Жена поневоле (СИ) - Добрая Вера
– У меня все отлично. Наконец за столько лет выпал шанс отдохнуть, отпуск короче, – усмехнулся Александр, втягивая носом запах знакомой пищи.
– Но сейчас не время для отдыха! Нужно действовать сейчас, по горячим следам! Вадим и Марат носом землю роют в поисках пропавших документов и этого мудака Толяна. Ты еще можешь всё вернуть.
– Нет, Игорь, не могу, – печально выдохнул мужчина, понимая, что аппетит резко пропал. – Я не могу вернуть ее, а значит мне нет ни до чего дела, во всяком случае, пока.
– Сегодня на Лану было совершенно покушение, – тихо сказал Игорь, надеясь хоть этой новостью растормошить друга и вернуть его мозги на место.
– Что? Кто? – подобно зверю взревел Александр и подскочил резко на ноги, забыв о ещё не затянувшейся ране и перебинтованной руке.
– Наталья, – коротко ответил Игорь, уже будучи в курсе того, что даже связи ее папочки не помогут той избежать наказания, ведь в палате Ланы установлены камеры, и теперь у следствия есть практически чистосердечное признание.
– Вот ведь сука… Как Лана? Как мои… мои малыши? – севшим голосом переспросил Валиев, ощущая на языке горечь тоски по любимой.
– С ними все хорошо. Если бы не Надежда, то беды было бы не избежать. Я отправил охрану, больше этот докторишка не сможет убедить меня в том, что у него все под контролем.
– Надежда?! Какая Надежда?! – удивлённо вскинул бровь кверху мужчина.
– Кухарка твоя, Алекс! – засмеялся Игорь, искренне не понимая, как у такого твердолобого барана получилось окружить себя верными хорошими людьми, которых он естественно не хотел замечать. – И еще… Мизинцев скончался сегодня ночью. Говорят, сердце остановилось…
– Так уж прямо сердце? – довольно усмехнулся Валиев, ощущая облегчение от того, что этой скотины больше нет среди живых.
– Говорят… – пожал плечами Игорь, не вдаваясь в подробности.
Он принял это решение и не собирался с кем-либо его обсуждать, даже с другом. Алекс сейчас не в том состоянии, чтобы действовать так радикально, а Игорь вполне мог взять на себя такую ответственность. У него нет семьи, нет детей, поэтому не перед кем краснеть за свои поступки.
– Всё его состояние по завещанию переходит к единственной кровной родственнице, Яне. Твои счета пока заморожены, но если мы не найдём этого мудака с документами, в скором времени эта Яна станет чрезмерно богата.
– Может, это и правильно, а? Я ведь всегда задирал нос, считая себя лучше остальных, разделял людей на классы и сорта, не обращая внимания на элементарные человеческие качества, – задумчиво протянул Александр, с улыбкой вспоминая эту девушку, которая теперь сможет подняться из низов, сменить обшарпанную квартиру на шикарный особняк, но сумеет ли она правильно оценить этот подарок судьбы?
– Я не могу больше слушать этот сивый бред. Ты собираешься что-то делать или продолжишь отсиживаться здесь, как пень трухлявый?!
Нервы Игоря начинали сдавать. Он вообще-то не нянька и не собирался до конца жизни подтирать сопли своему другу, который резко позабыл, что такое настоящий мужик. Понятное дело стресс, столько навалилось всего, но всему же есть предел, в конце концов. Спасение утопающего дело рук самого утопающего, а Александр упорно шёл ко дну, не предпринимая никаких попыток этого избежать.
– Собираюсь. Как рана затянется, начну поиски работы, – твердо ответил Валиев, и Игорь обречённо зарычал, закатив глаза.
– Алекс…
– Я справлюсь, Игорь. Все будет хорошо. У меня только одна просьба, помоги Лане устроиться после выписки, я все верну, обещаю, но я не хочу, чтоб она возвращалась к своей семейке. И еще… оставь это дело с поиском документов. Это уже не моё.
