Джоанна Троллоп - Разум и чувства
Скандал в Кавалерийском клубе оказался лишь началом. За ним последовала мучительная поездка в такси, назад в квартиру миссис Дженнингс, во время которой Марианна то кашляла и задыхалась, то возобновляла свои гневные тирады. Дальше раздался на редкость несвоевременный и бестактный, хоть и непреднамеренно, телефонный звонок: Белл интересовалась, повстречались ли они с Уиллзом на свадьбе — «Миссис Джей была уверена, что он придет!» — после чего у Марианны начался развернутый астматический приступ, чуть было не уложивший ее на больничную койку. Слава богу, миссис Дженнингс с ее даром сохранять спокойствие в чрезвычайных ситуациях быстро дозвонилась до своего врача, мирно выбиравшего вместе с женой на Тоттенхем-Корт-роуд новый диван — все-таки это был вечер субботы! — и спустя каких-то полчаса он уже осматривал Марианну. Доктор решительно захлопнул за собой дверь в гостевую спальню, велев миссис Дженнингс и Элинор подождать в другом месте.
— Мир и покой, вот что нам нужно. Спасибо за понимание!
Обе они принялись в беспокойстве ходить из угла в угол по загроможденной мебелью гостиной.
— Ты моя бедняжка, — посочувствовала Эбигейл Элинор. — Вечно все ложится на твои плечи. Вот она, цена здравомыслия.
Элинор остановилась у окна и принялась крутить в пальцах деревянный наконечник шнурка от жалюзи.
— Главное, чтобы с ней все было в порядке.
От напряжения голос ее звенел.
— Все будет хорошо, дорогая. Гордон очень опытный. Он практикует уже больше сорока лет, насколько я помню. В общем, очень долго. Он повидал сотни таких приступов.
Эбигейл посмотрела на повернутую к ней спину Элинор.
— Я так надеялась, что это неправда. Убеждала себя, что стоит ему вновь ее увидеть, на него нахлынут прежние чувства, как тогда, в Девоне. Думала, он поймет, что настоящую любовь ничем не заменить, и неважно, сколько у тебя долгов.
Элинор развернулась к миссис Дженнингс лицом.
— О чем вы говорите? — резко спросила она.
Миссис Дженнингс развела руками. Она примостилась на подлокотнике одного из своих роскошных диванов, словно не могла найти места, чтобы устроиться с удобством.
— Уиллз…
— Что Уиллз?
— Он теперь с той девушкой. Гречанкой.
Элинор отошла от окна.
— Высокой блондинкой? — не стараясь говорить тише, спросила она.
— Крашеной, — ответила Эбигейл Дженнингс, глядя в пол. — Она богата как Крез. Аглая Гальянос. На греческом «Аглая» — блестящая… или прекрасная… что-то в этом роде. Ее семья из Кефалонии. Занимается судостроением.
Элинор выкрикнула:
— Мне все равно, откуда они.
Эбигейл вздрогнула.
— Тише, дорогая. Я не виновата, что он предпочел деньги.
— Что?
— Он выступал посредником при продаже апартаментов. Их покупал ее отец. Уиллз познакомился с ней, когда папаша решился-таки на покупку. Ходят слухи, что он выложил за них больше сотни миллионов. Можешь себе представить?
Элинор присела на диван рядом с миссис Дженнингс.
— Вы хотите сказать, что Уиллз бросил Марианну ради дочери богатого грека, с которой едва знаком?
Миссис Дженнингс тяжело вздохнула.
— Да, дорогая.
— Я не могу в это поверить.
Миссис Дженнингс посмотрела на нее.
— Это жизнь, деточка. Таковы мужчины.
— Но не все!
— Ну, мужчины вроде Джона Уиллоби, с большими запросами.
— Но ему же достанется состояние Джейн Смит! И Алленем!
— Вот тут я сомневаюсь, дорогуша.
— Но как же…
— Он ее сильно разозлил. Я не знаю всех деталей, но Мэри утверждает, что она рвет и мечет, а ведь всегда была такой снисходительной, особенно к этому мальчишке.
Элинор со вздохом сказала:
— Бедная, бедная Марианна.
— Знаю, дорогая.
— Я готова его убить.
— Не ты одна, дорогая.
— Он ее обманул…
— Боюсь, это типичная ситуация.
Элинор внезапно поднялась с дивана.
— Надо сообщить маме.
— Это может подождать до утра, дорогая.
— Нет, я должна…
— Не стоит, — твердо возразила Эбигейл. — Сообщишь утром, когда все немного уляжется. Не надо спешить.
На мгновение Элинор прикрыла глаза. Потом сказала:
— Я читала ее СМС. Все, что она написала ему. У меня чуть сердце не разорвалось. Она ни разу в нем не усомнилась, никогда… — всхлипнув, она замолчала на полуслове.
Миссис Дженнингс встала и крепко ее обняла.
— Я знаю, дорогая. Это ужасно несправедливо. А он просто подлец. Мерзкая, отвратительная ситуация. Мне сказали, что эта Гальянос приказала доставить в Лондон свою машину. «Порше», с именными номерами. Наверняка за это придется выложить кругленькую сумму — бессмысленные траты!
Дверь отворилась. На пороге стоял доктор миссис Дженнингс, в своих субботних вельветовых брюках и поношенном пиджаке.
— Все в порядке, — с улыбкой произнес он. — Лучше не бывает. Пациентка сладко спит и дышит, как младенец. Завтра утром я загляну к вам ее проведать. Звоните мне в любое время, если возникнет необходимость.
Стоя на кухне и потихоньку наполняя чайник, чтобы не потревожить покой миссис Дженнингс, Элинор думала о том, до чего и ей хотелось бы сейчас сладко заснуть. Как здорово было бы в конце этого мучительного дня улечься в постель, не терзаясь ни яростью к Уиллзу, ни отчаянием за Марианну, и провалиться в сон, вместо того, чтобы вертеться с боку на бок и разрываться от злости и тревоги. Что будет, когда Марианна проснется? Что мне ей сказать? Как сообщить, что это ничтожество, этот подонок предал ее ради денег? И это в наше-то время! Мне никогда еще не хотелось кого-нибудь растерзать, но сейчас я с удовольствием растерзала бы его. И я хочу, чтобы в этот момент он страдал! Я хочу… Она почувствовала, как в кармане кардигана — старого, такого успокаивающе привычного отцовского кардигана — завибрировал мобильный телефон. Наверняка это Белл, из Бартона, до сих пор пребывающая в неведении относительно подлого поступка Уиллза; а это значит, что сейчас Элинор придется сообщить матери о том, что произошло, и не только сегодня — о том, что сталось со всеми мечтами Марианны и ее надеждами на будущее. Она вытащила телефон из кармана и посмотрела на дисплей. Звонил Билл Брэндон. Облегчение, которое она испытала в эту минуту, не поддавалось описанию. Элинор поспешно нажала на кнопку.
— Ох, Билл!.. — с благодарностью воскликнула она.
