Женись на мне (СИ) - Князькова Нина "Xaishi"

— У вас полчаса. — Я сцепил зубы, пропуская десять полностью обнаженных оборотней к лесу. — Потом я его убью. Дый, ты меня слышишь? — Крикнул во всю силу легких.

Кроны деревьев тревожно встрепенулись. Скрипнули ветки. Он меня услышал. Если древнее божество решило, что оно может на моей территории такое творить безнаказанно, то я его сильно разочарую.

Оборотни нерешительно посмотрели на лес. Лохматов привычно шел впереди, показывая пример и остановился лишь за шаг до тени от первого дерева. Туземцы несчастные. Он остановился и запел сильным громким голосом только ему известную песню. Все же это дети природы. Это мы пришли в их дом…. Но они сами нас привели к себе. Сами готовы сейчас рисковать собой ради почти незнакомой им женщины.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

От голоса Лохматова по воздуху пошла рябь. Ветки нехотя расступились, давая ему возможность пройти глубже. Остальные девять оборотней остались петь на поляне. Они пели почти двадцать минут, когда у меня начали сдавать нервы. Лес это чувствовал и, кажется, пытался отползти подальше, потому что между оборотнями и лесом было уже несколько метров свободного пространства. Я сделал резкий шаг вперед, и деревья отодвинулись еще на метр, пряча корни под землю. Боятся? И правильно делают.

— Отдай, — попросил по-хорошему.

Где-то в лесу раздался громкий шум, и Лохматов через минуту вышел из-за деревьев. На его руках лежала Вера. Без сознания. Мертвенно бледная. Одна рука была зажата в кулачок и прижата к груди, вторая безвольно свисала вниз.

Я, не осознавая своих действий, кинулся вперед, пытаясь добраться до жены. Оборотень остановился, чтобы не провоцировать мою агрессию.

— Дай мне. — Рыкнул, подлетев к Лохматову.

Он послушно передал мне девушку, положив ее на мои руки, но при этом петь не прекратил. Ну и ладно, здесь они сами закончат. Я стиснул зубы и двинулся к машине, стараясь не трясти жену. Она была очень холодной. И ее дыхание было поверхностным и неровным. Как будто она глубоко вдохнуть не могла.

— В санаторий, быстро. — Распорядился я, устроившись на сиденье вместе с ней. — Пусть Алиса все подготовит.

На самом деле я был рад, что Алиска не примчалась к лесу вместе со всеми. Макс сейчас поедет следом, и они вдвоем уже решат, как помочь Вере. У меня руки задрожали, когда я разглядел в ее волосах несколько серебряных прядок. Господи, сколько жизней ей пришлось прожить в этом проклятом лесу? Нет, я все же вернусь и расщеплю эту рощицу на молекулы. Мне от этого станет намного легче. Вот только от Веры я сейчас и на шаг отойти не смогу.

Я выпрыгнул из машины, едва та остановилась.

— У нее истощение. — Рада догнала меня, когда я быстрым шагом устремился к детской реанимации. Это единственное помещение, где есть все необходимое.

— Что с ней? — Алиска выскочила на крыльцо, чтобы встретить нас.

— Вечный лес. — Оказывается Максим тоже семенил за нами, понимая, что у него сейчас есть единственный шанс реабилитироваться.

— Господи! — Всплеснула руками Алиса и убежала в помещение. — Давайте в третью. — Крикнула она из коридора.

Мне было без разницы куда, лишь бы спасли Веру. Пока мы ехали, дышать она стала еще тяжелее, а у меня крыша ехала от страха за нее.

— Антитоксин вколи. И глюкозу. У нее сильное истощение. — Макс убежал в закуток, где быстро переоделся в чистое. Алиса уже ставила капельницу, куда начала вводить препараты.

— Коль, выйди. Они справятся. — Рада потянула меня за рукав.

— Нет. — Огрызнулся я. — Они уже «справились». Какого черта вы не смогли три дня присмотреть за моей женой? — Накинулся я уже на нее.

— Никто не мог предположить, что ее понесет к лесу. Да и сны мне про нее снятся всегда нечеткие. Она странная, закрытая, совершенно нелогичная и очень импульсивная. — Попыталась оправдаться старая ведьма.

— Неправда. Она добрая, открытая, умная и сильная. Никто из вас даже не удосужился узнать ее ближе. — Скривился я. — Иди Рада, пока я себя контролирую. И не смей больше плохо говорить о моей жене.

