Измена. Мой непрощённый (СИ) - Соль Мари

Когда главное блюдо опускается посередине, я сажусь. Сердце бьётся так сильно, когда понимаю, что Витя впервые в гостях. У меня! Точнее у нас. У Давида. У Динки.

Дочка сидит, равнодушно листая каналы на телике.

— О! Останови! — просит Витя.

Она хмурится, глядя в экран:

— Что это?

Тут я на её стороне.

— Опять про машины? — вздыхаю.

— Лучше музончик, — советует Динка и включает музыкальный канал.

— Это чё, разве музыка? — морщится Деня, увидев попсу. Он у нас — репер! Это, вроде как, модно сейчас.

— Может быть, что-нибудь про животных? — предлагаю я.

Но меня никто не слушает. Денис пытается отобрать у дочери пульт. Дианка водит плечами, пританцовывая, и не желая сдаваться. Один только Витя сидит, подперев кулаком подбородок, и смотрит… Не на меня! На картофель.

— Давайте кушать уже! — командую я на правах хозяйки дома.

Сок разлит по стаканам. Салаты разложены по тарелкам. Витя, испробовав, жадно мычит. Деня ест молча. Дочь, как всегда — ковыряет.

— Что ты там выковыриваешь? — бросаю.

— Оливки! — выдаёт старший брат.

— Оливки полезные, их нужно есть, — подключается Витя.

— Ага! А то так мелкой и останешься, — хмыкает Деня.

— Денис! — я толкаю его под столом.

— Хочу предложить тост! — неожиданно Витя берёт свой стакан, — За вашу маму, которая так старалась и приготовила столько вкусняшек.

Я усмехаюсь. И чокаюсь первой. Дочь, закатив глаза к потолку, берёт свой стакан. А Деня смущённо ведёт языком по губе. Он до сих пор считает себя нашим сводником.

— А у вас дети есть? — интересуется Динка.

Витя качает головой:

— Пока ещё нет.

Это «пока ещё» ускользает от Динки. Но не от меня! Я ловлю его взгляд и кусаю губу, продолжая смотреть на дочурку. Что ещё она выдаст?

— Значит, вы не были замужем? — продолжает она.

— Замужем не был, — со всей серьёзностью отвечает ей Витя.

— Женат, тупица! — издевательски фыркает брат.

— Денис! — повышаю я голос.

— И женат тоже не был, — отзывается Витя.

— А почему? — смотрит Дина. Ей безразличны подколы Дениса. Она выбрала новый объект.

Витя в ответ пожимает плечами:

— Ну, не встретил ту, на которой хотел бы жениться.

Я про себя выдыхаю. Достойный ответ. Но вопрос, который следует дальше, ставит Витю в тупик.

— А когда встретите, то женитесь?

Он, поняв свой прокол, усмехается:

— Запросто!

— Ммм, — отзывается дочка. И долго молчит. Мы едим. Я молюсь про себя, чтобы реклама скорее закончилась и начался новый трек.

— Нереально вкусно! — восхищается Витя.

— Это ты ещё борщ не пробовал, — добавляет Денис.

— Обожаю борщ! — Витя берёт бутерброд.

— А где вы нашли мою маму? — интересуется Динка. Звучит так, словно Витя и вправду нашёл меня где-нибудь на дороге.

— Ааа… в автосервисе, — говорит он ту версию, которой мы оба придерживаемся на людях. Решив, что тот ужин в «Обжорке» останется нашим секретом.

— Класс! — выдавливает Динка. На её взгляд это не слишком-то романтично звучит. Зато честно.

Витя задумавшись, вспоминает.

— Твоя мама мне сразу понравилась, — улыбается он.

— А вы ей? — парирует дочка.

Вот же засранка! Невозможно её просчитать.

Витя хмыкает:

— Думаю, нет.

В его понимании он до сих пор мне не нравится. Хотя я постоянно пытаюсь его убедить.

Динка, бегло его оценив, пожимает плечами. Этот жест, обращенный ко мне, говорит: «И что ты нашла в нём?».

«Помолчи», — отвечаю я взглядом. Тут начинается новый трек. И на какое-то время «вынимает» её из беседы.

— А этот как называется? — указав на салат, интересуется Витя.

— Нежный мужчина, — отвечаю ему.

По взгляду вижу — не верит. Думает, я с ним заигрываю? И это при детях-то?

— Правда! — кладу ему ложку салата.

Попробовав, он закрывает глаза:

— Действительно, нежный, — и хотя речь идёт о салате. Я отчётливо вижу подтекст: «Я буду таким же нежным, как этот салат».

