Татьяна Белая - Арабская сказка
Повышенное внимание своего помощника к дочери, Самиру почему-то не понравилось. Он из-под тишка даже пригрозил ему кулаком.
— Так, глазки выключил, — насмешливо прошептал он Майклу по-русски. — Это не твоя добыча. Губу не раскатывай. Или тебе надоело со мной работать?
Тот сделал удивленное лицо. Признался, что сражен красотой Екатерины. Но, никаких греховных мыслей по отношению к девушке у него нет.
Это очень удивило Лизу. Но, муж обещал пояснить все дома.
Одна из официанток, лавируя между танцующими с разносом, подошла к Кате.
— Что-то я ничего понять не могу, — недоуменно поинтересовалась она. — Мама у тебя вроде русская, ты тоже. А арабчата-то чьи?
— Дети мои, — улыбнулась та. — А рядом с мамой сидит мой биологический отец.
Женщина от неожиданности споткнулась, разнос накренился, и чашки посыпались на пол. Все дружно решили, что битая посуда — это к счастью.
Не обошлось и без традиционной кражи невесты. Самиру некуда было положить кошелек в таком одеянии. Пришлось выкупать на деньги Майкла. У того оказались только доллары, причем, крупные. Так что это мероприятие обошлось жениху в копеечку.
Тамадой на торжестве выступала Людмила. Когда празднование уже подходило к концу, она попросила внимания.
— Дорогие гости, — обратилась она к ним, — Хочу поблагодарить всех, кто разделил с нами радость. А теперь, небольшой подарок от дочери. Это именно Катя подбирала музыку для их совместного танца. Итак, танец для новобрачных, — торжественно объявила подруга и включила запись.
Из динамика полилась нежная арабская песня. Самир с Лизой вышли на середину зала. Какой красивой была это пара. Белокурая стройная женщина и шоколадный мужчина. Они неотрывно смотрели друг другу в глаза. Самир тонул в её голубых озерах. А Елизавета не могла оторваться от гипнотизирующего взгляда его бездонных карих очей. Он, то ли подпевал, то ли шептал что-то любимой на своем языке.
Неожиданно, к ним подскочили внучата и стали танцевать рядом. Они так плавно и грациозно двигались под мелодию, что гости не выдержали и зааплодировали. Вот, гены не вытравишь. Мальчишки чувствовали арабскую музыку. Катя, попыталась увести детей, но ничего не получалось. Сыновья уворачивались. Тогда Самир обнял одной рукой дочь, и все семейство продолжало танец.
Когда музыка закончилась, гости стали скандировать: "Горько! Горько! Раз, два, три…". Жених подарил Лизе долгий поцелуй и нежно поцеловал дочь. И вдруг раздался громкий мальчишеский голос: "Деда, а меня поцеловать!". "И меня, и меня тоже", — тут же присоединился к нему другой голосок.
Дедушка подхватил своих ненаглядных внучат на руки и расцеловал. Они вернулись к столу. А за окном уже во всю шумел салют, который приготовлен был напоследок. Все стали одеваться и выходить на улицу. Вышли и новобрачные. Под приветствия гостей Самир с Лизой отправились домой, который, благо, находился в том же дворе.
Глава 18
После окончания свадьбы Катя с мальчиками отправилась ночевать к бабушке с дедом, чтобы дать возможность родителям побыть наедине.
Шум праздничного фейерверка привлек внимание жителей близлежащих домов. Новобрачные пересекали двор в окружении любопытных зрителей. Наряд жениха приводил толпу в изумление. Лизу это смущало. Тогда Самир подхватил её на руки, и они скрылись в дверях подъезда.
— Разговоров теперь будет, — с досадой произнесла женщина.
— А пусть завидуют, — весело ответил супруг.
Войдя в спальню, Лиза с Самиром с удивлением увидели, что комната украшена шарами и шутливыми плакатами. Когда, дочь это сделала, они понятия не имели. Посмотрели друг на друга и рассмеялись. Затем, подошли к зеркальному шкафу-купе, чтобы раздеться и повесить одежду.
— Ты была самой обворожительной невестой, — тихо прошептал Самир, целуя жену в шейку. — Тебе очень идет этот наряд.
— Скажешь, тоже, — улыбнулась она, глядя на себя в зеркало. — Только невеста-то далеко не юная. Настоящие бывают в фате и белом платье.
— Будем считать, что в фате был жених, — прикоснулся он к своему ихраму. — Ничем не хуже.
— Знаешь, Лиз, — тихо сказал Самир, когда новобрачные лежали уже в постели, — я жалею лишь об одном. Мы потеряли с тобой целых двадцать лет счастья. Ты тогда испугалась. А я проявил нерешительность.
— Значит, придется наверстывать упущенное, — ответила жена, обнимая его.
— Мне понравилась наша свадьба. Хорошие у тебя подруги. Вон, как все организовали здорово, — он гладил Лизу по волосам и улыбался. — И доченька у нас замечательная.
— Конечно, замечательная, — иронично хмыкнула она. — Думаю, Катерина тебя ещё не раз удивит. И не всегда приятно.
— Не наезжай на мою дочурку, — шутливо нахмурил брови тот. — Кстати, я совсем забыл, — воздел он руки. — Перед брачной ночью супруг должен обмыть невесте ноги из кувшина.
— Самир, — насмешливо поинтересовалась Лиза, — а у нас какая по счету брачная ночь?
— Раньше не считается. Законная, впервые, — возразил он, припадая к устам своей любимой страстным поцелуем.
Утром, открыв глаза, женщина некоторое время лежала без движения, прислушиваясь к своим ощущениям. Впервые за много лет, Лиза чувствовала себя счастливо и безмятежно. Она скосила глаза на Самира. Он лежал поверх одеяла в молитвенной рубахе и крепко спал. Видимо, вставал для совершения утреннего намаза, да так и уснул. Елизавета тихонько выскользнула из кровати, набросила халат и вышла из спальни.
Стоя под струями душа, женщина и сама не могла понять, откуда это ощущение легкости и покоя. Ей никак не удавалось погасить улыбку. Выйдя из ванной, направилась на кухню. Решила завести блины. Самир их безумно любил. Особенно со сметной. Он сказал, что ни в одной стране мира не пробовал такой густой сметаны, в которой даже ложка стоит. Сколько раз, за время его пребывания в Тюмени, приходилось готовить завтрак. Но, сегодня день особенный. Лизе просто хотелось петь.
Как истинная жена араба, вначале, она ловко собрала разобранный, промытый накануне кальян. Этому Лиза давно научилась. Угли раскалять не стала. Самир сделает это сам. Затем, приступила к выпечке блинов.
— А чем это у нас так вкусно пахнет? — раздался голос супруга. Он подошел и обнял её сзади. — С добрым утром, дорогая.
— С добрым, с добрым, — потерлась она об его щеку. — Быстро умывайся и за стол. Блины стынут. Сейчас я кофе сварю.