Валиев подошёл к другу и похлопал его по плечу, искренне испытывая благодарность. А еще ему было стыдно за то, что он раньше не считал Игоря близким для себя человеком, приравнивая его к остальным знакомым, с которыми можно было встретиться иногда в клубе и побухать. Только где все эти знакомые?! Нет их, глумятся над падением того, кому совсем недавно жали руку и преданно заглядывали в глаза. Правда говорят, что истинный друг познаётся в беде, и Александр в какой-то степени был благодарен судьбе за прожитые испытания, ведь только благодаря им он понял, кто есть кто.
– Ну, как знаешь, – согласился Игорь и направился к выходу. – Ты хотя бы бумаги о разводе сам отвези, переживает ведь девчонка.
– Пусть это сделает Вадим. Ты доверяешь ему, а значит, и я верю. Не хочу снова причинять ей боль.
– Ты спас ее от смерти, это многое изменило в ее сердце. Она…
– Я помню этот взгляд, помню ее слова и данное мной обещание. Она не простила и не простит никогда.
Игорь ушел, так ничего и не сказав на счет последних слов своего друга, потому что понял, спорить бесполезно. Валиев любил Лану, и чувство вины съедало его безжалостно изнутри, разрывая сердце и душу на кровавые ошметки. Он искренне пытался хоть раз поступить правильно и вбил себе в голову мысль, что без него ей будет лучше, ведь изначально у них всё пошло не так, как полагается.
Александр слонялся по квартире как неприкаянный и готов был на стену лезть от безделья. Рука постепенно приходила в норму, и плечо уже практически не болело, но повязку пока снимать было рано. За последнюю неделю Игорь больше не появлялся, но его люди исправно привозили еду, чтобы Алекс не помер от голода. Мужчине было стыдно ее принимать, но пока другого выбора не имелось. Несколько раз приходил следователь и задавал вопросы, на которых у Александра не было ответов. Он рассказал все, но следствию было этого мало. Кому-то очень хотелось посадить Валиева за решетку, окончательно поставив на нем крест, но никаких улик против Алекса не нашлось, да и Игорь вовремя пообщался с нужными людьми, чтобы его и без того сломленного друга оставили в покое. Игорь знал, что придет время, и Валиев очухается, встрепенется и встанет на ноги.
Глава 42
Лана сидела на кухне, пила ромашковый чай и смотрела на бумаги о разводе, которые еще неделю назад передал ей парень по имени Вадим. От него же девушка узнала, что ее муж жив, но от личной встречи он отказался, решив всё сделать через подчинённого. Несмотря на то, что он заслонил ее собой от пули, мужчина все равно хотел развестись, и это обижало Лану. Было невыносимо думать о том, что ее любимый продолжает презирать ее и считать меркантильной шлюхой, но она, несмотря на все обиды и злость, не могла решиться и поставить свою подпись, не могла просто взять и одним взмахом шариковой ручки перечеркнуть всё, что связывало ее с Валиевым. Даже тот факт, что она носила его фамилию, согревал душу и давал силы на существование.
От Надежды, которая после случая с Натальей не отходила от Ланы ни на шаг, девушка узнала о том, что у ее мужа ничего не осталось, но это ровным счетом ничего не значило для нее, жаль, что только Саша об этом не знал.
– Так и будешь прожигать взглядом эти бумажки? – выдохнув, спросила Надя и присела рядом с девушкой, которую, не желая слушать никаких протестов, после выписки увезла к себе домой в маленькую, но очень уютную квартирку на окраине города.
– А что я могу еще кроме этого? – пожав плечами, ответила Лана и перевела взгляд на окно, где уже постепенно начинало холодать, оповещая о наступлении осени.
– Ну не знаю. Позвонить этому Игорю, например, и заставить его сказать, где прячется твой муженёк.
– Зачем? Он не хочет меня видеть. Мы не нужны ему, тем более теперь, когда у него много других забот, – ответила Лана и сжала пальцами ручку, уже практически решившись подписать.
– Заботы у него… Ты и ваши детишки – вот его главные заботы. Была б моя воля, сама нашла этого бессовестного и всыпала по первое число за его поведение! – злобно раздув ноздри, выпалила Надя, потому что уже больше не могла смотреть на страдания бедной девочки.
