– Убедилась? Кроме того, я хочу кое-что попробовать.
– Будет больно?
– Нет. Перестань видеть повсюду боль. Это удовольствие. Разве до сих пор тебе было больно?
– Нет.
– Вот видишь. Слушай, сегодня днем ты говорила, что хочешь большего.
Я замолкаю. Черт, я стою на краю пропасти.
Ладно, Грей, ты уверен?
Я должен попытаться. Не хочу потерять Ану еще до того, как мы начнем.
Ну, тогда давай, прыгай.
Беру ее за руку.
– Мы можем попробовать – в те дни, когда ты не моя нижняя. Не знаю, что у нас получится, не знаю, как отделить одно от другого. Возможно, ничего не выйдет, но я готов попытаться. Скажем, одну ночь в неделю.
У Аны отвисает челюсть.
– Только у меня одно условие.
– Какое?
Она прерывисто дышит.
– Ты милостиво примешь мой подарок на окончание университета.
Ана ойкает, в округлившихся глазах мелькает неуверенность.
– Пойдем.
Рывком поднимаю ее на ноги, снимаю с себя кожаную куртку и накидываю ей на плечи. Глубоко вздохнув, открываю входную дверь и показываю новенькую «Ауди А3», припаркованную у бордюра.
– Это тебе. Поздравляю.
Я притягиваю Ану к себе, целую ее волосы, потом отпускаю. Она ошеломленно глядит на машину.
Ладно… могло быть и хуже.
Беру Ану за руку и веду по ступенькам вниз, она идет, словно в трансе.
– Анастейша, твой «Фольксваген» уже старый и, прямо скажем, довольно опасный. Я себе не прощу, если с тобой что-нибудь случится, когда я так легко могу все уладить.
Она потрясенно молчит, не сводя глаз с машины.
Хреново.
– Я сказал о ней твоему отчиму. Он рад.
Возможно, я несколько преувеличил.
Рот Аны все еще открыт от возмущения, когда она поворачивается ко мне и окидывает свирепым взглядом.
– Ты рассказал Рэю? Как ты мог!
Она просто вне себя от злости.
– Анастейша, это подарок. Неужели нельзя просто поблагодарить?
– Слишком дорогой подарок, сам знаешь.
– Только не для меня, тем более когда речь идет о моем душевном спокойствии.
Давай, Ана, ты же хочешь большего. А это цена.
Она понуро опускает плечи, поворачивается ко мне. Похоже, она смирилась. Мда, не совсем та реакция, на которую я рассчитывал. Румянец от выпитого шампанского исчез, и ее лицо снова побледнело.
– Буду рада, если ты одолжишь мне эту машину, как ноутбук.
Я качаю головой. Ну почему с ней так трудно? Ни одна из моих бывших нижних не сердилась за подаренную машину. Обычно они приходили в восторг.
– Хорошо. На неопределенный срок, – цежу я сквозь сжатые зубы.
– Никаких неопределенных сроков. На пока. Спасибо, – тихо говорит она, а потом целует меня в щеку. – Спасибо за машину, господин.
Вот оно, это слово! Из такого милого сладкого ротика… Я хватаю Ану и прижимаю к себе; ее волосы струятся сквозь мои пальцы.
– А ты дерзкая женщина, Ана Стил!
Яростно целую ее, раздвигая языком губы, и секунду спустя она возвращает поцелуй с не меньшей страстью, ласкает мой язык своим. Мое тело с готовностью отзывается – я хочу ее. Здесь и сейчас. На улице.
– Я едва сдерживаюсь, чтобы не трахнуть тебя прямо на капоте и показать тебе, что ты моя, и, если я хочу купить тебе долбаную машину, я ее куплю. А теперь отведем тебя в дом и разденем, – рычу я.
Я снова целую ее, требовательно и властно, потом хватаю за руку и, с грохотом закрыв входную дверь, затаскиваю в дом. Веду в ее комнату, там отпускаю и включаю ночник.
– Пожалуйста, не сердись на меня, – шепчет Ана.
От ее слов мой гнев угасает.
– Мне жаль, что так вышло с книгами и машиной. – Она запинается и облизывает губы. – Ты пугаешь меня, когда злишься.
Вот дерьмо. Раньше никто мне этого не говорил. Закрываю глаза. Меньше всего мне хочется ее пугать.
Успокойся, Грей. Ана здесь. Она в безопасности. Она согласна. Не испорти все только потому, что она не понимает, как себя вести.
Открыв глаза, вижу, что Ана смотрит на меня, но не со страхом, а в предвкушении.
– Повернись, – ласково велю я. – Хочу вытащить тебя из платья.
Она тотчас же повинуется. Умница.
Снимаю с Аны свою куртку и бросаю на пол, затем убираю с ее шеи волосы. Провожу указательным пальцем по нежной коже, успокаиваясь от прикосновения. Теперь, когда Ана слушается, я чувствую умиротворение. Веду кончиком пальца вдоль позвоночника вниз, до язычка молнии, спрятанной в сером шифоне.
– Мне нравится это платье. Люблю смотреть на твою безупречную кожу.
Просовываю палец под край выреза на спине и рывком притягиваю Ану к себе. Прячу лицо в ее волосы, вдыхаю запах.
– Ты так хорошо пахнешь, Анастейша, так сладко!
Совсем как осень. Ее аромат успокаивает меня, напоминает о времени изобилия и счастья. Я чувствую нежность и покой, когда она рядом, но откуда-то из глубины моего темного подсознания поднимается жажда, природы которой не понимаю даже я сам – что уж говорить о Флинне. Я хочу ударить ее, хочу увидеть слезы на ее лице, хочу стереть их поцелуем. Я сумасшедший сукин сын. По-прежнему вдыхая восхитительный запах, касаюсь носом ее уха, потом спускаюсь ниже, к плечу, оставляя на шее дорожку поцелуев. Медленно расстегиваю платье и двигаюсь к другому плечу, целуя, облизывая и слегка посасывая кожу.
