Доктор Нонна - Влюбленный скрипач (сборник)
– Нет, не надо! Мы придем на чашечку чая, часов в двенадцать.
…Наконец гости разошлись. Юрий отправился провожать тестя, а Саша, добравшись до спальни, в изнеможении опустилась на кровать. Сердце по-прежнему стучало часто и сильно, и ребенок беспокойно шевелился в животе. Саша принялась прокручивать в голове события прошедшего вечера, как тут в дверь постучали.
– Выпей. Это поможет тебе расслабиться. – На пороге с подносом в руках стояла Лена. Она уже приучила Сашу пить на ночь «молочный» чай с медом. – Присядь на кушетку, я сделаю тебе массаж ножек.
– Спасибо, Леночка! – Саша вытянула отекшие ноги. – Ты думаешь, он ничего не заподозрил?
– Не знаю, – озабоченно проговорила Лена. – Пару раз мне казалось: все сорвалось, что-то он почувствовал. Не будем ничего предполагать, время покажет.
Конечно, эти слова не могли успокоить Сашу. Она со страхом готовилась к бессонной ночи, но едва легла в постель, как сон одолел ее.
…Это было судьбоносное утро. Саша проснулась от детского смеха. Анастасия играла с пуделем Авоном и заливисто хохотала. Накинув халат, Саша выглянула в коридор. Но смех уже доносился с первого этажа. Она приняла душ. Тщательно уложила волосы, которые отросли до плеч, надела сарафан с белой блузкой (когда-то Юрий сказал, что белый цвет был любимым у той Саши). Постояла у шкатулки с украшениями и нехотя надела не свои бриллианты.
Степан Олегович, сцепив руки за спиной, задумчиво мерил шагами столовую.
– Доброе утро, папа!
– Здравствуй, доченька! Как поздно ты завтракаешь.
– Вчера устала очень. А почему ты один?
– Она еще спит. Соня, такая же, как ты.
Стол был накрыт белоснежной скатертью. Голубые чашки из тончайшего фарфора ждали, пока их наполнят кофе. Золотистый мед стоял в хрустальном бочонке.
– Вам яйцо всмятку? Как всегда? – Лена хотела выручить подругу.
Степан Олегович не ответил. Его внимание было приковано к рукам Саши.
– Оставьте нас одних! – вдруг властно приказал он.
Юрий на завтрак еще не спустился. Прислуга бесшумно исчезла. В столовой повисла удушающая тишина.
– Кто ты? – вдруг спросил Степан Олегович, пронзительно взглянув на женщину.
– Я? – беспомощно пролепетала она. – Саша.
– Нет. Моя дочь никогда не ходила без маникюра после того, как прищемила ноготь на безымянном пальце.
Саша, побледнев, посмотрела на свои дрожащие руки.
– Вот так нелепо проколоться… – почти беззвучно произнесла она, в то время как Степан Олегович, синея, вдруг начал сползать со стула.
Он покрылся потом и стал ловить воздух ртом. Саша, будучи медсестрой и проработав столько лет в реанимации, сразу поняла: это конец. Она бросилась было к нему, но, сделав только шаг, почувствовала резкую, горячую боль внизу живота и схватилась за него. Все происходило как в замедленной съемке. В это время в столовую, весело насвистывая, вошел Юрий.
– Вот и я… Что случилось? Саша? Степан Олегович?
Саша, сцепив от боли зубы, ползком подобралась к лежащему возле стола мужчине и взяла его безжизненную руку, проверяя пульс.
– Все. Он умер. – Она подняла к Юрию залитое слезами лицо. – Мы его убили.
– Что ты несешь? При чем тут мы? – зло зашептал Юрий. – Или… Ты… Что ты ему подсыпала?
– Я? Ничего! Он увидел мои ногти без маникюра и сказал, что у Саши был перебит ноготь… короче, он все понял, и у него сердце… не выдержало.
Юрий вытер сложенным носовым платком пот со лба.
– Я не знаю, что теперь будет… – с тревогой проговорил он. – Надо позвать прислугу. Елена! Дарья! Где вы все, черт побери! Степан Олегович умер!
Прислуга сбежалась мгновенно. Все молчали и только переглядывались.
– Надо вызвать «Скорую» и полицию. – Лена взяла себя в руки первая. – Пойди, Сашенька, приляг. На тебе лица нет.
Слезы текли по щекам Саши, ее всю трясло. Она пыталась что-то сказать, но, всхлипывая, глотая слезы, не могла членораздельно ничего произнести.
– Уведите ее, Юрий Андреевич! – Лена с пониманием ситуации посмотрела на него.
Юрий отвел Сашу в спальню, уложил на кровать.
– Конечно, жаль, что все так случилось! Но, знаешь, никто не виноват! У Степана Олеговича давно были проблемы с сердцем, только он лечиться не хотел. Не вини себя. Теперь мы оба баснословно богаты! И… каждый пойдет своей дорогой! – Он дотронулся до ее дрожащей, холодной руки. – Спасибо тебе, Саша!
Он вышел и прикрыл дверь. Саша слышала, как подъехала полиция и «Скорая», но не могла пошевелиться. В какой-то момент ей показалось, что ребенок тоже не шевелится. Она обхватила живот двумя руками и прислушалась. Ощутив легкое движение внутри, Саша успокоилась.
«Да! Что бы Юра ни говорил, я стала причиной смерти человека. Из-за денег! Из-за богатства! Как же мне теперь с этим жить? Какой дорогой идти? Бежать отсюда? Вернуться с тремя детьми в Кривой Рог? Нет, это невозможно!» – Ее мысли прервал стук в дверь. Лена принесла успокоительное.
В течение недели велись допросы в полиции. Свидетели, в числе которых были и друзья покойного, и слуги, подтвердили слова Юрия о том, что Степан Олегович часто жаловался на сердце. Ясности картине добавило вскрытие. Следуя последней воле умершего, о которой говорилось в завещании, хоронить Степана Олеговича решили в Москве. К счастью, если можно так сказать, Саше акушер-гинеколог запретил туда лететь. На похороны отправился один Юрий.
19. Нежданный гость
Все утро Саша слонялась по притихшему дому. Даже Настя не шумела и не баловалась, как будто понимала, что случилось несчастье. Лена заварила кофе, аромат которого разбудил Сашин аппетит.
– Знаешь, я бы чего-нибудь пожевала.
– Ну наконец-то! Я уже не знала, чем тебя соблазнить. Даже попросила кухарку испечь твой любимый пирог с манкой и изюмом.
– О! Его-то я и съем! – После пирога настроение Саши улучшилось. – А давай поедем к моим!
– Сейчас отдам распоряжения по дому и поедем!
В машине поставили любимый диск – шлягеры Аллы Пугачевой. Саша тихо подпевала, а Лена улыбалась: ведь все складывалось как нельзя лучше. За исключением, конечно, смерти Степана Олеговича. Хотя, честно говоря, его кончина мало кого огорчила по-настоящему. Лена радовалась тому, что Саша скоро получит наследство и возьмет ее к себе на работу. Обе знали, что у Юрия есть любовница и что, скорее всего, он уйдет из дома. Саша настолько вжилась в роль, что порой ревновала мнимого супруга, хотя и не любила.
Швейцарская дорога была такой идеальной, что обе женщины даже не заметили, как очутились на месте. Саша посигналила, Лена засмеялась:
– Ты всегда их оповещаешь, что приехала, таким способом?
