Пошел к черту! - Ксения Громова
Первый год мы жили с нашими мамами, потом съехали на съемное жилье, которое потом выкупили. Не скажу, что мы не ругались. Ругались. Особенно во время ремонта, когда мы поняли, что я путаю, где лево, а где право. Но мы быстро мирились и прощали друг друга. Да даже прощать было не за что. Сева за эти пять лет не обозвал меня, не поднял руку. И я стараюсь сдерживаться, хотя у меня это получается труднее. Поэтому иногда пинок да прилетит Сева. Но с животом это стало труднее.
Я отучилась и успела поработать до декрета в частном детском центре. Нравилось мне? Да, безумно. Когда я погружалась в работу, то чувствовала на своем месте. Про родителей молча. С ними очень часто тяжело работать. Но я на этом не хотела акцентировать внимание. Я просто наслаждалась работой.
А потом запланированная и долгожданная беременность. Мы с Севой поженились спустя год после знакомства. Но решили с малышом не торопиться. Чуть-чуть успели пожить для себя. Попутешествовать одни и с нашими мамами, которые подружились и продолжали жить вместе.
Моя мама занялась цветами. Сначала работала флористом, а потом и вовсе увлеклась. Сама стала букеты собирать, продавать. Доход небольшой, но им хватало.
Но на этом хорошие новости не закончились. Мама Севы вылечилась. Вернулась к работе. И стала похожа на себя прежнюю.
Мы были счастливы. Мы любили.
А через две недели нашей любви стало еще больше, когда у нас родился сынок, которого мы назвали Егором.
Пак Егор Всеволодович. Самый красивый ребенок, похожий одновременно и на маму, и на папу.
Есть ли счастье? Да.
Есть ли любовь? Да.
И мы сохраним их до скончания наших дней.
Назар, или как началась его одержимость…
Были ли у вас желание… Такое странное. Одновременно поцеловать и убить. Так было с ней.
С Сашей. Александрой. Мои чувства были к ней запретны. Да меня же никто не поймет. Особенно Соня, моя сестра.
Саша и Соня… Их нельзя назвать подругами. Их нельзя назвать врагами. Саша просто достает мою сестру. Жестко.
Когда я впервые от Сони узнал, что ее обижают, а родители даже не чешутся. Они слишком пассивные. Они считают, что каждый ребенок должен сам принимать решения. Сам проживать эту жизнь. С одной стороны, это правильно. Но как ребенок жить без родительской поддержки? Родитель должен давать свободу выбора, но обязан направлять. Я всегда придерживался такой политики. Наверное, именно поэтому я рано ушел из дома. Слишком много свободы. Да, мне повезло, что я не попал в беду, в плохую компанию. Но я парень. А моя сестренка — нежная домашняя девочка. Ей всегда нужна была защита и опора. Мой косяк, что я уехал так рано. Упустил момент. И теперь сестренка страдала. И я не знал, как поступить. Я хотел наказать Сашу. Нет, я бы не стал ее бить. Но я бы серьезно с ней поговорил. Поговорил так, чтобы она поняла. Раз и навсегда. Но Соня против. Говорит, что я так только сильнее унижу ее. И я молча копил свою злость.
Но потом произошло то, чего я не ожидал.
Я увидел Сашу в торговом центре. Правда, я еще тогда не знал, что это та самая Саша.
Она шла между полок с одеждой. С первого взгляда могло показаться, что она через чур высокомерная. Но не этим она меня зацепила. Точно не этим. Она была высокой, такой тонкой, что казалось, будто подует ветер, и она улетит. Навсегда. И никто не сможет ее поймать. Даже я.
Ее светлые (видно, что натуральные) волосы волнами спадали на хрупкие плечи. Я сразу же захотел коснуться этих белых прядей. Был практически на сто процентов уверен, что они мягкие. И наверняка чем-то вкусным пахнут. Я бы хотел, чтобы они пахли персиками. Не знаю, откуда такие ассоциации, но это была первая мысль, которая посетила мою голову, когда я смотрел на эту девушку.
Потом я обратил внимание на ее лицо. Милая. Ее сложно назвать красивой. Она была милой. А милых много, на каждом шагу. Но эта девушка цепляла. Сильно цепляла. Чем? Не знаю? Я был в нескольких метрах от нее, я даже был не в том магазине. Я просто, как сталкер, наблюдал за ней. Следил.
Так, о чем я говорил там? О ее лице. Кожа ее была светлой, щеки чуть были тронуты румянцем. И я задумался: это макияж или натуральная краснота? Приятная краснота. Понимаю, странно.
Но больше всего меня цепанули ее глаза. Они были красиво накрашены. Да. Но какой был взгляд? Грустный. Потерянный. Если бы я знал, какая она на самом деле, я бы ни за чтобы такое о ней не подумал.
Мне казалось, что ее нужно защитить. Но от чего? Не знаю, но я видел, как девушка была напряжена. Словно на нее что-то давило. Или кто-то? Я этого никогда не узнаю. Но потом я пойму, что она ведет себя так, только когда она одна. Но стоило появиться кому-то рядом, эта девушка надевала маску. И сразу превращалась в настоящую фурию. И ее было невозможно остановить.
И вот я сидел, наблюдал, пытался подловить взгляд. Мне почему-то до безумия хотелось, чтобы она смотрела на меня. Но девушка, казалось, была глубоко погружена в свои мысли. То и дело хмурилась, кусала нижнюю губу. Что же ее тревожило? Что заставляло переживать? Я хотел встать и подойти к ней. Да только что-то останавливало. Да что именно? Не понимал. Сейчас не понимал. Потом, конечно, осознаю. Интуиция мне тогда шепнула, что не нужна мне эта девушка. Что не стоит она знакомства.
Блондинка так и ничего не купила. Ничего по вкусу не пришлось. Носик свой аккуратно морщила. А потом она направилась прочь из магазина, и тут я не выдержал. Подскочил. Пошел следом за ней, словно тень следовал. Зачем? Не знаю. До сих пор не могу объяснить.
Шел за ней. До самого выхода шел. А она шла, нет, плыла будто. И ничего не замечала. Мы вместе вышли из торгового центра, и девушка направилась к дорогой иномарке, где ее ожидал парень, который тут же вышел и открыл для нее дверь. Ее молодой человек? Нет. Даже не обнял. Не поцеловал. А какой парень пренебрежет такой
