Папина Незабудка - Саша Ройс
- Сладкий, чего молчишь? – шуршала плащом она, дожидаясь от меня ответа.
Сил не хватало подняться. Так и сидел, словно прибитый к креслу.
Изнутри вырывает мучительный вздох.
Обхватываю пальцами переносицу, сжимаю, прикрыв на мгновение глаза.
- Да, я здесь, - достаточно громко осведомляю я и тихо-тихо выдыхаю: - маленькая…
Упираясь ладонями о косяк, в зал заглядывает Вика.
Улыбается, будто счастья у нее поверх макушки. Хотя так и есть. Ей сейчас вообще меня будет трудно понять.
- Привет, - она уже переходит на умопомрачительный шепот, - я сейчас умоюсь и приду к тебе.
Нахожу в себе силы моргнуть.
Чувствую себя последней сукой, которой вот-вот придется пройтись по клумбе белых цветов.
После звонка начальника Ульяны я мог общаться с Викой исключительно по смс. Написал, чтобы мы сегодня ночевали у нее. Ничего не заподозрив, она согласилась.
Вика убегает в ванную комнату.
Пока ее нет, поднимаюсь. Стягиваю пиджак. Избавляюсь от галстука. Находясь в секундной прострации, расстегиваю манжеты, подворачиваю рукава. Даю свободу двум верхним пуговицам рубашки. Как просто тело плюхаюсь обратно в кресло.
Кошусь в дальний угол комнаты. Вася все понимает и даже не пытается влезть своей наглой и красивой мордой в нашу историю. Спасибо, дружище! Спрыгивает на пол и валит в комнату хозяйки. И за это спасибо. Без свидетелей немного легче.
Вика впорхнула в комнату и тут же приземлилась ко мне на колени. Ее руки ненавязчиво обнимают мою шею.
- Ремонт закончится через две недели, - сияющей улыбкой одаривает она. – Не хочу праздновать новоселье в мае. Давай в конце апреля? Хоть в самый в последний день, но в апреле, ладно?
Она совсем на чуть-чуть прижимается своей щекой к моей щеке, словно маленькая наивная девочка, отнимает ее и в поисках ответа вглядывается в мои глаза.
- Что с тобой?
Мои ладони на ее стане, улавливают некое напряжение. Тянуть больше нельзя.
Вдох.
- Вика, я завтра лечу в Москву.
- В смысле? – она настороженно прищуривается.
- Позвонил начальник Ульяны. Он хочется встретиться.
Печать печали мгновенно отражается на ее лице. Сова вдохнула, а выдохнуть забыла. Спустя пару секунд она выдыхает со сдавленным стоном и отстраняется. Убирает мои руки со своей талии. Смотрит на меня, не мигая. А потом, будто не совсем понимая, в чем дело, мотает головой.
- Я не понимаю, что происходит? - ослабшим голосом недоумевает она.
Опускает ноги на пол. Поднимается. Отходит в сторону. И в нескрываемой задумчивости обнимает себя за плечи.
- Зачем ехать? Я не понимаю… - она обхватывает ладонями уже виски.
- Вика. Дорогая, - тщетно пытаюсь подобрать слова, – у Саломатина есть информация для меня…
- Меня не интересует, у кого что там есть! – жестко чеканит Савельева, стоя ко мне спиной.
- Тогда просто отпусти меня на пару дней.
Она оборачивается и изумленно вскидывает брови.
- Да лети, куда ты хочешь! – нарочито грубо напутствует.
Вижу, что ее охватывает гнев и обида. Быстро перебирая ногами, устремляется в спальню. Опять!
- Вика!
Срываюсь с места и успеваю.
- Чего ты дуешься? – останавливаю ее.
- Я дуюсь? – открыто усмехается. – Ты о чем? Отпусти меня, - она пытается сбросить со своих плеч мои руки, - и поезжай домой. Тим! – с напряжением и со слезами в голосе добавляет мое имя.
Не хочу с ней ругаться. Прижимаю ее к двери спальни и целую.
- Я не мирюсь с помощью близости, - язвой шепчет она, стоит мне завершить поцелуй.
- А мы и не ссорились. Я всего лишь сказал тебе, что лечу в Москву на два дня. Ты ответила: «Конечно, любимый, поезжай! Хрен с тобой, все равно ты ко мне вернешься!» - коверкая голос под женский произношу я.
Вике мало удавалось сдерживать смех.
- Идиот! – уже без обид произносит, роняя голову мне на плечо и небольно ударяя меня кулачком в спину.
- Вика, я люблю тебя, - признаюсь, заключая ее в примирительные объятия.
- Правда?
- Правда.
- Это ты сейчас так говоришь, чтобы отпустила… Хотя, я тебя здесь не привязывала…
- Хочешь, останусь? Никуда не поеду? – спрашиваю всерьез.
- Тогда останется знак вопроса. И ты никогда не узнаешь, что за ним скрывается. Поезжай, Тим.
* * *
На душе было неспокойно, когда я оказался в приемной Саломатина.
Секретарша не отрывалась от монитора, а ее пальцы, удивительно тонкие и бледные, энергично гуляли по клавишам.
Запрокидываю голову и гляжу в потолок. Минут десять жду этого…
Нетерпеливо выпускаю воздух из легких.
Телефон внутренней связи оживает. Секретарша на автомате подхватывает трубку.
- Игорь Петрович…
Через мгновение ее глаза, сквозь практически невидимые линзы стильных очков, упираются в меня.
- Да, поняла.
Возвращает трубку на место.
- Игорь Петрович, освободился и ожидает вас, господин Суворов, - с вежливой улыбкой вещает она.
Благодарю и прохожу в кабинет большого босса.
Не стучусь. Пошел он на…
За лаконичной дверью шоколадного цвета меня ждал тамбур. Ладно. Можно чуть выдохнуть. Давлю на ручку следующей двери и уверенно прохожу в огромный угловой кабинет биг босса.
В ноздри бросается другой запах, нежели в приемной. Там сухой, офисный. А здесь вкусный. Пряный что ли…
Панорамные окна на половину затянуты жалюзи. Едва успеваю осмотреться, как слышу:
- Тимофей Иванович, - поджарый мужчина лет тридцати восьми-сорока, поднимается с кресла и, застегнув пиджак на одну пуговицу, выступает навстречу. Протягивает руку для рукопожатия, - добро пожаловать.
Осматриваю его, себя и понимаю, что отчества здесь не уместны.
Скептично взглянув на протянутую руку, замечаю:
- Давай на «ты» и без лишних телодвижений. Я не в цирк приехал и не в Мавзолей. Оказывать почести не для кого. Что у тебя? – киваю прямо в лицо Саломатину. - Давай по делу.
Он коротко подтягивает уголки губ вверх и убирает руку.
- Ну, давай, - менее позитивной походкой возвращается на свое место, - присядешь? – предлагает он попути.
- Безусловно.
Занимаю место за продолговатым извилистым столом. Босс возвращается в кресло.
- Говори, что хотел, - смотрю в упор, - жду.
- Ты не очень-то дружелюбен, Тимофей, - покачивается в кресле.
Резко выдыхаю.
- Не тяни, Игорь.
- Насколько далеко зашло твое расследование?
- Не понял, - свожу брови.
- Ты сам сказал: «давай по делу». Хочешь меньше провести времени в этом