— Мы все равно все умрем, если она не выживет. — Грустно усмехнулась она и все же вышла из палаты.

— Господи, — услышал я шепот Алиски. — Что это? — Я обернулся, чтобы увидеть, как из руки Веры на пол высыпались неизвестные мне семена.

— Возьму для изучения. — Тут же сгреб их Максим и виновато на меня посмотрел. — Мы с Верой их потом изучим. — Поправился он. — Когда она придет в себя.

Весь следующий час Алиса с Максом пытались привести Веру в чувство, и вообще хоть как-то помочь ей. Пока не помогало ничего. Становилось только хуже. Пульс становился все слабее, на коже выступили бисеринки холодного пота, дышать ей стало настолько трудно, что Алиске пришлось использовать кислородную маску.

— Что с ней? — Я уже с трудом сдерживался, чтобы не прибить этих двоих.

— Мы не знаем. — Чуть не плача отозвалась девушка. — Ничего не действует.

— Вера! — Я резко развернулся, чтобы увидеть, как Марта вбегает в палату. Женщина посмотрела на дочь и повернулась ко мне. — Что ты с ней сделал? — Бесстрашно ткнула она в меня указательным пальцем.

— Это не он. Произошел несчастный случай. — Тут же вмешался Макс. — Мы пока не можем подобрать лекарства, которые бы ей помогли. — Спокойным голосом разъяснил он ситуацию.

— Не можете? — Марта тут же повернулась к парню. — Вы лечите безнадежных детей и не можете помочь моей дочери? — Ужаснулась она.

— На каждого ребенка индивидуальное лекарство разрабатывается не менее трех суток. У нас нет этого времени. — Вмешалась Алиса, что-то высматривая на мониторе. Аппарат пищал все реже, и я понял, что схожу с ума.

— Хорошо, — я видел, как мать Веры задрожала. — Но существуют же человеческие методы. Переливание крови, например. Или еще что-то такое.

— Ваша кровь подойдет? — Тут же оживился Макс.

— Нет, у нее группа крови отца. У нас с Фимкой другая. У Ярослава тоже…. — Марта в отчаянии вцепилась в свои волосы. — Сделайте же что-нибудь! — Она тяжело осела на пол. — Пожалуйста!

Если бы мне было перед кем стоять на коленях, я бы встал. И ползал бы. Но перед кем? Перед Верой? И как это ей поможет?

— Дайте мне десять минут. Я сейчас…. — Макс неожиданно подскочил на месте, вытащил из шкафа шприц, взял у Веры кровь и куда-то унесся с ней.

Я же просто стоял и понимал, что у меня начинает ехать крыша. Я схватился за стену, кроша бетон пальцами. Если ее не станет, я не знаю, что я буду делать. Она — моя жизнь. Она то, ради чего стоит существовать, дышать…. Мне не стоило оставлять ее одну, а я понадеялся на других. Дикое чувство вины затопило меня, и я едва не рухнул на пол, вцепившись в стену сильнее. Что-то затрещало….

— Я придумал. Николай Николаевич, сюда присядьте. — Услышал я голос Макса.

Обернулся, с удивлением увидел пустую кушетку рядом с Верой.

— Что ты собрался делать? — Спросил не своим голосом.

— Волью ей вашу кровь. Я за специальной иглой бегал, чтобы вашу кожу проколоть. Напрямую перекачивать будем. Я все сопоставил, по человеческим меркам, у вас одна группа. — Зачастил он. — Просто разные составы….

— Нет! — Резко отпрянул я. — Это ее убьет.

— Она и так умирает. — Не согласился парень.

— Пожалуйста! — Взвыла все еще сидящая на полу Марта.

— Если она выживет, то может стать таким же монстром, как я. — Меня начало трясти. Сейчас я выбирал между жизнью Веры и ее человеческим телом.

— Это не самый худший вариант. И будет лучше, если свое недовольство она вам выскажет сама. — Макс еще раз указал на кушетку.

Я поколебался несколько секунд, поднял лицо вверх, пытаясь прояснить мысли. Ладно, пусть она меня потом прибьет…, если у нас все получится. Если не получится, то здесь все равно никто не выживет. Я не знаю, что я начну делать в своем горьком беспамятстве.

Мне пришлось послушно лечь на кушетку и оторвать рукав рубашки. Макс продемонстрировал мне огромную полую иглу из неизвестного мне материала, но тыкать ей в меня не спешил. У него банально рожали руки.