Эрин Пайзи - В тени замка

— Энгус, — позвала она, — здесь какая-то ошибка. Кто-то унес мою одежду.

В комнату вошел Энгус.

— Здесь нет никакой ошибки. Никакой ошибки! Это я приказал убрать весть старый хлам.

— Но ведь все, кроме халата, было совершенно новое. Да и он — все равно что талисман.

— Теперь я твой талисман, — твердо сказал Энгус. Он притянул Бонни к себе. — Я люблю тебя, моя милая.

Глядя на ее обнаженное тело, Энгус с удовольствием отметил, что у Бонни не полные бедра. Он не любил женщин с тяжелыми ягодицами. Бонни уткнулась ему в грудь, ей пришлось сдержать свои эмоции, пока они не в душе. Там Энгус не сможет разглядеть слезы не ее лице.

«Мне кажется, ему необходимо чувствовать, что я принадлежу ему», — подумала Бонни, сидя за столиком в ванной и накладывая грим.

— Что мне надеть к желтому платью? — спросила она у Энгуса, который завязывал галстук.

— Надень золотые серьги. В Италии мы купим еще и другие драгоценности.

— В Италии?

— Да. Я хочу купить там новую машину. К тому же мне нравится Рим. Такой декадентский город. В нем полно проституток и священников.

Бонни подумала об отце Джоне.

— Туда хочет уехать отец Джон.

— Да, — кивнул Энгус. «Он зажал меня в углу на свадьбе. Он явный педераст. Интересно, что он делает с Лорой, — подумал Энгус. — Как бы то ни было, эта женщина — исчадие ада».

— Я пообещала бабушке, что приеду к ней в конце лета.

— Хорошо. — У Энгуса было прекрасное настроение. Он протянул ей помаду. — Попробуй эту.

Бонни повиновалась.

— А ты хочешь поехать?

— Нет. В доме твоей бабушки я тебе полностью доверяю, — засмеялся он.

Бонни посмотрела на себя в зеркало.

— Ты можешь доверять мне везде. Я знаю, что сейчас ты мне не веришь, но поверишь обязательно.

Энгус поцеловал ее в макушку.

— Надо ехать, иначе мы опоздаем.

Они обедали в ресторане. Фрида и Гюнтер запаздывали. Они приехали уже слегка навеселе. Для себя и Бонни Энгус заказал омаров и салат из апельсинов и киви. Во время еды Фрида и Энгус болтали о своих друзьях. Гюнтер попытался завязать с Бонни дружескую беседу, но вскоре отказался от этого. У Бонни не лежала душа к болтовне. К тому же она неловко чувствовала себя в новом нижнем белье. Она не привыкла ни к бюстгальтерам с подкладкой и на косточках, ни к чулкам на эластичном поясе с подтяжками. Одним словом Бонни чувствовала себя не в своей тарелке. «И все-таки Энгус, должно быть, любит меня по-настоящему, если так заботится о том, во что я одета и как выгляжу», — подумалось ей.

Ей хотелось веселиться, как Энгус и Фрида. Энгус улыбался и хохотал над сплетнями, которые рассказывала ему Фрида.

— Лучшее место для берлинцев сейчас — это Дакар. Французы нас по-прежнему ненавидят. Так забавно ходить на вечеринки при посольстве, там французам приходится с нами разговаривать.

— А в Дакаре можно поохотиться? — заинтересованно спросил Энгус.

— Нет, не думаю, но можно отлично покататься на водных лыжах.

Энгус улыбнулся Бонни.

— Это будет прекрасная поездка.

Они поужинали и сели в «Мерседес» Гюнтера. Около клуба «Флим Флэм» Бонни бросила на Энгуса озабоченный взгляд. На тротуаре толпились люди, выглядевшие так странно, что невозможно было понять, кто из них мужчина, а кто женщина.

Энгус повел ее в клуб. Сквозь завесу дыма Бонни различала фигуры-призраки, смолкавшие при виде девушки. Бонни была в ужасе, когда узнала, что это клуб трансвеститов. Во второй раз в этот день она расплакалась.

— Не глупи, Бонни. Пора тебе повзрослеть, — сказал Энгус.

Через полчаса Бонни заметила, что Энгус исчез. Она спросила Фриду, где Гюнтер. Фриду передернуло.

— Он где-нибудь с Энгусом. Не волнуйся. Мы вызовем такси, и я отвезу тебя в отель.

Бонни почувствовала приступ боли, а Фрида, зевнув, сказала:

— Идем, уже поздно. Мы с Гюнтером завтра едем в Стамбул.

До того, как такси подъехало к отелю, Бонни осторожно спросила Фриду, знает ли она, где их мужья.

— Никогда не задавай мне таких вопросов. Гюнтер побьет меня, если я буду вмешиваться.

Бонни не поверила:

— Побьет тебя?

Фрида кивнула. «Совершенно очевидно, что Энгус ее еще и пальцем не касался», — подумала она.

— Послушайся моего совета: никогда не перечь Энгусу, если сможешь. — Фриде понравилась эта девушка.

— Не буду. Я постараюсь не злить его, но это очень трудно.

