Невольница для жестокого - Валерия Иванова
— Я выбираю Амина. Всегда, — твердо отвечает.
А дальше все происходит, словно в замедленной съемке. Я перевожу взгляд на Лизу и вижу, как в ее руке блеснуло лезвие — тот самый нож, который я ей дал! Тамерлан смотрит на меня, только когда лезвие вонзается ему в грудь с характерным звуком — смотрит на Лизу. Он роняет пистолет, хватается за грудь и падает на землю. Я молниеносно достаю свою пушку и в два шага оказываюсь около Лизы, отбрасываю пистолет предателя в сторону.
Девушка плачет, у нее истерика.
— Лиза…, — булькает Тамерлан.
А она начинает плакать еще сильнее. Прижимается ко мне.
— Я убила его, боже, я убила его!
— Не убила, — ублюдок начинает захлебываться кровь.
— Посмотри… Он скоро… Скоро умрет…
Я отодвигаю Лизу от себя, спускаю курок и стреляю Тамерлану в голову. Он умер.
— Видишь, я его убил, не ты. Пошли, надо срочно уезжать. Выстрел могли услышать.
Я хватаю Лизу за руку и мы бежим к машине. Я резко трогаюсь с места и мы летим в укрытие.
***По дороге пришлось сменить несколько машин, чтобы запутать следы. На последнем отрезки пути Лиза задремала. А я видел уродливые синяки на оголенных участках ее кожи. Эти твари ее били и издевались. Пока все причастные к ее похищению не сдохнут, я не успокоюсь.
Наконец — то спустя четыре часа пути мы приехали в безопасный дом. О нем тоже никто не знает. Заглушил мотор, и девушка тут же проснулась.
— Долго я спала? — сонно оглядываясь спросила.
— Часа два.
— Ох, прости, — она выглядела смущенной.
— Тебе нужно было отдохнуть. Пошли в дом.
Это был маленький одноэтажный дом с двумя комнатами и маленькой кухней. Но здесь под полом в спальне был тайный проход на всякий случай. Зашли внутрь, здесь стоял спертый воздух, я сразу же открыл окно, чтобы проветрить.
— На кухне должны быть консервы, нужно покушать, — сказал я.
Лиза молча прошла в указанном мной направлении, слышал, как она по очереди открывает шкафчики. Зашел за ней следом и наблюдал, как она хозяйничает на кухне, словно и не было всех тех ужасов, которые довелось ей пережить. Моя храбрая львица.
— Сюда иди, — говорю хрипло.
— Сейчас, я на стол накрою.
— Пох*р на все. Сюда иди, мне надо убедиться, что с тобой все хорошо.
— Амин…
Я в два шага оказываюсь возле девушки, стискиваю в объятиях, вдыхаю ее запах. Моя особенная девочка.
— Никто и никогда больше не причинит тебя вреда, слышишь? — глухо говорю ей в ухо.
— Да…
— Ты веришь мне? — спрашиваю.
Лиза вскидывает голову и всматривается в мои глаза, не знаю, что она в них ищет. Берет ладонями за лицо и мягко целует в губы.
— Я верю только тебе, Амин…
Дергаю ее лохмотья вниз, тряпки трещат по швам. Мне нужно оказаться в ней, как можно быстрее. Мы оба грязные, в крови, но нам все равно. Усаживаю девушку на стол, спускаю с себя штаны, освобождая пульсирующий член, целую ее и вместе с этим проникаю внутрь, одним толчком.
Мы трахаемся не ради удовольствия, нет. Сейчас там важно быть вместе, быть единым целым, показать, что между нами все хорошо. Она тесная, горячая, отзывчивая. Отвечает на каждое движение бедер, разводит ноги шире, чтобы принять член глубже. Ее стоны — лучшая награда, подтверждение, что мы оба живы. Не могу ею насытиться, неистово целую, оставляю новые отметины на ее теле. Свои. Хочу перекрыть те уродливые, что ей оставили…
Дыхание рванное, стоны все более протяжные, шлепки тела о тело все быстрее. Чувствую, как лоно девушки начинает сокращаться. Она хватает меня за плечо, где был порез, начинает течь кровь, но мне плевать. Сейчас главное — ее наслаждение. С жадностью наблюдаю за ее лицом, за тем, как подрагивают ресницы, как раскраснелись щеки, и блестят губы. Впитываю с каким — то маниакальным наслаждением ее образ. И она кончает, громко, обнимая меня и содрогаясь всем телом. Через несколько секунд я присоединяюсь к ней…
Этой ночью я не могу насытиться Лизой. Ни на секунду не хотелось выпускать ее из объятий. Мы наслаждались друг другом, создали собственный мирок, где нет проблем — только мы и наши чувства. Но все хорошее рано или поздно заканчивается.
— Амин, нам надо все же покушать, — сказала Лиза и откинулась на подушку. — Нам нужны силы.
— Ты права. Иди в душ, а я поставлю чайник.
Девушка пошла в ванную комнату, а я вышел на кухню. Поставил на плиту чайник и достал консервы из шкафа. Какой богатый выбор: фасоль с мясом и рыба в соусе. Но раньше я готов был убить за такую еду. Ничего, несколько дней продержимся.
Чайник закипел, я нашел две пустые стеклянные банки и заварил чай. Поставил на стол. Лиза появилась как раз в тот момент, когда я открывал консервы.
— Какой ты хозяйственный, оказывается, — улыбнулась и села за стол.
Я увидел, как ее лицо побледнело и она закрыла рот рукой. Спустя мгновение Лиза бежала в сторону туалета, я пошел за ней, ее стошнило. Я держал ее волосы, пока ее выворачивало желчью. Бл*ть, я должен был дать ей отдых, а не набрасываться, как животное. Почему я не подумал об этом, а пошел на поводу у своих желаний, как обычно?
— Ты как? — спросил обеспокоенно, глядя в бледное лицо Лизы.
Девушка прополоскала рот и плеснула водой в лицо. Я видел, что ей плохо, но не знал чем помочь.
Лиза вымучено улыбнулась, она пыталась меня подбодрить!
— Все нормально… Видимо стресс сказался… Столько всего произошло вчера…
Я подошел к девушке, взял на руки и положил на кровать.
— Отдыхай, — приказал.
— Ты полежишь со мной? — тихо спросила.
В этот момент в груди какое — то непонятное чувство прорвалось наружу. Я смотрел в ее светлые глаза и не мог отвести
