Всего лишь один из парней - Лия Рупер
Хейден
После полного уничтожения Фредлунда «Ледяные Волки» почти не визжали последние тридцать секунд.
Часы истекают, и игра заканчивается. От трех до двух для «Соколов».
Толпа взрывается так громко, что я думаю, что вся арена может взорваться. Команда прыгает со скамейки с криками, как будто мы только что выиграли Кубок Стэнли. Тренер выдерживает мой взгляд и гордо кивает. Мое тело вспыхивает от облегчения. Впервые за пять лет «Соколы» выходят в плей-офф.
Это действительно все из-за Элис. Я почти уверен, что она может сделать что угодно, если захочет.
Команда окружает ла и меня. Мы на самом деле справились… не только в той сделке, которую мы заключили перед третьим периодом, но и в той, которую мы заключили несколько месяцев назад. Она сказала, что поможет мне выйти в плей-офф, а я сказал, что научу ее драться. Похоже, нам обоим это удалось.
Прежде чем я смотрю вниз, я могу сказать, что она передо мной. Связь, которая была у нас на льду, ощущается и сейчас. Она сжимается между нашим вратарем и Саксом в крепких объятиях, но, словно чувствуя мой взгляд, поворачивает свое лицо ко мне. Не видеть в ней девушку теперь невозможно; с большими ланиными глазами и круглым лицом. Как я раньше не замечал, какая она красивая?
И этот последний период… как будто между нами ничего не изменилось. На льду она была моей партнершей по команде. Но здесь — я снова теряюсь в этих огромных серых глазах — она Элис. Кто бы это ни был для меня.
Команда расходится обратно в раздевалку, чтобы отпраздновать, пока на льду не остаются только я и она. Она смотрит на меня почти застенчиво. Наверное, она думает, что я ее ненавижу.
Что я и делаю.
Но с кайфом от победы сейчас трудно что-то почувствовать.
— Хороший удар, — бормочу я.
— Спасибо, — говорит она, а затем немного откатывается назад.
— Я действительно буду скучать по этому.
В ее голосе нет обиды или ненависти. Только печаль. Она осматривает арену, словно впитывая ее, с полусвисающей изо рта капой. Меня всегда раздражает, как она это делает.
Я приближаюсь к ней и аккуратно ставлю ее каппу на место.
— Тебе придется прекратить это делать, — говорю я, — если только ть не хочешь потерять зубы в плей-офф.
Она молчит, и я понимаю, что все еще держу большой палец на ее губе. Я быстро опускаю руку.
— Плей-офф, — выдыхает она, глядя на меня.
— Серьезно?
— Ты лучший напарник, который у меня был. Это правда, — говорю я.
— Я не хочу, чтобы ты бросала хоккей. «Соколам» нужен Эл Белл в плей-офф.
— Верно. Я нужна «Соколам», — бормочет она, подкатывая к скамейке. Она слабо улыбается.
— Ну, скажите капитану Тремблею, что номер сорок четыре будет там!
Я останавливаюсь на мгновение, не совсем готовый покинуть лед. Толпа расходится, и все игроки в раздевалке. Я только что сказал Элис, что не хочу, чтобы она увольнялась. Я думал, что она будет взволнована, но вместо этого над ней все еще висит облако печали.
— Я-я… увидимся в раздевалке? — говорит она и уходит со льда.
— Да, я буду через минуту.
Когда она уходит, я делаю глубокий вдох и делаю полный круг по катку. Я не могу больше думать об Элис. Что бы у нас ни было на льду, не имеет значения — она все равно мне солгала.
Когда я уже собирался идти, я замечаю шайбу, все еще в сетке. Я наклоняюсь и поднимаю ее. Напоминание об игре, в которой сбылись все наши мечты.
ГЛАВА 18
Хейден
Я лежу на диване, подбрасывая шайбу вверх и вниз над головой. Несмотря на то, что игра была прошлой ночью, миллион мыслей все еще угрожают вырваться из моего мозга. Мне требуется усилие, чтобы повернуть голову, когда Кевин неуклюже спускается по лестнице. Он стоит у входа, улыбаясь.
— Неплохая игра прошлой ночью, Хейден, — говорит он.
— Элеонора и я смогли сделать это в течение последнего периода.
— Это была единственная хорошая часть игры, — бормочу я.
Мне удавалось избегать Кевина и Элеоноры после игры, но я знал, что сегодня мне придется встретиться с ним лицом к лицу.
Кевин садится на подлокотник дивана.
— Может потребоваться некоторое время, чтобы вернуться к этому после отсутствия. Из того, что я видел, ваша команда на сто процентов с вами, и вы на сто процентов с ними. Вот что важно.
Я внутренне улыбаюсь. Тот последний период казался правильным, как будто все, наконец, сошлось.
— Я не должен ничего упоминать, — говорит Кевин, ухмыляясь сквозь густую бороду, — но как капитан команды номер один НХЛ в Центральном дивизионе я часто слышу кое-что о скаутинге и потенциал…
Я вздрагиваю.
— Что?!
— Наши разведчики наблюдали за вашей игрой прошлой ночью. Высшее руководство было очень впечатлено.
Улыбка грозит разорвать мое лицо пополам.
— Ты серьезно?
— Я серьезно, — говорит Кевин.
— Вам все равно придется ждать год, чтобы вас призвали… но просто продолжайте делать то, что вы делаете. Если ты будешь так играть в следующем году, неизвестно, как далеко ты сможешь зайти.
— Эй, — смеясь, говорю я, — если это правда, я могу застрять с тобой в Чикаго на всю оставшуюся жизнь!
Кевин щурит глаза.
— Неужели это действительно так плохо?
— Наверное, нет, — бормочу я.
Было бы здорово быть рядом, пока подрастает моя новая племянница или племянник.
Кевин встает и хлопает меня по плечу.
— Итак, мы думаем уйти минут через десять. Хочешь поехать с нами?
— За что?
— Благотворительный «Ледяной» бал на арене. «Соколы» должны появиться. Я знаю, что Забински настаивает, чтобы вся команда была там.
В животе тяжесть, как будто я только что съел целую тарелку домашних спагетти Сакачелли. Проклятый благотворительный бал. Я крепче сжимаю шайбу на коленях.
— Я не собираюсь.
Кевин вопросительно смотрит на меня, но не начинает лекцию о том, что я как капитан обязан присутствовать. Вместо этого его лицо смягчается.
— Хейден… где Эл?
Я плюхаюсь на диван, поворачиваюсь к нему спиной.
— Бал.
— Понятно. — Кевин подходит к двери. Но поскольку он Кевин, он оборачивается и говорит:
— За всю нашу жизнь я никогда не видел, чтобы ты с кем-то был так привязан, как с Элом. Мне бы не хотелось, чтобы ты отказался
