Малая - Алайна Салах
– Его машина взорвалась. – Докурив сигарету в одну затяжку, Север тушит ее в блюдце. – Проблем со здоровьем у него никогда не было.
По телу проносится озноб. Взорвался? Такое разве бывает в мирное время? Такое могло случиться лишь по причине серьезной технической неисправности. Если так, это очень печально. В болезни смерть хоть как-то ожидаема. А тут…
– Пусть ты и сказал, что давно пережил смерть папы, я все равно хочу еще раз выразить свои соболезнования. – Повернувшись, я осторожно трогаю губами его плечо. – Потому что мне кажется, что ты ее еще не пережил. Это слышно по твоему голосу.
Ничего не ответив, Север прикуривает вторую сигарету.
– А еще мне кажется, что я в тебя влюблена, – шепотом говорю я, глядя на распадающееся кольцо сизого дыма.
– Тебе кажется, малая, – произносит он после секундной заминки и щекочет мою макушку подбородком. – Это все эндорфины после секса.
– Не, не так. Секс случился только потому, что я в тебя влюблена. Это правильная последовательность. И не пытайся убеждать меня в обратном. Ты сам учил прислушиваться к себе. Говорить о своих чувствах мне не стыдно. Я все равно ничего не жду в ответ…
– Ждешь, – решительно перебивает Север. – Если я прямо сейчас скажу, что тебе пора покинуть мой дом, ты расстроишься.
Приподнявшись, я смотрю ему в глаза. Собственное бесстрашие приводит меня в недоумение и восхищение. Я устала прятаться от жизни настолько, что готова услышать правду, какой бы она ни была.
– А ты хочешь, чтобы я ушла?
Взгляд Севера изучающе скользит по моему лицу, постепенно меняя оттенки. Из задумчивого он становится темным и закрытым, но потом светлеет, наполняясь золотистым теплом.
– Я сниму тебе отель на неделю, а потом решим.
Это предложение не встречает во мне ни разочарования, ни протеста. То, что Северу не все равно, что будет со мной завтра, обнадеживает. К тому же, я и не ждала, что он так сразу предложит съехаться. Еще вчера я собиралась выйти замуж за Родиона и строила совершенно иные планы.
– А ты собираешься меня навещать в этом отеле? – осведомляюсь я, пряча улыбку.
Запрокинув голову, Север неожиданно громко смеется. Складывается ощущение, что смех не входил в его планы, но он просто не сумел его сдержать.
– Умеешь удивлять, малая. Я начинаю чувствовать себя не охотником, а жертвой.
Потушив окурок, он резко сбрасывает с нас одеяло и встает.
– Все, хватит нежится. Я уже час назад должен был быть в другом месте. Позавтракаем, а потом отвезу тебя в гостиницу.
Я послушно спрыгиваю на пол, ощущая себя невероятно счастливой просто так, без причины. Хотя причины, конечно, есть. Впереди отчетливо замаячила новая жизнь, где я абсолютно свободна. И мне больше не нужно скрывать свои чувства к Северу. Ни от себя, ни от кого бы то ни было.
58
Глядя на Севера, неспешно попивающего кофе и разговаривающего по телефону, я испытываю странную эйфорию. Спустя двадцать лет абсолютного контроля и финансовой защищенности моя жизнь ступила на путь неизвестности – я в буквальном смысле не знаю, где проснусь завтра и насколько хватит ли на моих сбережений, и при этом чувствую себя счастливой. Делать выбор в пользу своих желаний оказывается так здорово. Тело ощущается подвижным и невесомым, с лица не сходит улыбка и даже дышится иначе: глубоко и свободно, будто из легких исчез какой-то ограничитель.
– Ты чего так меня разглядываешь? – Север приподнимает бровь.
– Потому что мне хочется, – честно отвечаю я, пожав плечами. – Ты красивый.
Он снова тянется к кофе. Даже удивительно, что из такой крошечной чашки можно так долго пить.
– Когда я начала больше разговаривать, ты стал молчаливым. Почему так?
– Для баланса, – отвечает он с усмешкой.
– А мне кажется, что ты смущаешься.
– Это не так.
Я шутливо гримасничаю.
– Хочешь сказать, что неуязвим? Таких не бывает.
– Значит, уязвим я в чем-то другом. Точно не в этом.
– Не доверяешь мне? Ты будто намеренно пытаешься держать дистанцию.
– Возможно.
– На это есть причины?
– Несколько.
– Ты когда-нибудь расскажешь мне о них?
Север внимательно смотрит на мое лицо, затем на мои кисти, обхватившую кружку с чаем, и кивает. Мол, все возможно.
– Я не собираюсь туда возвращаться, – твердо говорю я.
По его взгляду понятно, что он мне не верит. Если учесть обстоятельства нашего знакомства – ничего удивительного. Но это сейчас и не важно. Со временем Север сам все увидит. Пусть на первых порах будет сложно, я ему докажу, что мой выбор окончателен, и мои отношения с Родионом остались в прошлом.
– Как завтрак? – Север кивает на мою опустевшую тарелку, очевидно, желая сменить тему.
– Очень вкусный, – с улыбкой заверяю я. – Удивительно, как я раньше здесь не была. Если мы торопимся, я могу попросить сделать чай с собой.
– Пей спокойно. Я пока в отель позвоню.
Следующие несколько минут я слушаю, как Север договаривается с администрацией гостиницы о моем недельном размещении на условиях полного пансиона. В левой половине груди все больше тяжелеет. Какой он все-таки невероятный и как похож на моего папу. Они оба настоящие мужчины: если берут на себя ответственность за что-то, то делают это по максимуму.
– Все, теперь поехали, – положив на середину стола две купюры, Север встает. – Довезу тебя до отеля. Паспорт есть?
Я выразительно смотрю на декольте своего несвежего платья. Мол, ты всерьез думаешь, что у меня при себе имеются документы?
– Значит, фотографию покажешь, – парирует он, беря меня под локоть.
– Да, так и сделаю, – Я быстро переставляю ноги, следуя за ним, и вновь ощущаю себя по-детски счастливой. Просто потому что он держит меня за руку на глазах других людей. – А оригинал тогда вечером привезу.
Даже мысль о том, чтобы встретиться лицом к лицу с Родионом, не вызывает ни волнения, ни страха. И сокрушительное разочарование от его очередного обмана куда-то улетучилось. Ночь, проведенная с Севером, изменила все. Становится предельно ясно, что нам с Родионом необходимо было расстаться, потому что мы не созданы друг для друга. Рядом с ним я не горю, а тлею, испуская никому не нужный дым. Рядом с ним не чувствую стимула расти и становиться лучше. Рядом с ним я не умею быть собой. Если бы мы поженились, мой огонь окончательно затух под тяжелой рукой Винокурова-старшего, привыкшего довлеть над близкими. Так что все идет так, как и должно. Я просто соберу свои вещи, поблагодарю семью Винокуровых за