Смущённо кусаю губу:

— Спасибо.

Денис ест до тех пор, пока не набьёт себе брюхо. Быстро и почти безостановочно.

— Ты хоть жуй! — говорю я ему.

Второй тост мы пьём за знакомство. Третий — «за дам». А четвёртый Витя решает посвятить той машине, что якобы нас познакомила.

— За красный Фиат, пускай ездит исправно.

Дочь ухмыляется, пить не спешит.

— Между прочим, эту машину папа маме подарил, когда я родилась, — слышу беззлобный, застенчивый голос. Звучит так невинно! Впервые… Витя раньше не знал.

Он косится на меня. Отпив, ставит сок:

— Хороший подарок.

Я еле слышно дышу. Хочу провалиться сквозь землю! На помощь приходит Дениска:

— Неравноценный обмен, по-моему, — взгляд, которым он награждает сестру, просто исходит злорадством.

— Ты имеешь ввиду, что нужно было дарить как минимум Порш? — отвечает она.

— Правильно будет Порше, с ударением на первом слоге, — замечает Витя. Он всегда поправляет меня, если я коверкаю автомобильные «термины».

— А мне больше нравится Порш, — цедит Динка.

Просто из вредности!

Давид оживляется:

— Вообще-то, я имел ввиду, что можно было обойтись великом.

Динка кривится:

— Какой же ты мерзкий!

— И вот так постоянно, — произношу в адрес Вити вполголоса.

Он берёт мои пальцы. И молча сжимает. Тем самым давая понять, что я не одна.

Остаток ужина мы говорим на отвлечённые темы. Их оказалось не так уж и много! Но, когда Витя упоминает, что бензин добавляют в косметику, Динка берётся ему возражать:

— Как? А откуда вы знаете?

— Из надёжного источника, — отвечает Витя.

Динка испуганно слушает, как бензин улучшает какие-то свойства, удешевляет и консервирует одновременно. А после хватает смартфон.

— Об этом не пишут, — серьёзно осведомляет нас Витя.

— В смысле, вообще? — дочь удивлённо глядит.

Тот стойко выдерживает взгляд:

— Ну, это же не экологично. Кто станет писать о таком? Это делают тайно.

Она кусает губу, да так и сидит. Очевидно, размышляя, сколько бензина измазала на себя за всё это время.

— Правда, что ли? — спрашиваю я, провожая.

Вечер закончился быстро. Я желаю продолжить его. Извиниться. Но Витя меня обнимает:

— Здорово я придумал?

— Мой выдумщик, — прячу лицо у него на груди.

— Я был убедителен? — произносит Витя. Руки ныряют под полы пальто. Хватают за талию.

— Более чем, — шепчу, подставляя лицо поцелую.

После мы с дочерью моем посуду. Точнее, я мою! А она только старательно трёт полотенцем и ставит на стол. Я не пытаюсь её обвинять в красноречии. Спасибо на том! Но Динка задумчива и молчалива. И я порываюсь спросить, что случилось. Однако она опережает меня:

— А ты тоже родишь себе кого-нибудь?

— Что? — выключаю я воду.

Динка, не глядя, бросает:

— Как папа.

Я кладу губку:

— С чего ты взяла?

— Ну, — она пожимает плечами, — Мало ли.

— Нет! — спешу убедить её. А точнее — себя! Как бы Витя ни намекал, но я не готова к такому. Ребёнок. Пелёнки. Болячки. Бессонные ночи. Всё это по новой. Беременность. Роды. О, нет!

Динка хмыкает:

— Ладно, — и тень невесомой улыбки скользит по щекам.

Так вот чего она боится? Что я рожу себе младшего?

— Мне и вас с Денисом хватает, — меняю я тему, — Хватит вам ссориться! Я же его наказала за рукоприкладство. Конфисковала дрон.

— Этого мало, — хмурится Динка, — Пусть извинится!

«Вот с этим гораздо труднее», — думаю я. А вслух говорю:

— Хорошо, я скажу ему.

Динка не верит. И правильно! Ведь заставить Дениса просить извинений всё равно, что об стену горох. Этим он точно — в отца!

— А как его фамилия? — интересуется Динка.

— Витина? — я опускаю глаза, — Харитонов.

— Ммм, — отзывается Динка. Продолжает задумчиво драить тарелки. Но вдруг пугается собственным мыслям, — А, если вы поженитесь, то мне тоже придётся менять фамилию?