Олег Кудрин - Кармелита. Роковая любовь
— Нет, мама. Он ее послушал. Он развернулся и ушел, и я вместе с ним.
— Да, дочка… Хороший парень Миро. Душа у него светлая.
— Ты знаешь, мы, когда в табор ехали вместе… Вот так бы всю жизнь, рядом с ним…
Земфира замолчала. Как же объяснить дочке, что после этой ссоры ей вряд ли станет легче?
— Не все так просто. Что ты Миро привела на берег — наверно, правильно. Пусть знает, какая у него невеста… Но…
— Что «но»?
— Миро может не простить тебе, потому что это все и ты видела…
— А мне кажется, что теперь мы, наоборот, должны сильнее сблизиться…
— Ну что ж, поживем — увидим…
— Недолго ждать. Да! Ты же еще не знаешь. Бей-бут велел начать репетировать. Скоро представление в Управске будем давать. Я пошла к Миро. Вот сейчас и посмотрим, кто прав.
Ох, посмотрела Люцита. И все увидела! Миро метал ножи, сосредоточенно, мрачно и зло. И к концу репетиции так остервенел, что и нож бросать не хотел…
И тогда Люцита нарушила неписаное правило — заговорила во время исполнения номера:
— Ты все еще думаешь о ней…
Миро резко развернулся. Молча взял последний нож, в бешенстве его бросил. И ушел, не глядя на результат. Нож проткнул платье и вонзился в щит совсем рядом с сердцем девушки. Люцита, как никогда отчетливо, ощущала холодную стальную гладь лезвия.
Нож так крепко вошел в дерево, что Люцита не смогла достать его из щита. Освободилась в слезах, порвав платье. И вернулась к матери, долго еще плакала на коленях у Земфиры. А та долго еще утешала дочь, гладя ее по голове. И думала: что же это за жизнь такая? Кому это нужно, чтобы дочь повторяла несчастную судьбу матери?
А может, и права Люцита в том, что, в отличие от нее самой, пытается бороться за свое счастье. А может, и вправду любовный приворот сделать? В ящичке у Рубины есть нужные травки.
* * *А в милиции Рубина уж заждалась своих родных. Встретила их со слезами, попросила в табор ее отвезти. И вдруг… Мир поплыл в ее глазах. Рубина пошатнулась, едва не упала.
— Что такое? — встревожились Кармелита и Баро.
— Что-то голова закружилась…
— Может, тебя в больничку?
— Нет-нет, давай в табор, к своим…
— Какой табор? Поехали к нам. Я тебе, что ли, не своя? Что же с тобой, бабушка?
— Переволновалась я тут… Нелегко в тюрьме…
Поехали в Зубчановку. Дома Кармелита уложила Рубину в своей комнате, укрыла пледом.
— Вот так! Молодец, бабушка… Осторожно… Вот так… Бабулечка, что ж ты так разболелась?
— А Баро не рад, что я здесь… — грустно сказала Рубина.
— Что ты, бабушка! Тебе показалось…
— Нет. Я все видела — глаза его, когда мне стало плохо…
Рубина побледнела, на лбу выступила испарина.
— Бабушка, да что ж с тобой?
— Не знаю, — сказала старушка. — Так радовалась, так хорошо было. Пирожки от тебя получила, такие вкусные, в духовке печенные.
— Бабушка, о чем ты? Какие пирожки? Я и печь-то не умею… Все, бегу «скорую» вызывать!
— Нет-нет, не надо «скорую», — из последних сил сказала Рубина. — Говорила же, надо в табор ехать. Езжай туда. Недотрогу привези.
— Недотрогу? Что это? Кто это? Кто этот недотрога?
— Цветки такие. У меня там… я насобирала. Скорее… они в пакетиках… надписаны. Поезжай, внученька… недотрогу…
Рубина откинулась на подушку, как мертвая.
Кармелита выбежала из комнаты.
