Барбара Вуд - Колыбельная для двоих
— Нет, она дала мне свою машину.
— Ты водишь?
— Уже полгода. Она позволяет мне ездить в магазин, библиотеку, ну и тому подобное. Я сказала ей, что мне очень нужно с вами сегодня поговорить, а поскольку она собиралась пойти по магазинам с Ширли Томас, то разрешила мне взять ее машину.
— Итак, зачем ты хотела меня видеть?
Она немного поколебалась, на ее лице читались радость и возбуждение.
— Доктор Вэйд, я знаю, почему я забеременела!
Воцарилась гробовая тишина.
— Что? — почти выкрикнул затем доктор.
— Я знаю, почему я забеременела. Более того, я знаю, как это произошло.
Он нервно заерзал в кресле.
— Что ж, Мария, я заинтригован. Расскажи мне об этом.
Она вкратце поведала ему о своей встрече с отцом Криспином, произошедшей два дня назад, и об их совместном визите в церковь.
— Но я не могла молиться, доктор Вэйд! — на одном дыхании произнесла она, энергично жестикулируя руками, — за всю жизнь у меня никогда не было проблем с моленьем, но в тот день, не знаю, у меня ничего не выходило! Нет, я могла читать молитву, но она была пустой, ничего не значащей, это был просто набор слов. Я будто читала ее на незнакомом мне языке.
Она передвинулась на край кресла.
— Я начала паниковать. По-настоящему паниковать! Это же должно что-то значить, правда, когда католик неожиданно теряет способность молиться. Мне стало страшно. Я подумала: а что, если так происходит тогда, когда Бог перестает тебя слышать? Мне стало очень страшно, меня начало трясти. Я боялась сказать отцу Криспину о том, что не могу молиться. А потом, доктор Вэйд, — глаза Марии сверкнули, — потом, не знаю почему, но я перестала молиться Богу и начала просто говорить с ним. Я никогда не делала этого раньше, понимаете, не говорила с ним. И когда я разговаривала с Богом, просто изливала ему свою душу, это и произошло.
Джонас моргнул, зачарованный ее воодушевлением.
— Что произошло, Мария?
— Я вспомнила сон.
Он не знал почему, но на душе у него стало несколько тревожно.
— Сон?
— Это было в ночь перед Пасхой. У меня был очень необычный сон, доктор Вэйд, странный, понимаете. Никогда раньше у меня не было такого сна. Он был… — она смущенно пожала плечами, — сексуальным. Во сне ко мне пришел святой Себастьян, — теперь Мария говорила медленнее, тщательно подбирая и взвешивая слова, — мне приснилось, что святой Себастьян занимался со мной любовью. Сон был таким реальным, как будто все это происходило на самом деле.
Пальцы Джонаса Вэйда теребили манжеты халата.
— И ты вспомнила этот сон в церкви, так?
— Да, когда я просила Бога помочь мне. Внезапно этот сон всплыл в моей памяти, словно сам Господь Бог вложил мне его в голову.
— И ты думаешь, что Господь услышал твою молитву и ответил тебе на твой вопрос, послав воспоминания о сне?
— Да, но не только о сне, доктор Вэйд. Я хочу сказать, что простой, пусть и сексуальный, сон не привлек бы моего внимания. Этот сон был очень необычным. В нем присутствовало некоторое физическое ощущение, чего я никогда не испытывала раньше. Именно это ощущение, доктор Вэйд, я и вспомнила в церкви.
Его лоб пробороздили глубокие морщины.
— Физическое ощущение?
— Это было самое потрясающее ощущение, которое я когда-либо испытывала в своей жизни, и очень сильное, потому что оно меня разбудило. Когда я проснулась, я поняла, что с моим телом что-то произошло, потому что, ну… — ее голос дрогнул, — я почувствовала, что со мной что-то происходило там, ну, вы понимаете, внизу.
Он пару секунд смотрел на нее.
— Мария, ты не знаешь, что это было?
— У меня было ощущение, что святой Себастьян «навещал» меня.
Джонас часто заморгал глазами.
— Святой Себастьян «навещал» тебя?
— Понимаете, сон приснился мне в правильное время, во второй половине апреля, как вы и сказали. И если архангел Гавриил мог «навестить» другую Марию, то почему святой Себастьян не мог «навестить» меня?
Джонас Вэйд тупо уставился на Марию, пару секунд ни его лицо, ни глаза ничего не выражали. Когда слова девушки проникли ему в сознание и их смысл дошел до него, он медленно откинулся на спинку кресла.
— Боже мой… — прошептал он.
Откуда-то издалека до него долетал ее голос.
— Вы сказали, что зачатие произошло где-то в первой половине апреля, возможно, в конце второй недели, — лицо Марии, казалось, светилось изнутри, голубые глаза горели живым огнем.
Джонас похолодел.
— Мария, — серьезным тоном сказал он, — ты хочешь сказать, что этот святой пришел к тебе во сне и сделал тебе ребенка?
— Именно это и произошло, доктор Вэйд. Сам Господь помог мне это понять.
Он резко наклонился вперед, оперевшись на стол сцепленными в замок руками.
Джонас почувствовал, как все внутри него сжалось, и пожалел о том, что не рассказал ей о результатах своего исследования раньше.
— Мария, то ощущение, которое ты испытала в конце своего сна, было не чем иным, как естественной физиологической реакцией твоего организма — у тебя был оргазм.
Ее щеки мгновенно вспыхнули огнем.
— У женщин этого не бывает!
Его брови взметнулись вверх.
— Ты ошибаешься. Еще как бывает. Женщины испытывают оргазм, и нередко это происходит во сне. Мария, ты принимаешь естественный рефлекс человеческого тела за божественное откровение, но это не так.
Улыбка внезапно исчезла с лица Марии, взгляд стал жестким.
— Доктор Вэйд, Господь не напомнил бы мне о такой постыдной вещи, как эта, тем более в стенах церкви. Я знаю, к чему был мой сон, Бог поведал мне.
Джонас Вэйд смотрел на нее беспомощно и изумленно. Он не был готов к такому повороту событий, все слова, которые он приготовился ей сказать, вдруг вылетели из головы. Он должен был сказать ей обо всем раньше, до того, как до нее добралась церковь; он мог бы оградить ее от этого заблуждения. Мария отчаянно искала объяснения, и поскольку он, врач, ничего ей не предложил, она ухватилась за это.
— Мария, ты говоришь о религиозном чуде. Ты сравниваешь себя с Девой Марией, матерью Иисуса.
— Потому что это правда. Если это могло случиться с ней, почему это не может случиться со мной? — Голос семнадцатилетней девушки был абсолютно спокойным. — Никто ей не верил, пока не родился ребенок. Если миллионы людей верят в то, что это могло произойти с одной девушкой, почему никто не верит, что это может произойти с другой?
— Мария, ты кому-нибудь еще говорила об этом? Отцу Криспину?
— Нет, никому, даже родителям. Я хотела обсудить это сначала с вами, потому что думала, что вы меня поймете. Вы, доктор Вэйд, не смогли ответить на мой вопрос, поэтому я обратилась к Господу, и он дал мне ответ.
