Волчара - Лина Филимонова
От этой мысли я весь нереально напрягаюсь. Так, что ходить становится совсем неудобно. Но до Зайки я как-то добираюсь. Протягиваю ей кроссовки.
— А носки?
Бреду за носками. Вдох-выдох. Немного успокаиваюсь. Но, когда начинаю рыться в заячьем чемодане, вдруг набредаю на пакет с трусиками… И снова — чугунная гиря в штанах!
Зайка копошится. Сидит, натянув носочки, но так и не всунув лапки в кроссовки.
— Нет, — вдруг выпаливает она.
— Что нет?
— Не пойду в душ.
— Почему, моя прелесть?
— Потому что ты…
Она многозначительно указывает глазами на мою вздувшуюся ширинку.
— Тебе бы стоило переживать, если бы этого не было, — выдаю я. — Это нормальная волчья реакция на сексуальную Зайку.
— Я не буду с тобой заниматься сексом.
Ишь ты, какая прямолинейная. И снова повторяет эту чушь!
— Вот, значит, как…
— Да, так.
— Ладно, — киваю я. — Я тебя понял. Не хочешь — не надо. Насильно заставлять не буду.
Зайка смотрит удивленно и недоверчиво. Видно, думала, что я буду ее уговаривать… Нет. Не буду.
— Пойдем. Примешь душ, почистишь зубы. Все остальное — только если ты сама попросишь.
— Обещаешь?
— Обещаю. Честное волчье слово. Секс между нами случится, только если ты произнесешь три заветных слова: я тебя хочу.
— Договорились, — кивает Зайка.
И. наконец, завязывает шнурки на кроссовках.
* * *
Она выходит из душа. В одном полотенце. Из-под которого торчат длинные голые ножки. Босые. С тонкими щиколотками и аккуратными маленькими пальчиками.
Я не поднимаю взгляд выше. Мне и этого достаточно, чтобы получить интоксикацию от выброса в кровь гормонов зверского желания.
Зайка дефилирует туда-сюда по комнате, а я не могу встать. То есть… я как раз встал. Торчу вверх, как дуло вбесившегося танка.
— Ты не идешь в душ? — спрашивает Зайка.
— Иду…
Я поднимаюсь. Она скользит по мне взглядом и отводит глаза. Прикусив при этом пухлую губу… Фак! Это хуже, чем пытка каленым железом!
Но я поклялся. А слово я держу. Всегда.
Но, блин… Жизнь меня к такому не готовила! Никогда раньше не попадал в подобные ситуации. В целом, девушки всегда со мной сговорчивы.
Но то девушки. А это — ушастая прелесть. Моя Зайка. Которая еще не поняла, что все равно никуда от меня не денется.
* * *
Растираюсь после душа. Оборачиваю полотенце вокруг бедер. Выгляжу как танк, накрытый чехлом. Дуло не просто выпирает, оно практически рвет ткань. Силой нереального желания.
Выхожу.
Зайка уже натянула джинсы, майку и кардиган. Смотрит на меня.
— Я пока пойду…
— Испугалась?
— Тебя? — фыркает она.
— Его.
Ее взгляд останавливается на самой выпирающей части моего организма. Просто взгляд. А у меня ощущение, что она его ласкает.
Меня сковало параличом чугунного стояка. Я как будто весь — торчащее вверх танковое дуло.
А Зайка все смотрит. Ничего не говорит. Не отводит взгляд. И — не уходит.
И я не могу не заметить, что ее начинает бить легкая дрожь. Потому что она знает, какие удовольствия таит в себе укрытый чехлом танк.
Я готов поспорить на что угодно, что в ее трусиках, в том самом прекрасном местечке во всей гребаной вселенной, сейчас горячо и влажно.
Я вижу это по ее расфокусированному взгляду, по участившемуся дыханию и распахнутым губам..
— Я хочу… — начинает Зайка.
И я одним прыжком оказываюсь возле нее. В процессе прыжка с меня слетает полотенце.
Зайка облизывает губы.
По моему телу проходит волна звериной дрожи. Хочу ее дико. Нереально. До сумасшествия…
61
Яна
— Я хочу… прогуляться.
Делаю шаг назад и упираюсь спиной в дверь.
— Зайка… — рычит Волчара.
Его глаза сверкают жуткими голодными огнями, голос глухой и низкий, как у зверя. Зубы приоткрыты в поистине волчьем оскале. А ниже… Ниже совсем не хвост. Хотя торчит голым пистолетом. То есть полноразмерным автоматом Калашникова.
— Все тело затекло, — лепечу я. — От долгой поездки. Надо пройтись.
И нажимаю на ручку двери.
— Я могу сделать офигенный массаж, — рокочет Волчара.
— А ты можешь прикрыться? — не выдерживаю я.
— Боишься не устоять?
— Боюсь, что ты отморозишь свое это…
— Что?
— Хвост!
Варлам скалится. Его рука преграждает мне путь.
— Все-таки уходишь, Зайка?
— Да. А ты обещал….
Я отвожу взгляд. Он сверлит меня своими жадными глазами.
— Я помню свое обещание. Но, если я сдохну, ты будешь в этом виновата, — произносит Волчара. Убирая свою лапу.
— От этого не умирают, — бурчу я.
Я выскакиваю на улицу. Тяжело дышу. Сердце колотится. Внизу живота… там просто полыхает костер. Подожженный Волчарой.
Меня всю трясет. Я прогуливаюсь вокруг гостиницы и ресторана. Пытаюсь отвлечься. Озираюсь по сторонам. Возле беседки вижу мангал. Чуть дальше — поленницу со свежими дровами. Там же — пеньки распиленного дерева и топор, торчащий в одном из бревен. И я вдруг чувствую острое желание заняться колкой дров.
Ну, или надо устроить спринтерский забег вокруг заведения. Иначе я просто взорвусь…
* * *
— Зайка, у меня очень хорошая наследственность, — выдает Варлам, когда мы, позавтракав, садимся в машину.
— Что?
— Мой дед по материнской линии прожил сто лет. По отцовской — девяносто. И у обоих было невероятное количество детей. У одного тринадцать, у второго одиннадцать.
— К чему ты мне это говоришь?
— Чтобы ты знала: я здоров, силен, годен к воспроизведению потомства и к долгой насыщенной сексуальной жизни.
— Хвастаешься?
— Информирую, — улыбается Варлам.
— К чему мне эта информация?
— Ты моя будущая жена. Должна все обо мне знать. Могу, кстати, медицинскую карту показать. И все справки предоставить.
— А об отсутствии венерических заболеваний есть справка? — не выдерживаю я.
— Надо — будет.
— Надо. Но не мне. Тебе, для спокойствия.
— Зайка, я не спал с теми швабрами. И со всеми другими тоже. С тех пор, как я с тобой. И мне нравится такой порядок вещей. Менять в нем ничего не собираюсь.
Ну да, ну да. Так я и поверила.
Годами таскался с блондинками и брюнетками, а тут вдруг решил измениться. Надолго ли тебя хватит? Не думаю.
Вслух я этого не говорю.
Я просто закрываю глаза и прикидываюсь мертвой. То есть спящей. Прекрасная тактика. Работает — я уже проверяла.
Вскоре моя голова оказывается на плече Варлама. Ей там удобно. И я не сопротивляюсь. Я просто дремлю под равновмерный гул двигателя и покачивание автомобиля.
* * *
— Ой, а что это тут? Индукционная плита? — я не могу сдержать восторга.
— Ага.
— А зачем две духовки?
— Я не знаю. Дизайнер говорил, но я уже не
