Подари мне сына - Елена Сотникова
Забарский поздоровался с моей мамой, присаживаясь на соседнюю койку, пока та разглядывала его изумленно-подозрительным взглядом.
Я не успела ей рассказать ни про свою работу, ни про босса, ни про наши с ним отношения, поэтому вполне понимала ее замешательство.
— Мам, познакомься, это Глеб Анатольевич Забарский, мой непосредственный нача…
— Лена хотела сказать — молодой человек, — улыбнулся он, перебивая меня на полуслове и всем своим видом заставляя замолчать.
Что я благоразумно и сделала, прикусывая язык.
— Ага, — кивнула родительница, попеременно глядя то на меня, то на Глеба и все еще не понимая, как сложить этот пазл. — А почему тогда так официально? — осторожно уточнила она.
— Лена просто не ожидала, растерялась. Мы работаем вместе, но последние дни меня не было в стране, я уезжал по делам. А до этого мы не афишировали наши отношения. Пока не убедились, что все серьезно. Правда, малыш? — Глеб поймал меня за руку, ощутимо потянув на себя.
Так, что я неуклюже плюхнулась рядом с ним. Сама находясь в шоке от его последних фраз.
Все серьезно?
У нас?
— Да? Ну она правда не рассказывала нам с отцом ничего. Как уехала в Москву, так и почти пропала. Даже звонить перестала совсем.
— Мам, я звонила.
— Пару раз? Ты считаешь этого достаточно?
— А нужно было каждый день отчитываться?
— Я же переживаю.
— Просто у нее действительно очень загруженный рабочий график. Это я виноват. Каюсь, — вмешался Глеб, обнимая меня за талию и прижимая к себе. И тут же перевел тему: — Как у вас здоровье? Как состояние?
Мама вздохнула, отмахиваясь:
— Я-то почти цела, а вот муж…
— По дороге сюда я встретил его лечащего врача. Как он объяснил, вашему мужу требуется госпитализация в профильный медицинский центр в столице. Первая операция пройдет здесь, потому как в таком состоянии его нельзя перевозить, а уже после будут смотреть по состоянию здоровья. Вы не переживайте так, все будет хорошо. Я уже связывался с клиникой, они готовы его принять хоть сегодня. — Мама на мгновение зависла, слушая его с открытым ртом. — За материальную составляющую тоже не переживайте. Это все бесплатно, в рамках федеральной программы. И лечение, и реабилитация, и последующее наблюдение.
— Как бесплатно? А почему нам ничего не говорили про эту программу? Я ведь спрашивала.
— Наверное, что-то не поняли. Да и неважно. Главное, что вы живы и в надежных руках. Врачи обо всем позаботятся и вам не стоит ни о чем переживать, — тут же свернул разговор Забарский.
Мама все еще удивленно таращилась на нас, с трудом веря в происходящее. А вот до меня начало немного доходить.
— Ладно, нам, наверное, пора уже. Сейчас будет вечерний обход врачей, и Глеб с дороги. Устал. Мы завтра с утра будем здесь, хорошо? — поднялась я с места, шагнув к маме и обняв ее на прощание за плечи.
— Да, завтра папе операцию будут делать. Ты же знаешь.
— Я все помню, мам. Я приду. — И потянула Глеба на выход.
А вот за дверью, когда не осталось лишних ушей, я решилась задать прямой вопрос:
— И что все это значит? Как это понимать?
Он обвел взглядом больничный коридор, пропуская женщину в белом халате, развел руками и улыбнулся:
— Мы будем выяснять все прямо здесь?
Обстановка и правда не способствовала душевному разговору. У лестничной площадки остановились чьи-то родственники и громко спорили, из палат выходили пациенты, медсестры. Да и мама могла выйти в любой момент.
— Что за федеральная программа из твоего кармана? — начала с главного.
Глеб виновато пожал плечами:
— А зачем ей переживать еще и по этому поводу? Какая разница кто оплачивает лечение: государство или компания, в которой работает ее дочь? Если на кону стоит жизнь близкого человека.
Я на мгновение закрыла лицо руками. Сказалась усталость и эмоциональный стресс. Я устала быть сильной, устала постоянно говорить себе, что все наладится и поддерживать всех остальных, когда самой хотелось реветь в полный голос.
Мне просто нужно было уткнуться в сильное плечо. Выдохнуть и почувствовать, что я не одна. Что есть кто-то, готовый прийти на помощь. Взять бремя забот на себя.
Да хотя бы создать видимость заботы!
Пусть даже так!
Хотя бы морально.
Я даже за это была бы благодарна.
А на фоне свалившегося на меня известия об аварии, все прошлые обиды на Глеба казались такими пустяковыми, такими мелочными и несущественными, что я отмела прочь все сомнения и просто шагнула ему навстречу. В надежде на это самое сильное плечо.
Он понял все без слов. Распахнул объятия, крепко прижимая к себе и нежно целуя в висок, пока я, едва сдерживаясь, вдыхала такой любимый запах его парфюма и ощущала себя хрупкой слабой девочкой в сильных мужских руках.
— Ты где-то остановился?
Глеб покачал головой:
— Я приехал сразу в больницу. Как только узнал.
— Ты бросил офис, дела и примчался сюда? — все еще не веря в услышанное.
— Неожиданно, да? Я сам себя не узнаю, но ты права. Я выехал сразу же, как только расшифровал твой ребус.
— Какой еще ребус?
— А как это еще назвать? Заявление об увольнении, бегство без объяснений, даже телефон и тот оставила у меня дома. Чтобы я не смог с тобой связаться?
— Блин, — уткнулась носом в его шею. — Извини. Я просто не успевала на поезд. Хотела написать тебе в дороге и забыла смартфон.
— Я уже понял. Женя рассказала и про твои проблемы, и про родителей, и про аварию. И про все остальное, — добавил он более мрачно.
Что именно он имел в виду, произнося последнюю фразу, я не стала уточнять. Мои мысли крутились только около одной темы.
— Я не смогу работать, Глеб, — прошептала неуверенно. — Возможно, долгое время. Мама одна не справится.