Оказавшись в таборе, Кармелита первым делом увидела Миро. Пробежала мимо, стараясь не смотреть ему в глаза. Не время сейчас продолжать споры, разбираться. Вбежала в шатер Рубины.
А тут неожиданность — Земфира с Люцитой.
— А вы что здесь делаете?
Чувствовалось, что они немного растерялись — не ожидали увидеть здесь Кармелиту. Но быстро взяли себя в руки.
— Лекарство ищем от головной боли… — сказала Земфира. — Люцита сегодня весь день мается — посмотри на нее, какая несчастная…
Кармелита посмотрела. Ничего себе несчастная! Люцита была злая, как тигрица.
— Вот, нашла, — Земфира достала какой-то пакетик. — А ты зачем сюда приехала?
— Бабушка заболела. Велела недотрогу привезти. Вам тут не попадалась?
— Недотрога? — Чувствовалось, что Земфира взволновалась не на шутку. — Ей нужна недотрога. Девочки, ищем. И как можно быстрее!
Ящичек с лекарствами перерыли весь, но недотрогу не нашли. Начали нервничать. Также нельзя! Нужно что-то делать — Рубине там плохо! Начали еще раз просматривать все уже перебранные мешочки. И лишь тогда нашли. Просто нужный пакетик как-то сам собой склеился с другим.
— Недотрога… Вот она!.. Держи. А теперь скажи, что с Рубиной?
— Не знаю. Ей очень плохо. То в жар, то в холод бросает… Живот болит… Тошнит… Чуть сознание от боли не теряет. А что это за лекарство — недотрога?
— Рвотное. Значит… притравили нашу Рубинушку в тюрьме?
— Да нет же, она дома. Мы ее забрали.
— Что-то ела?
— Нет.
— Стало быть, все же в тюрьме ее так хорошо покормили. Я, Кармелита, с тобой поеду!
— Мама, а как же я? — спросила Люцита.
— А ты иди к себе. Вот, держи: это лекарство от твоей головной боли.
Земфира нырнула в свою палатку. Кармелита пошла к машине. А там уже ее ждал Миро. Но поговорить толком не успели. Земфира пришла очень быстро. Нужно ехать, спасать бабушку.
Рубине было совсем плохо. Пока не приехали женщины, у постели сидел сам Баро.
— Я, кажется, умираю… — сказала Рубина.
— Да брось! Скрипучее дерево долго скрипит…
— Мое, кажется, уже отскрипело… Ты уж потерпи меня в своем доме чуток…
— Что ты, Рубина! Рано тебе еще о смерти говорить!
— Я не смерти… Я другого боюсь…
— Что же может быть страшнее смерти?
— Я боюсь унести с собой тайну, она мучает меня всю жизнь.
— Не мучайся, Рубина. Раскрой мне ее.
— Раскрою, точно раскрою. Вот сейчас, как совеем помирать стану. Тогда и освобожу свою душу.
— Так освободи ее прямо сейчас.
— Еще не время. Еще не совсем помираю, — сказав это, Рубина впала в забытье.
Но, к счастью, тут же приехали женщины с травкой. Баро выгнали из комнаты, мужчина сейчас все равно ничем не поможет. Быстро приготовили отвар, напоили. Велели Зарецкому принести таз, да побольше. Растолкали Рубину и напоили ее отваром.
Через несколько секунд у Рубины начались рвотные судороги.
Пошло лечение.
* * *Цыганская, да и просто мужская гордость велела Миро больше не общаться с Кармелитой. Но сердце требовало иного. И когда он увидел ее в лагере, сердце погнало его к машине, поговорить, хоть как-то объясниться. Кармелита сказала, что с Рубиной плохо, чуть ли не умирает. А еще сказала, что тот гаджо на озере принес ей заявление, поданное в милицию на Рубину. И теперь бабушка свободна. Вот и все, что успела сказать Кармелита. Потом пришла Земфира, и они уехали.
