Елена Богатырева - Испытание
– Иди скорее!
Говорят, что бывает любовь с первого взгляда.
Карина с первого взгляда стала его женой. И подругой. И матерью. И всем белым светом.
Она вернула Данилу к жизни и заменила всех, кто был ему когда-то дорог. Она успевала сосредоточенно работать над своими картинами, подавать ему ужин и сдувать с него пылинки. «Ничего не могу с собой поделать! – кипятилась она. – У восточной женщины это в крови: босая, беременная и на кухне. Жаль вот только…» Детей у Карины никогда не будет. Об этом она знала давно и сразу же предупредила Данилу. Хотя в восемнадцать его не очень заботили такие вещи.
За пять лет Карина не сменила королевского тона на бытовой, не растолстела, чего боялась больше всего на свете, как все женщины в ее роду, но главное – она стала знаменитостью.
Счастье улыбнулось ей в Германии, где устроили ее первую персональную выставку. Потом были заказы из Греции, Чехословакии, Италии. Одна из ее работ была продана с аукциона за триста тысяч долларов. Карина отдала все деньги на строительство детского дома в Армении. «Ты мой гений, – ласково шептал ей Данила. – Мой творец!» – «Не говори ерунды, – резко одергивала она. – Я неполноценный человек. Не могу сотворить то, что под силу любой убогой дуре!» – «Что ты имеешь в виду?» – «Ребенка».
Удача не заменила ей счастья.
* * *– Знаешь, – говорил Данила Полине, – Карина сейчас готовится к выставке, она занята.
А потом я вас обязательно познакомлю. Она будет очень рада. Она ведь много лет вела переписку с разными инстанциями, чтобы найти вас. Даже в передачу «Жди меня» писала.
Полина улыбалась, хотя перспектива знакомства с женщиной, которая разговаривает с людьми, как генерал с солдатами, ей явно не улыбалась. Она заранее побаивалась эту странную Карину, представляющуюся ей слишком высокомерной.
– Отец нашел меня год назад. Это удивительно, правда, что мы с тобой оказались родными?
Теперь я работаю у него. Получаю вполне приличную зарплату. С женой, конечно, еще не сравнялся, но есть надежда, – гордо ответил Данила.
– И что же ты делаешь?
– Я программист. Пишу программы для разного рода.., э-э-э.., биологических систем. Извини, большего сказать тебе не могу.
– Да я бы и не поняла – усмехнулась Полина. – Это ты у нас всегда был вундеркиндом!
– Да я и сейчас хоть куда! – Данила стукнул себя кулаком в грудь, и они с Полиной дружно рассмеялись.
К ним подошел Андрей.
– Даня, повлияй, пожалуйста, на Полину.
Она не желает переезжать ко мне. Даже не знаю, как ее уговорить!
– Как?! – удивился Данила, но Полина перебила его:
– Я вовсе не отказываюсь. Я только хотела чуть повременить…
– Но почему?
– Я столько лет была беспомощной, у меня все не клеилась. А теперь я приложила столько усилий, чтобы наладить свою жизнь, и так гордилась успехами, что мне жаль все бросить…
– Ты называешь успехами труд домработницы? – спросил Данила, поджав губы.
– Да, – опустив глаза сказала Полина. – И потом, мне бы не хотелось уходить от Виктории Королевой. Мы с ней подружились.
В комнате воцарилось молчание. Андрей посмотрел на Полину долгим взглядом и сказал:
– Может быть, ты и права. Не стоит тебе пока уходить от Королевой. А вот с квартирки отвратительной съехать нужно. Сейчас Вадим отвезет тебя на проспект Ветеранов, ты соберешь вещи и вернешься. Будешь умницей?
– Буду, – грустно улыбнулась Полина.
* * *Всю дорогу она с грустью думала об Артеме. Теперь он вряд ли отыщет ее, если бы даже и захотел. Она не сможет запросто пригласить его к себе. Полина с трудом представляла, что когда-нибудь сможет чувствовать себя хозяйкой в доме отца: непривычная, слишком шикарная обстановка, пусть даже и родные, но мало знакомые люди – Вадим, Андрей, Евгения. Данила приехал из Москвы только ради того, чтобы повидаться с нею, и завтра же вернется к своей Карине…
– Расскажи мне про твою Королеву, – неожиданно попросил Вадим. – Интересно, как живут знаменитости.
– Ничего особенного. Целыми днями она сидит за компьютером, работает. Вот практически и все, что я знаю.
– Неужели никуда не выходит?
– Очень редко. Один раз мы с ней ездили в ресторан отмечать окончание нового романа.
"В другой у них в клубе собирались гости, я там помогала. Хозяйством до меня занималась мать, но у нее что-то с сердцем…
– Бедная женщина. А где находится их клуб?
И как он называется?
– Да это и не клуб вовсе…
Полина принялась расписывать квартиру на улице Декабристов. Вадим слушал заинтересовано, задавал вопросы. Ей нравилось, что он так интересуется ее жизнью.
Когда они подъехали к дому, Полине стало совсем грустно и захотелось плакать. Она так долго мечтала найти родителей, тысячу раз рисовала в воображении их встречу, а все оказалось прозаично и совсем не радостно, если бы не Данила. С Андреем и Вадимом она чувствовала себя скованно и подавленно. С Евгенией и вовсе не могла двух слов связать. Неужели ей придется жить теперь с ними долгие годы?
Вадим помог Полине собрать вещи и через полчаса они уже катили назад.
– Знаешь, – сказал Вадим, – ты пока не говори Королевой, что у тебя нашелся отец.
– Почему? – искренне удивилась Полина. – Разве это тайна?
Она уже подумывала о том, с каким интересом завтра Виктория выслушает ее историю. Может быть, даже положит эту историю в основу своего нового романа.
– Нет, конечно, не тайна. Твоя семья прекрасно обеспечена, и Королева поймет, что надолго ты у них не задержишься. Станет искать кого-нибудь на твое место…
– А ведь действительно! Мне так не хочется уходить от нее!
– Вот и не рассказывай пока. Как-нибудь потом… А может, и не придется…
– Что значит: не придется? – удивилась Полина.
– Это мой маленький секрет, – улыбнулся Вадим.
…В большом доме Андрея Полине отвели просторную комнату. Чего там только не было – великолепная кровать в нише, кресла, стол и маленькое трюмо на комоде. Пустой шкаф был совсем новый и еще хранил запах дерева. Евгения помогла ей разложить вещи, а потом провела по дому, показав ванную, кухню и широкую террасу, увитую плющом и заставленную кадками с тропическими растениями. Отдельную комнату занимала библиотека, и Полина попросила разрешения подыскать себе какую-нибудь книжечку на ночь.
Она осмотрела все стеллажи, но не нашла ни одного издания Виктории Королевой. Полки сплошь были уставлены толстыми философскими томами, нарядными изданиями классики, трудами по экономике, медицине, химии. Вернувшись к себе, она еще раз обошла комнату, дотрагиваясь до мебели и вещей, пытаясь представить, что когда-нибудь они станут для нее привычными и родными. Однако воображение наотрез отказывалось хоть немного помочь ей.
