Сьюзен Филлипс - Спичка

Сюзанна прикусила губу.

— Пожалуйста! Я не хотела причинить тебе боль. — Казалось, что ее слова пробиваются через крохотное отверстие в горле. — Я не хотела причинить боль Кэлу. Я просто не могла оставаться… я просто не могла оставаться и дальше идеальной девушкой.

— О чем ты говоришь? — резко спросил Джоэл. — Твоя идеальность! Жаль, что ты не сказала мне этого раньше, а то я бы мог уже давно рассеять это заблуждение. Ты никогда не была идеальной, Сюзанна!

— Я знаю это. Только… только у меня было такое чувство, что я должна быть идеальной, иначе ты не будешь меня любить. Я чувствовала, что всегда должна делать то, чего от меня ожидают другие.

— И ты выбрала весьма драматический способ доказать обратное, не так ли? — саркастически ответил Джоэл. Прохаживаясь вдоль сборочного стола, он с отвращением смотрел на разложенные на нем детали. А потом с суровым видом взглянул на Сюзанну: — Теперь, почувствовав вкус реальной жизни, я полагаю, ты собираешься просить меня позволить тебе вернуться в Фалькон-Хилл?

Его слова застали ее врасплох.

— Ты мой отец. Я… я не хочу быть вне твоей жизни.

— А мне ты предлагаешь забыть все происшедшее и взять тебя назад? Не думаю, что это будет так легко, Сюзанна. Ты причинила боль слишком многим людям. Ты не можешь просто так вернуться к прежней жизни и ожидать, что все будет как было.

— А я и не хочу возвращаться к своей прежней жизни, — прошептала она.

— Если ты думаешь, что Кэл ожидает тебя с распростертыми объятиями, то жестоко ошибаешься, — продолжал Джоэл, не слушая ее. — Он никогда тебя не простит!

Холод просочился через ее кожу и добрался до костей.

— Папа, я не хочу к Кэлу. Я хочу помогать Сэму делать его компьютер. Я хочу остаться здесь.

Джоэл окаменел, и лицо его приобрело пепельный оттенок. Казалось, он не может перевести дыхание, и, когда наконец он заговорил, его голос звучал хрипло.

— Ты говоришь, что предпочитаешь жить в этом убожестве с этим хулиганом, а не вернуться в семью?

— Почему я должна выбирать одно из двух? — закричала она. — Папа, я люблю тебя! Но я люблю и Сэма!

— Не думаю, что это любовь, — возразил Джоэл, — твоя связь с этим человеком — только секс.

— Нет, это не так…

— Кэл был приличным человеком, но, очевидно, он недостаточно горяч для тебя.

Сюзанне хотелось закрыть уши, чтобы не слышать яда его слов.

— Не говори так! Я не хочу этого слышать!

— Я только хочу понять, что же тебя так очаровало? — язвительно спросил он. — Кожа? Мотоциклы?

Лицо Джоэла так исказилось, что Сюзанна с трудом узнавала его. И этот ненавидящий, мстительный человек — ее отец? Краем уха она слышала жужжание сушилки для волос и болтовню Анджелы. Сюзанна изо всех сил старалась сдержаться.

Цвет лица Джоэла под выцветшим загаром казался серым и нездоровым.

— И что ты получаешь от своего жеребца? Он бьет тебя? Ты уже докатилась и до этого?

От наружной двери раздался насмешливый голос:

— Ну уж нет, Фальконер, тут вы не правы, старина. Это она лупит меня. Правда, Сьюзи?

Сэм развязно выступил вперед. Каждый его шаг отдавал наглостью. Один палец был засунут под ремень джинсов, а второй — в карман. Его волосы, прямые, как лезвие ножа, падали из-под пестрого платка на плечи. Сквозь черные пряди мерцала серебряная серьга.

Он встал позади Сюзанны и жестом собственника обнял ее за талию.

— Ваша маленькая девочка — просто дикая кошка с когтями.

Джоэл с глухим восклицанием сделал угрожающий шаг вперед:

— Ах ты, наглый…

— Это верно, — протянул Сэм, — я наглый, я грубый, я глупый. Я настолько глуп, что украл вашу драгоценную дочурку прямо у вас из-под носа.

Он крепче прижал к себе Сюзанну и вызывающе провел рукой по ее груди.

— Это наводит вас на мысль о том, что я собираюсь сделать с вашей компанией?

— Прекрати, Сэм! — Сюзанна не хотела все это слышать. У него не было чувства осторожности. Никакого чувства вообще. Она вырвалась от Сэма и шагнула к отцу.

— Я никому не хотела причинить боль. Прости меня. Я просто… я просто не могла ничего с собой поделать.

Джоэл отвернулся, как будто не мог больше на нее смотреть. Его глаза снова скользнули по захламленному сборочному столу. Наконец он заговорил ледяным голосом:

— Ты сделала плохой выбор, Сюзанна. Ты связала свое будущее с хулиганом и с игрушкой, которая никому не нужна. Если бы ты меня не предала, мне было бы даже жаль тебя.

— Я не предавала. Я… я люблю тебя.

— Ты превратилась в шлюху. Неблагодарную, дешевую маленькую шлюху!

Его слова били, как крохотные смертоносные дробинки. Она хотела как-то защититься от них, но у нее не осталось сил. В небольшом гараже воцарилась мертвая тишина. Все стояли, не двигаясь, как будто им некуда было идти отсюда.

— Не кажется ли вам, что вы немного увлеклись, мистер Фальконер?

Из парикмахерского салона послышалось бренчание браслетов.

Анджела вошла в гараж, и Джоэл посмотрел на нее столь уничтожающим взглядом, что любая другая женщина тут же удалилась бы, — но не Анджела! Анджела всегда обожала импозантных мужчин, а Джоэл Фальконер был именно импозантен, хоть он, возможно, и оказался сукиным сыном — это она намеревалась выяснить.

— Ваша дочь — одна из самых приятных молодых леди, которых я имела удовольствие встречать. А то, что вы сказали о моем сыне, назвав его хулиганом, то тут я хочу вам заметить — я с вами совершенно не согласна!

Сэм шагнул к матери:

— Не вмешивайся! Это тебя не касается!

Анджела выставила вперед руку:

— Минутку, Сэмми! Я еще не все сказала.

Джоэл смотрел на Анджелу, как на какую-то отвратительную рептилию, переводя взгляд с раскачивающихся пластмассовых серег на босоножки с позолотой.

— Во всяком случае, позволь твоей матери высказаться. Ее мнение стоит выслушать.

Руки Сэма дернулись, он с шумом выдохнул. Сюзанна выскочила вперед, встав между ним и отцом.

— Нет, Сэм! Ты только сделаешь еще хуже! — Она повернулась к Джоэлу. — Наши проблемы не имеют никакого отношения к госпоже Гэмбл.

Анджела уперлась в бедра руками.

— Перед тем как вы уйдете, позвольте мне сказать вам одну вещь, мистер Фальконер…

— Мать! Ни слова больше!

Анджела отмахнулась от Сэма и сосредоточила все внимание на Джоэле.

— Позвольте сказать, что вам стоит дважды подумать, прежде чем поносить моего сына, потому что вы не знаете, кто он на самом деле.

Тон Сэма стал еще более угрожающим.

— Перестань, мать! Я тебе сказал!

Анджела подняла подбородок выше, чем это мог вынести президент ФБТ.

— Мой сын, которого вы назвали хулиганом и который, по-вашему, недостаточно хорош для вашей дочери…