Единственный... - Екатерина Юдина

Вот только, на Кириана это совершенно не подействовало. Он слегка разжал руку и большим пальцем провел по коже, вызывая такую дрожь, что мне с силой пришлось стиснуть зубы, чтобы не выдать этого.

— Что же вы, Макри, занимались? — спросив об этом, он вновь сжал ладонь, прогоняя по телу искрящиеся импульсы.

«Рисовала в тетради наши инициалы в сердечке» — пронеслась у меня в голове мысль, но вместо этого я сказала:

— Просто немного отвлеклась.

Агеластос убрал ладонь. Сделал это так, что никто не заметил, где она была до этого, после чего кивнул на преподавательский стол, на котором, среди вороха бумаг, лежала открытая книга.

— Прочитай про группы методов политологии.

Я поджала губы и, опираясь одной рукой о стол, скользнула взглядом по страницам книги, вот только ничего о методах я там не нашла. Спустя несколько секунд поняла, что это вообще не учебник по политологии. Кириан перепутал книги?

Нет. Спустя несколько секунд я поняла, что это не так.

Агеластос потянулся к каким-то бумагам, лежащим на столе из-за чего он оказался очень близко ко мне. На ухо сказал:

— Останешься после лекции.

После этого он отстранился и ленивым взглядом окинул бумаги, которые взял со стола.

— Садись на место.

Я разомкнула губы. Хотела спросить, что означало его вот это «останешься после лекции», но сдержалась, вспомнив, что сейчас на нас смотрели все студенты, сидящие на лекции. А ведь тут был не только наш курс. Аудитория вообще была забита.

Развернувшись я пошла на свое место. Стоило мне только сесть, как ко мне тут же наклонилась Калиса:

— Ты, что, знакома с Агеластосом? — тихо прошептала она. — Он знает твою фамилию, хотя раньше ни разу в журнал не смотрел. Да и вообще не отмечал тех, кто приходил на занятия. А ты вообще только второй раз на политологии. Признавайся, знакома с ним? Да?

— Немного. Мой отец раньше работал на его отца.

— Между вами что-то произошло? Вы в ссоре? — все так же тихо спросила Калиса. — Он раньше никого к доске не вызывал. Нет, конечно тут, наверное, каждая девушка хотела бы, чтобы он вызвал ее к доске, но на тебя Агеластос смотрел так жестко.

Я ничего не ответила. Сделала вид, что просто не услышала слов девушки, так как вслушивалась в слова Агеластоса и записывала в тетрадь то, что он говорил.

В ушах раз за разом звучало «Останешься после лекции». Сердце почему-то стучало учащенно и то место, к которому только что прикасался Агеластос, буквально горело.

Когда лекция подошла к концу и началась перемена, Калиса попыталась утянуть меня в кофейню, но я отказалась и сказала, что хочу еще кое-что переписать из учебника. В итоге, я сидела и делала крайне занятый вид, переписывая из книги части уроков. При этом, краем глаза наблюдала за тем, как аудитория постепенно пустела.

Я прекрасно видела, как Кириана окружили девчонки. Сразу вокруг него столпились мои одногруппницы, но позже их растолкали девчонки из старших курсов. Задавая вопросы по лекции, они буквально пожирали его взглядом. Мне это не нравилось. Когда рядом с ним находились другие девчонки, я вообще ощущала, как внутри что-то прожигало. И даже сейчас я с силой сжала в ладони ручку и нахмурилась.

Когда аудитория полностью опустела, Агеластос подошел к двери и закрыл ее на ключ. Только после этого я оторвала взгляд от тетради и посмотрела на Кириана.

— Подойди, — он опять сел в кресло, лениво откинувшись на спинку. Выглядел, как хищник, который казался спокойным, но так же ощущалось, что это спокойствие лишь видимость.

Я оставила учебник и тетрадь на парте, после чего неторопливо спустилась по ступенькам.

— Зачем ты вызвал меня к доске? — спросила хмуро. — И зачем сказал остаться после лекции?

Кириан ничего не ответил. Все так же молча сидел в кресле, но при этом не отрывал от меня взгляда, от которого у меня по коже побежали мурашки. Лишь, когда я подошла ближе и остановилась около преподавательского стола, он спросил:

— Что ты делала на лекции? Опять переписывалась со своим братом?

— Ревнуешь?

— Да.

Я приподняла бровь, но, прежде чем успела хоть что-то сказать, Кириан подхватил меня под попу и усадил на стол. Сам встал между моих ног и поддел мой подбородок ладонью, заставляя запрокинуть голову и посмотреть ему в глаза.

— Да, черт раздери, я ревную, — он наклонился к моему плечу и оставил на нем укус. Словно острую метку, от которой по телу прокатилась волна сполохов и искрящихся покалываний. Сердце тут же забилось учащенно и я невольно прогнулась.

Но так же ладонями уперлась в его торс и, пальцами сжала ткань футболки. Попыталась отстраниться, но вторая ладонь Кириана наоборот легла на мою талию и резким движением притянула меня к Агеластосу. Буквально вбила в его тело.

— Ты улыбаешься, когда пишешь ему сообщения, — он оставил еще один укус — на этот раз на шее, но зубы почти сразу сменились губами, целуя так, что у меня мгновенно перед глазами поплыло. — Ты моя.

— Между мной и Ксеноном ничего нет, — сказала сипло, задрожав от очередного поцелуя. — Он мой брат. И он на меня смотрит исключительно, как на сестру.

С каждым мгновением слова давались все труднее и труднее, а тело слабело и горело в руках Кириана, пропуская по коже безумные импульсы. В его руках всегда так — я вспыхивала за считанные мгновения и пылала настолько ярко, что перед глазами слепило. Но я все так же упиралась в его торс. Каким-то усилием воли сумела сказать:

— Прекрати. Мне нужно на следующую лекцию.

— Зачем? Ты все равно не слушаешь преподавателей, — его губы коснулись моей скулы, а ладонь смяла ткань платья около талии.

— Слушаю, — сказала на выдохе.

Немного отстраняясь, Кириан посмотрел мне в глаза. Второй ладонью, на которой все еще был бинт, скользнул под мое платье и ею сжал бедро.

— Значит, ты решила не слушать только