Сандра Браун - Техас! Сейдж
Девушка снова сделала паузу, предоставляя Харлану возможность, которой он воспользовался не так, как ей хотелось бы.
— И не буду.
Сейдж была разочарована; она так и не заслужила его доверия. Чтобы как-то замять неловкость, она сказала:
— Мне очень жаль, что тебе одному приходится тянуть лямку. Семья — мой фундамент. Я не могу представить себе свое детство без родителей и братьев-разбойников.
— Тебе повезло.
— Знаю, — мягко согласилась Сейдж. — Какие бы противные они ни были, я их все равно люблю.
— И они тебя любят. — Положив руки на стол и склонившись поближе, Харлан протянул:
— Чего не любить-то?
Когда принесли обед, Сейдж только-только успела выйти из ванной — ванна была такая большая, вода такая горячая и пенистая. И чтобы обед зря не остывал, Харлан настоял, чтобы она садилась за стол как есть — в простом махровом халате, без косметики, с мокрыми волосами.
Теперь же он неторопливо окинул девушку взглядом, взял ее за руку, заставил встать и обойти вокруг столика. Широко раздвинув ноги, он завел ее между ними и поставил лицом к себе.
Слегка придерживая Сейдж за руки, он уткнулся носом в то место, где запахивался ее халат.
— Ты хорошо пахнешь.
Внутри у Сейдж все загудело. После двух недель без малейшего намека даже на флирт прикосновение Харлана пронзило ее, как электрический ток. И все равно, девушке не хотелось, чтобы парень решил, что ее так просто взять. Или он думает, что Сейдж достаточно пальцем поманить?
— Ты что делаешь, Харлан?
— Вот если ты немножко помолчишь, я тебя, пожалуй, совращу.
— Не лучшая мысль. Ты же согласился с тем, чтобы у нас были строго деловые взаимоотношения. А насчет того, что случилось раньше, то я не хочу, Харлан, чтобы ты думал, будто…
— Единственный твой недостаток — излишняя болтливость.
Харлан закрыл ей рот даже не поцелуем, а просто властным взглядом — и этого хватило. Достаточно было Сейдж увидеть этот испепеляющий взгляд, как возражения сами собой смолкли у нее на устах, изнутри она обратилась в мармелад, а тщательно подобранные доводы рассыпались. Не отводя взгляда от ее глаз, Харлан развязал пояс халата и распахнул его.
— Черт возьми, Сейдж, — сказал он, запуская руки внутрь, — если бы я только знал, что под ним ничего нет, я бы с ужином так долго не возился.
Харлан притянул ее к себе и приложился открытым ртом к самой середине груди. Вся плоть ее вздрогнула под влажным прикосновением его языка. Инстинктивно Сейдж оперлась ладонями на его плечи, чтобы не потерять равновесие. И тут же изо всех сил вцепилась в него, когда Харлан поцеловал сначала один, а затем другой сосок, слегка щекотнув их кончиком языка.
Сейдж застонала и чуть не упала. Харлан встал и, удерживая девушку, прижал ее к своей груди.
— Расстегни мне джинсы.
Его настойчивый шепот не заставил ее спешить. Сейдж даже немного помедлила, прежде чем нащупала его ширинку. Верхняя пуговица проблем не вызвала. С остальными было сложнее, тем более что Харлан сдавливал ей груди и любил ее рот языком с привкусом шоколада. Он мычал от удовольствия всякий раз, как пальцы ее задевали затвердевшую плоть под мягкой тканью. Наконец, Сейдж расстегнула последнюю пуговицу и убрала руки.
— Спасибо, — сказал Харлан и облегченно вздохнул. — Сними с меня, пожалуйста, футболку.
До того как Сейдж заняла ванную, чтобы принять пенную ванну, Харлан мылся под душем и вышел одетым в поношенные джинсы, для которых, казалось, и было создано его худое тело. Он был в белой коттоновой футболке, туго обтягивающей широкую грудь и плечи.
Теперь сквозь нее Сейдж видела, как набухли его соски. Вид его обнаженной груди однозначно вызывал отклик в самой глубине ее существа. Девушка взялась за низ футболки и стала стягивать ее, обнажая крепкие мускулы и поросль рыжеватых волос. Волосы его сексуально спутались, несколько прядей упали на лоб.
— Так куда лучше, — прошептал Харлан, притягивая девушку в объятия, соединившие их обнаженные груди.
Поцелуй длился вечность и разжег в Сейдж могучее желание иметь его еще и еще. Она терлась о Харлана, наслаждаясь покалыванием его волос. Соски ее вздулись. Харлан это немедленно заметил и стал ласкать их, сперва слегка поглаживая кончиками пальцев, потом губами, которые до того блуждали по ее телу.
Он снова опустился в кресло и целовал ей живот, пупок, выступающие косточки в основании бедер. Откинувшись, Харлан несколько мгновений рассматривал темное углубление между ее ног, прежде чем позволил своим пальцем коснуться его.
Дыхание и пульс Сейдж еще участились. Все окружающее стало покрываться мраком, будто постепенно закрывалось боковое зрение, пока не остались только Харлан и она, и свет единственной свечи.
Когда губы его нежно коснулись самого сокровенного, Сейдж глухо застонала и запустила пальцы в его волосы. Наслаждение от поцелуев Харлана становилось изысканным до непереносимости.
Харлан опустился на колени. Он нежно раздвинул большими пальцами мягкую плоть, а после ртом сотворил с ней нечто невообразимо чудесное.
Негромкий крик ее сочетал в себе желание и сомнение. Ощущения, подобных которым ей испытывать не доводилось, как ракеты взлетали сквозь ее тело и взрывались в мозгу. И, приводя ее в бешеный экстаз, размахом этого же экстаза пугали девушку.
Сейдж попятилась и упала лицом на одну из двуспальных кроватей, зарывая голову в подушки. Пальцы ее скребли простыни, поскольку ощущения не проходили. Одна за другой ее сотрясали расходящиеся кругами волны. И Сейдж продолжала издавать резкие, с придыханием звуки.
Матрац просел под весом бросившегося рядом Харлана. Он положил руку ей на затылок.
— Что не так, Сейдж? Ты чего-то испугалась?
Девушка перевернулась на спину, все еще ловя ртом воздух, все еще пылающая, ошеломленная. Но тут уже ставкой была ее гордость.
— Ничего я не испугалась.
— Тогда почему ты не стала кончать?
Сейдж растерянно отвернулась. Он взял ее за подбородок и снова повернул лицом к себе.
— Ты ведь уже вся задрожала. Ты была на грани. Я же чувствовал. Почему ты остановилась?
— Было очень неожиданно, — хрипло ответила она.
— А вы с Трейвисом разве никогда так любовью не занимались?
Мысль была равно отталкивающей и нелепой. Сейдж неистово замотала головой.
— Этот человек либо дурак, либо гомик, — пробормотал он. — Почему же ты никогда не занималась любовью? Не с Трейвисом, так с кем-нибудь еще? Ведь наверняка многие домогались.
— Да, многие.
— Так в чем дело?
— На знаю, Харлан. Не доставай ты меня с этим.
Он взял ее лицо в ладони.