— Я знаю. Пусть он идет, если хочет идти. Таких мужчин называют в Америке «котами». Им нужна свобода.

— Хорошо, — кивнула Бонни. — Надеюсь, мы еще увидимся.

— Конечно. — Фрида улыбнулась. — С такими мужчинами, как наши, нам необходимо быть друзьями. Возможно, увидимся на Рождество. Мы будем в Лондоне, там я хочу купить подарки. — Она на прощанье поцеловала Бонни. — Спи спокойно и не волнуйся. К рассвету он явится.

В широкой кровати Бонни еще долго ждала Энгуса. Но когда он пришел, она спала. После распутной ночи с Гюнтером Энгус чувствовал прилив сил.

На следующее утро Энгус сказал, что они уезжают в Италию.

— Возьми с собой несколько вещей, — сказал он Бонни. — Остальное мы отошлем в Лондон. — Бонни безразлично слушала его, сидя на кровати. Она чувствовала усталость. — Не дуйся, Бонни. Я не выношу, когда дуются.

— Ты хотя бы мог мне сказать, что уйдешь с Гюнтером.

— Ну уж нет. Я не хочу жить с женщиной, которая пытается контролировать каждый мой шаг. Я знал, что Фрида отвезет тебя домой. Тебе было весело, и я не хотел беспокоить тебя, поэтому и ушел. Тебе было бы скучно смотреть на новую коллекцию оружия Гюнтера.

Бонни недоверчиво посмотрела на него, и он понял, что ему не верят. Он заметался по комнате.

— Ты ведь мне не веришь, да? Ты думаешь, что я развлекался с женщинами? Этого не было. Если ты мне не веришь, то позвони Гюнтеру и спроси у него.

— Нет, — запротестовала Бонни, — я не хочу разговаривать с Гюнтером. Я верю тебе.

Но было слишком поздно. Энгус как будто был накачан адреналином. Его бешенство должно было как-то вылиться. Он схватил Бонни за шею, как берут котов, и швырнул ее к телефону:

— Набирай!

Она набрала номер, который он сказал. Казалось, телефон звонил несколько минут.

— Да? — вежливо ответил Гюнтер.

— Говори же что-нибудь! — прошипел Энгус.

— Гюнтер, — сказала Бонни плачущим голосом, — ты не можешь сказать мне, что вы делали вчера ночью?

— Конечно, — Гюнтер захихикал. — Мы смотрели мою новую коллекцию оружия. Мы уезжаем в Стамбул, и нужно было перед отъездом смазать ружья.

— Спасибо. Понятно.

— Ничего, дорогая. Я слышал, вы приятно провели время с Фридой.

Бонни положила трубку.

— Посмотри на меня, — сказал Энгус.

Бонни посмотрела на него. Она все равно не верила.

— Извини, Энгус, — сказала она, но он видел, что эти глаза не светятся доверием и любовью. Он занес руку и дал ей пощечину. Бонни побледнела. На ее щеке остались отпечатки его пальцев.

— Ты, сука! — заорал он. — Я все делаю для тебя, а ты мне даже не доверяешь.

— Доверяю. Я не вру, потому что слишком люблю тебя.

— Одевайся. Мы сейчас же уезжаем в Рим. Хватит с меня этого отеля.

Он вышел из комнаты.

В самолете они молчали. Энгус смотрел в окно и пил виски. Бонни читала книгу и пыталась забыть про пощечину.

Толстый слой грима скрывал синяк, а левый глаз слегка напух. «Он очень нервничает, — рассудила Бонни. — Это Гюнтер на него так плохо влияет». Ко времени приземления она решила забыть про это и наслаждаться Римом. Увидев улыбку на лице жены, Энгус простил ее.

Такси остановилось напротив отеля «Спиноза» около Колизея. Только в Италии мог быть такой шикарный отель. Огромные мраморные залы, ряды портретов, казалось, ожидали их прибытия. Энгуса здесь хорошо знали. Много вечеров провел он с друзьями в баре этого отеля. Сообщения о веселых похождениях Энгуса не сходили с газетных полос.

Альфонсо, управляющий отеля, поприветствовал их у двери. «Ах, — подумал он, — заметив грим на лице Бонни, — он уже начал».

— Добро пожаловать. — Он наклонился и поцеловал ей руку.

Бонни улыбнулась. Сердце старого итальянца было тронуто. «Такая женщина не для Энгуса, — подумал он. — Интересно, сколько потребуется времени, чтобы она поняла, за кого вышла замуж?»

Часть четвертая ПОБЕГ

Глава 26

Девять лет потребовалось Бонни на то, чтобы понять, что Энгус когда-нибудь убьет ее. Девять лет она жила верой и обещаниями. Узнав, что беременна, Бонни ужаснулась. Она знала, что Энгус не хочет детей. Он не хотел делить Бонни ни с кем, даже с Морганом. Когда они вернулись домой после медового месяца, на Бонни налетел Морган. Джон специально привел собаку в дом во время их отсутствия. Энгус стоял у двери и наблюдал, как Бонни обнимает и нежно треплет пса за шею.